Эйфман размышляет о цене, которую платят гении
В Петербурге состоялась мировая премьера балета Бориса Эйфмана «Роден».
Аншлаг, толпы жаждущих лишнего билета – постоянные спутники выступлений Театра балета Бориса Эйфмана. Однако ажиотаж вокруг мировой премьеры балета «Роден», показанной на сцене Александринского театра, побил все рекорды. Причина проста: неизвестно, когда труппа, вызывающая неизменный интерес петербуржцев, но не имеющая своей сцены, даст в родном городе следующий спектакль.
Борис Эйфман, считая искусство хореографии процессом духовным, постоянно пытается проникнуть в тайны человеческой психики. Его часто интересуют проблемы творчества гениев. Неслучайно героями его балетов стали Чайковский, Мольер, Баланчин, балерина Ольга Спесивцева. И новый балет на музыку Мориса Равеля, Камиля Сен-Санса и Жюля Масне посвящен судьбе незаурядного творца – великого французского скульптора Огюста Родена.
На балетной сцене уже были встречи с искусством скульптора: Леонид Якобсон сочинил цикл миниатюр по произведениям Родена, который до сих пор не перестает восхищать зрителей. Эйфман сознательно уходит от принципа «оживления» скульптур. Его интересует не конечный продукт, а сам процесс творчества. Хотя в спектакле есть точные образы композиций французского ваятеля, главными акцентами драматургии становятся не они.
Движущей силой сюжета в балете оказываются сложные отношения Родена (Олег Габышев), его жены Розы Бере (Нина Змиевец) и возлюбленной Камиллы Клодель (Любовь Андреева).
Банальный любовный треугольник подается Эйфманом как сложный жизненный и философский выбор между долгом и страстью, успехом любой ценой и человеческой порядочностью. Кроме любовной привязанности эти трое связаны творчески. Роза Бере, встреченная Роденом на празднике виноградарей, вдохновила скульптора на создание «Вакханки». Камилла Клодель стала ученицей, моделью, возлюбленной, источником вдохновения. Больше того, она оказывается одаренным скульптором и безвозмездно отдает свой талант любимому. Ее негласное соавторство приносит Родену успех, но вместо признательности рождает в скульпторе чувство ущербности и творческой зависти.
Неординарная личность, страстная натура, Камилла Клодель не получает ни признания своего таланта, ни преданности своего возлюбленного. В результате удел молодой женщины – душевная болезнь, сумасшедший дом.
Эйфман не скрывает симпатии к героине, поэтому не случайно драматургическое построение спектакля. Балет начинается в клинике, где Камиллу терзают больные безумицы, чьи хороводы кажутся кругами ада. Там же балет и заканчивается, но в финальных сценах нет адских вихрей: череда белых фигур умалишенных, к которым примыкает Камилла, обретает гармонию и вечный покой.
Как Роден не маскировал чувственности своих работ, так и Эйфман не делает этого. Откровенный эротизм хореографии становится одним из художественных приемов. Например, четко проводя идею, что на создание скульптур Родена вдохновляли конкретные женские тела, хореограф показывает, как после каждого соития получивший жизненный заряд мастер начинает лепить из тел возлюбленных пластические композиции.
Сильной стороной хореографа всегда было умение работать с кордебалетом. По сравнению с предыдущими спектаклями в «Родене» роль кордебалета несколько ограничена, однако сцены с его участием – праздник виноградарей и канкан в кафе – как всегда, заслужили похвалу слаженной работой, высоким уровнем техники, общей самоотдачей.
Как всегда, в балетах Эйфмана от солистов требуется внутренний посыл, интеллект, глубокая, но сдержанная эмоциональная выразительность. Несмотря на значимость женских образов, центром происходящего становится Роден.
Звезда труппы Олег Габышев, чтобы добавить лет своему персонажу, побелил волосы и отрастил бороду, но скрыть красоты и молодого задора не смог. Только артист в расцвете сил, обладающий незаурядными способностями, способен выполнить сложнейший хореографический текст, придуманный Эйфманом. Головоломные комбинации, сложнейшие прыжки и вращения невозможно описать, поскольку эти «ноу-хау» пока не имеют зафиксированной терминологии. Назвать же их трюками не хочется, поскольку у Габышева они работают на образ.
Хореография женских партий в значительной мере схожа. Возможно, этим Эйфман хотел подчеркнуть общность судеб двух женщин – любимых и несчастных одновременно. Поэтому задача сделать роль запоминающейся в значительной мере зависела от исполнительниц. Здесь в роли Розы Бере выиграла Нина Змиевец, с 2006 года являющаяся солисткой труппы. На ее фоне новая артистка театра Любовь Андреева, выступившая в партии Камиллы Клодель, стушевалась, поскольку пока не нашла того стиля, которым определяется понятие «эйфмановского» танцовщика.
Борис Эйфман говорит о своем спектакле: «Жизнь и любовь Родена и Клодель – удивительная история двух художников, в сложном, невероятно драматичном союзе которых все сплелось воедино: страсть, ненависть, творческая ревность. Спектакль «Роден» – это размышление о непомерной цене, которую приходится платить гениям за создание бессмертных шедевров. И конечно же, о муках и таинствах творчества, которые всегда будут волновать художника».
Таким образом, Эйфман, делая героями своих спектаклей конкретные личности, не рассказывает нам их биографии. Возможность взглянуть на мир шире, задуматься о вопросах бытия приводит зрителей в стан поклонников петербургского хореографа и его труппы.
Лариса Абызова, балетовед
