Больше, чем памятники

Уже не первый год в канун праздника Победы в новостях мелькает, что какое-то американское СМИ составило хит-парад самых абсурдных строений или самых уродливых памятников и включило в него что-то наше, родное. На этот раз заокеанским искусствоведам не понравился монумент «Родина-мать зовёт!» в Волгограде. В прошлом году нелестные оценки заслужил мемориальный комплекс, посвящённый защитникам Брестской крепости.

Не то чтобы досадно было читать об этом. Скорее, как-то странно. В искусстве вообще сложно с критериями. Что одним кажется достойным восхищения, других возмущает. Короче, одним нравится, скажем, Рубенс, а другим Дали. И ничего на этот счёт не скажешь, кроме пословицы: «На вкус и цвет товарищей нет».

Но всё-таки есть вещи, которые не надо, как мне кажется, вообще оценивать как предмет искусства. Потому что есть произведения скульптуры и архитектуры, переросшие привычные рамки. Они уже больше, чем просто статуи или здания, они стали народными памятниками. «Ведь эта память – наша совесть, она, как сила, нам нужна», – писал поэт-блокадник Юрий Воронов.

Помню, как я в детстве увидел монумент «Родина-мать зовёт!» в Волгограде. До города-героя на Волге было ещё несколько десятков километров, но эту гигантскую фигуру уже было видно из окон поезда. Состав тянулся почти час, статуя становилась всё ближе, всё крупнее, вызывая трепет и восторг. Но она ведь стоит на Мамаевом кургане не сама по себе, а входит в композицию мемориала. И его авторы во главе с Евгением Вучетичем сделали так, что фигура «Стоять насмерть», изображающая бойца с автоматом, по мере приближения к ней экскурсантов, полностью перекрывает вид на гигантский монумент. Солдат защищает Родину-мать своей грудью. И этот эффект потрясает.

Не в размерах памятников дело, хотя гид непременно расскажет про высоту «Родины-матери» в метрах, вес в тоннах, про то, из чего и как она сделана, что внутри статуи и за счёт чего она стоит на постаменте. Не столь всё это важно. Важнее талант создателей.

Героизм Великой Отечественной войны воплощает Мамаев курган, хотя, конечно, не только он. А трагедию, пережитую страной, – Пискарёвское мемориальное кладбище. Здесь не место впечатляющим эффектам. Слова, написанные Ольгой Берггольц и Михаилом Дудиным, начертанные на Пискарёвском, надо читать даже не вполголоса, а шёпотом, слушая траурную музыку, звучащую из динамиков. Если на Мамаевом кургане «Родина-мать» зовёт, то здесь «Мать-Родина» скорбит. Здесь всегда минута молчания.

Конечно, когда эти памятники создавались, то заседали худсоветы, проходили конкурсы, высказывались строгие критики, находили изъяны и просчёты, делали замечания. Возможно, и сейчас искусствовед найдёт, что сказать, отыскав, к чему придраться. Но это неуместно, как, к примеру, неуместно разбирать текст и музыку песни «Вставай, страна огромная!». Песня уже стала чем-то большим, даже если рифмы поэта Лебедева-Кумача, а мелодия композитора Александрова были в чём-то несовершенными.

Бесспорно, не все памятники, посвящённые войне, у нас, к сожалению, сделаны талантливо. Но, по-моему, лучше не относящийся к шедеврам бронзовый или гранитный солдат с автоматом, чем ничего. Пусть стоят на постаментах танки и орудия, самолёты и грузовики, катера и подлодки и даже бронепоезда, как у железнодорожного вокзала в Севастополе. Должны быть места, куда люди могут принести цветы и венки, поклониться памяти павших, смахнуть слезу. Ведь миллионы бойцов, наших отцов, дедов и прадедов, захоронены в братских могилах где-то далеко и даже за границей, а тысячи до сих пор остаются непогребёнными, и их останки продолжают находить в лесах и болотах поисковые отряды.

 

Михаил Григорьев, редактор отдела спорта «НВ»