«Долговая яма» по-немецки

В Германии люди, признанные банкротами, могут стать свободными от долга даже в 10 миллионов евро

В начале июля в Госдуму РФ был внесен законопроект «О банкротстве частных лиц», первое чтение которого состоится нынешней осенью. Принять его окончательно, чтобы он вступил в силу уже с 2013 года, предполагается до конца текущего года. Таким образом, в России появится институт банкротства частных лиц. Официально объявить себя банкротом сможет каждый должник, не способный расплатиться с кредиторами, если сумма его долга превышает 50 тысяч рублей. Поскольку потенциальные российские банкроты-«частники», безусловно, в курсе отечественных нововведений, рассмотрим, как сказывается аналогичный немецкий закон на жизни тамошних должников. 

 Сразу же отмечу: Банкротом может объявить себя любой бюргер, чей – непосильный для него – долг составляет от 2000 евро и выше. Однако выражение «объявить себя банкротом» не должно навевать мыслей о легкости и скоротечности такой процедуры. Сам «беспросветный» должник, решивший стать банкротом, не обладает правом ни на внесудебное урегулирование спора с кредиторами (в любом случае предшествующее обращению в суд для признания факта частного банкротства), ни на представление собственных интересов в суде. Всем этим занимается либо специализированный адвокат (первичная консультация – 50 евро, ведение дела – от 450 до 850 евро, общая стоимость процесса – около 1500 евро), либо специальные консультанты при благотворительных организациях (их услуги бесплатны, но очередь к ним растягивается на несколько месяцев). При этом соответствующие расходы «претендент на банкротство» оплачивает сам. Пусть при необходимости и в рассрочку. Сама судебная процедура по узакониванию частного банкротства длится от года до полутора лет.

Наверное, у читателя уже возникает вопрос: «Ради чего такие хождения по мукам?» С учетом того, что в ФРГ невозможна скандальная российская ситуация, когда коллектор угрожает жизни должника и его семьи, и в Германии не существует ни пресловутой «долговой ямы», ни уголовного наказания за невыплату долгов даже при отсутствии узаконенного частного банкротства, вопрос представляется риторическим. Но это не так. По сути, институт банкротства в ФРГ позволяет гражданину не только избежать «снежного кома» нарастающих (и невыполнимых) долговых обязательств, но и «проснуться» через 7,5 года (учитывая сроки судебной процедуры)… свободным от долгов. Свободным, пусть даже все они не выплачены до цента! Условий такой долговой свободы два. Официальный банкрот обязан приложить все силы, дабы расплатиться с заимодателями и вести скромный образ жизни.

Не надо быть «макроэкономистом», чтобы понять всю прелесть частного банкротства по-немецки. Достаточно вдуматься: в течение 6 лет банкрот прилагает определенные усилия, дабы расплатиться с кредиторами, отдавая им все средства, превышающие прожиточный минимум, не делает новых долгов – и далее признается свободным от долгов, пусть их осталось хоть на миллион, хоть на десять миллионов евро! Однако и этого мало. Сейчас в Германии и 6 лет «финансовой аскезы» почитаются слишком большой ценой за списание остатка долга. Правительство ФРГ планирует провести реформу, в соответствии с которой избавиться от ярлыка «банкрот» (и, соответственно, от непогашенной части задолженности) можно будет уже через 3 года официального банкротства – при условии выплаты к этому моменту не менее четверти всех долгов.

 Теперь, представив себя немецким задолжником, задумаемся: «Плохой ли это бизнес: стать частным банкротом и за 1500 евро, ушедших на юридические издержки, а также трех лет аскезы – избавиться от 75 процентов долгов, счет которых может идти на десятки и сотни тысяч евро?» Оставим такой вопрос без ответа. Ибо ответ может не понравиться ни кредиторам, ни законодателям, исходящим из порядочности миллионов безнадежных должников. Однако поясним в цифрах, что представляет собой местная аскеза – «скромный образ жизни», прописанный законом немецкому банкроту.

 В 2011 году минимальный прожиточный минимум – или, как его называют здесь, гарантированная базовая ставка для обеспечения существования, – составлял 989 евро для одиночки. Для одиночки, обязанного содержать несовершеннолетнего ребенка, – 1359,99 евро. Для двоих – 1569, 99 евро. И так далее. Все эти суммы, составляющие гарантированную базовую ставку существования, вплоть до максимальной ее величины в 2812,15 евро ежемесячно, не могут быть истребованы с банкрота-«частника» ни при каких условиях. Помимо того, если банкрот работает, в его полном распоряжении остается «тринадцатая зарплата» (именуемая здесь «рождественскими деньгами»). Неприкосновенными для кредиторов и «коллекторов» считаются также «детские деньги» (184 евро в месяц на одного ребенка вплоть до 18 или 25 лет, 386 евро – на двух и т. д.), «жилищные деньги» (практически полностью, за исключением электроэнергии, покрывающие недостаток личных средств должника на оплату им жилья), «деньги за воспитание детей» (от 300 евро ежемесячно по достижении ребенком 3 лет), единовременные выплаты на заключение брака и роды, а также половина денег, полученных за сверхурочные работы.

 Отмечу: поскольку с момента введения в силу соответствующего немецкого закона (1999 г.) имели место многочисленные попытки представителей кредиторов изъять «излишки» с банковских счетов банкротов «явочным порядком», немецкое государство пошло еще дальше в смысле защиты интересов «сидящих в долговой яме». С 2010 года благодаря новому Закону о реформе защиты счетов должников заимодатели имеют доступ лишь к денежным «излишкам» банкрота, которые аккумулируются на его специальном банковском счете. Таким образом, государство позаботилось в первую очередь, чтобы от финансовых проблем самого банкрота не страдали его дети, неработающие родственники, «гражданские» жены или мужья, падчерицы, пасынки.

Важный момент: в Германии общая ответственность по обязательствам банкрота наступает только тогда, когда вместе с ним официально «влезали в долги» (например, брали общий кредит) его домочадцы. В иных случаях по своим обязательствам отвечает лишь конкретный человек. Так, например, доходы, полученные от трудовой деятельности жены, не могут быть использованы для взыскания долгов банкрота-мужа.

 Забота государства проявляется и в том, что каждый потенциальный банкрот может найти всю необходимую информацию в интернете, получить специальную бесплатную правовую консультацию для должников. Последнюю в экстренной ситуации (опись имущества, выселение из жилья) оказывают в ускоренном порядке. Что же касается выселения из жилья, находящегося в частной собственности банкрота, – такое происходит, но редко. В любом случае, даже если будет сочтено, что выселение банкрота – с целью последующей продажи недвижимости в счет уплаты долгов – не ущемило прав его домочадцев, ни он, ни его семья без крыши над головой не останутся. Официальному немецкому банкроту государство оплатит проживание в таком «социальном жилье», по сравнению с которым частная питерская квартира вашего корреспондента (3 смежно-изолированные комнаты, площадь 38 метров) покажется «хижиной дяди Тома».

Впрочем, не только выселение из жилья, но и опись имущества не слишком страшит здешних «претендентов на банкротство». Один пример: описывать «скарб» имеют право либо судебные исполнители, либо представители других государственных структур (таможни, финансового ведомства), но не коллекторы. Такие исполнители-представители, являющиеся воплощением строгого, но справедливого государства, не могут описать то, что нужно банкроту для так называемого «нормального уровня жизни» (бытовую технику, телевизор) и для осуществления профессиональной деятельности. А ведь во вторую категорию могут попасть, например, компьютер и даже автомобиль.

Суммирую: немецкий закон о банкротстве частных лиц работает скорее в интересах безнадежных должников, нежели кредиторов. Принятию закона о частных банкротах в том виде, в котором он функционирует сегодня, предшествовали кропотливые экономические исследования. Они доказали: попытки загнать в «долговые ямы» людей способствовали бы лишь маргинализации общества, но не его экономическому процветанию и уж ни в коей мере – социальному миру. 

Антон Шандоров, собкор «НВ» в Германии