Человек и Акко

Здесь воевали 4000 лет, но война не закончилась до сих пор

Если у вас нет машины, то вам предстоит очень долго (по израильским меркам) ехать на поезде на север страны. Проезжаете раскинувшуюся на горе Хайфу и выходите на ничем не примечательном вокзале. Я представляю, как приезжают сюда туристы, решившие воспользоваться израильской железной дорогой, которой ещё не так давно здесь не было. А репатриантов, как известно, везут на такси со всеми их нехитрыми пожитками. Оказываясь в новой части Акко, они вряд ли понимают, куда именно приехали. Эти открытия у них впереди. Для этого надо пересечь невидимую черту и, петляя по улицам или просто пройдя по симпатичной набережной, неожиданно оказаться в древнем городе. Там слышна арабская речь, пряные запахи окутывают вас со всех сторон, гремит музыка, много и вкусно едят.

Добро пожаловать в 4000-летний Акко – город необычной судьбы, переживший греческий, иудейский, римский и исламский периоды, эпоху Крестовых походов и турецких завоеваний. За эту полоску суши, ставшей крайне привлекательной для адептов разных религий, бились Александр Македонский, Иуда Маккавей, Юлий Цезарь и Ричард Львиное Сердце.

Город был столицей крестоносцев в Палестине, здесь много раз пытались построить «Европу», а венецианцы и генуэзцы воевали между собой уже внутри крепостной стены. Турки успешно отражали здесь осаду Наполеона. Но проиграли египетской армии. Потом – английский мандат, когда была построена страшная тюрьма для еврейских политзаключённых. В 1948 году Акко заняла израильская армия. Сюда едут репатрианты, город растёт, развивается. Но… Это вечное «но», вечный конфликт, раздирающий Израиль пополам, не дающий спокойно дышать, строить и жить.

…Дом, где мы остановились, смотрит на старый, но действующий маяк и обращён террасой к морю. До этого гостевого дома, стенам которого более трёх веков, ещё нужно добраться по пологим и крутым лестницам. Но оно стоит того. С террасы видны крепостные стены с бойницами – те самые, о которые сломали зубы армии многих стран.

Везли на кораблях дерево из Европы, строили осадные сооружения, чтобы взять крепость, но дерево, как известно, легко горит. Потом – всё сначала. Гибли тысячи людей. Для чего, почему им так нужна была эта полоска земли? Крестоносцам, мусульманам? Какие идеи стоили этих жизней? Сейчас трудно понять. Хотя иногда кажется, что нет ничего современнее страниц истории.

Старый город разрушается медленно, но верно. Стены нашего дома осыпаются, крошатся от времени, и хозяин упорно чинит их, белит, обшивает внутри помещения деревом. Но влажность, морской бриз с запахом водорослей делают своё дело. Без реставрации дома и подземные переходы приходят в негодность. В старом городе в основном живут арабы.

– А вот раньше, – рассказывает хозяин, 50-летний Амин, – кроме нас здесь жили 400 еврейских семей. Но в 1960 году они ушли из старого города, их поселили в новой части Акко. И старый город стал приходить в запустение...

Амин считает, что всё дело в правительстве: оно само не знает, что творит. «Если вы хотите два государства для двух народов – так сделайте это! Если одно государство для двух народов – сделайте! Будьте последовательны!»

Но ситуация патовая. Всё вязнет в политических интригах, в этом вечном противостоянии, о котором можно узнать не только от Амина, но и просто окунувшись в сводки новостей. В Акко последний всплеск случился в 2008-м, когда арабский водитель такси, заехавший во время главного еврейского праздника Йом-Кипур на улицу, где проживают ультрарелигиозные евреи, был забросан камнями. Тут же среди жителей арабского сектора распространился слух о том, что водителя убили. Сотни арабских жителей, агрессивная молодёжь начали погромы – громили магазины, били окна в домах еврейских семей, разбивали машины.

Арабские экстремисты сожгли около сотни автомобилей и разбили окна в десятках домов, учреждений и магазинов, включая станцию скорой помощи. Всё это длилось несколько дней… И о таких историях невозможно забыть, даже когда бродишь по вполне мирным улочкам старого города.

…Этот вечный конфликт катком прошёл и по жизни Амина. Он араб, его отец – палестинский коммунист, сам он христианин-ортодокс и израильский гражданин. Все эти сущности иногда вступают в противоречие друг с другом, и живётся ему нелегко. 25 лет он проработал инженером, потом решил закончить с работой на фирму и открыл гостиницу в доме, где родился он и его родители. 20 лет назад он полюбил еврейскую девушку, и пара поселилась вместе. Они прожили вместе 15 лет. Сейчас он одинок.

– Понимаешь, мы не могли позволить себе иметь детей. Кем бы был этот ребёнок? Евреем? Моя семья никогда бы этого не приняла. Арабом? Её родные не могли с этим смириться. И как можно воспитывать мальчика, зная, что страна отправит его воевать с моими братьями? Это невозможно! – говорит этот житель Акко, гражданин Израиля. Его понять можно, непонятно только, зачем ему это гражданство, почему бы не остаться тогда в лоне семьи?

Но я не спорю. Ему и так несладко – содержать огромный дом в одиночестве практически невозможно. Хотя Амин – хороший хозяин. Он заботлив, готов поделиться с постояльцами продуктами, у него чисто и есть красивая веранда. И ему всё равно, какой веры гости к нему приезжают, – в Акко есть храмы на любой вкус. За нашим окном, например, бьют колокола католической церкви, до синагоги и мечети идти минут пять…

…Мы бродим по городу. Запах острых специй и нечистот, гром музыки мизрахи, зазывные возгласы торговцев на рынке, крик ишака, не желающего катать туристов, и цокот копыт бедной лошади, соревнующейся с проезжающим мимо такси. Вечереет. Вечное солнце садится в вечное море, освещая набережную розовым закатным светом. Соседская семья в полном составе – дед-патриарх и куча женщин и детей – сидит на крылечке своей полуподвальной квартиры. Пьют кофе, смотрят на море в проломах стены.

Война здесь не кончится никогда. В споре с Амином я апеллирую к Корану, к той суре, которую любят цитировать палестинские лидеры. «Нет! Это вырванные из контекста строки. Там нет призыва убивать неверных! – уверяет меня Амин. – Это всё политика, грязная политика…»

Знают ли об этой войне российские и украинские репатрианты, выбирая для жизни воюющий Иерусалим, вечно обстреливаемый Ашкелон или разделённый на две половины Акко? Конечно, они не очень представляют себе здешнюю реальность. Но кто знает, где тебя настигнет очередная война… Здесь, в Акко, убивали многие тысячелетия. И здесь же появился первый в мире «госпиталь» – в крепости госпитальеров надо было лечить и спасать раненых. И здесь же строили прекрасные мечети, синагоги, католические храмы. Многих убили во имя этих крестов и звёзд. Страшной силой обладают священные тексты – и созидательной, и разрушительной.

...На территории старинной мечети «Эль Джезар» (второй по величине в Израиле) на моих глазах двум молодым влюблённым запретили держаться за руки. Строгий араб развёл их руки. Это запрещено. А стрелять ржавой ракетой по мирным городам можно? Тем более сразу после священного намаза?

Амин – одинокий волк – стоял на высокой лестнице своего дома и смотрел нам вслед. Он обещал к следующему нашему приезду оборудовать комнаты верхнего этажа с видом на море и крепость. Если дом окончательно не развалится. И если в Акко к тому времени будет спокойно.

Алла Борисова, корреспондент «НВ» в Израиле. Фото автора