Где так вольно дышит человек…

Корреспондент «НВ» проехал всю Швейцарию на велосипеде и убедился, что в этой стране комфортно всем вне зависимости от места рождения и рода занятий.

На автомобиле маленькую Швейцарию несложно объехать за два дня. Но я предпочёл другой способ путешествия и арендовал на железнодорожной станции велосипед. В результате время знакомства с этой страной растянулось на неделю, зато удовольствие от путешествия получилось двойное. Во-первых, можно свободно дышать горным воздухом. А во-вторых, никто не мешает свернуть на какую угодно тропу и увидеть места, по которым не ступали ноги посетителей политических саммитов, олимпийских соревнований, экономических форумов и прочих VIP-тусовок. И ещё поговорить с теми, к кому никто никогда не обращается с просьбой об интервью, узнать что-то по-настоящему новое, худо-бедно используя выученный ещё в школе английский, которым, как выяснилось, в Швейцарии свободно владеют все.

Велосипед мне выдали в городке Регенсдорф. Сотрудник склада, вручая двухколёсного железного коня, не забыл снабдить меня картой и отпустил с миром. И я поехал, что называется, куда глаза глядят… 

Своё «бескрайнее» Женевское озеро швейцарцы называют LacLеman. То есть самое раннее письменно зафиксированное его название звучало по-латыни как Lacus Lemannus. Это имя патриции дали озеру ещё в те времена, когда на нынешней швейцарской территории жили кельтские племена, которых римляне называли гельветами. Занимались они в основном тем, что пасли на горных лугах коз и коров, жили в обожжённых жарким солнцем деревянных двухэтажных домах – шале. 

Живого гельвета повстречать не довелось. Зато, отъехав от озера в сторону километров пять, я вкатился в город Монтрё, где без труда, хоть и не без помощи местных жителей, отыскал отель со странным название «Тралала». Оказалось, что всё просто – Монтрё собирает у себя со всего мира музыкантов. 

Если верить фотографиям, развешанным по стенам отеля, в нём останавливались Шарль Азнавур, Рей Чальз, Фредди Меркьюри и другие суперзвёзды. А в соседнем Веве, например, провёл остаток жизни Чарли Чаплин. Об этом мне рассказали сразу же на ресепшене отеля, где, кстати, всех угощают бокалом красного швейцарского вина. Так хозяева отеля приветствуют всех своих гостей, советуя, кстати, обязательно обратить внимание на стоящую на набережной железную фигуру кинобродяги, опирающегося на погнутую трость и указывающего правой рукой на сердце. Что я и сделал.

И, кстати, не зря. Потому что именно здесь впервые за поездку услышал русскую речь. Позади меня стоял восточного вида мужчина в тёмных очках. Держа за руки двоих темноволосых ребятишек, он общался с пожилой женщиной. Мы, конечно, разговорились. Выяснилось, что мужчина родом из Таджикистана, но живёт в Женеве и работает в одной из структур ООН. Женщина – его тётя, приехала из Питера в гости. Дети моего нового знакомого, как оказалось, не только свободно говорят по-русски, но и владеют французским, немецким и английским языками. Правда, итальянскому, одному из государственных языков Швейцарии, папа решил их всё же не обучать. 

– Пожалел детишек, – объяснил он своё решение.

Попрощавшись с таджико-русско-швейцар­ской семьёй и отмахав ещё два десятка километров, я въехал в мировую олимпийскую столицу Лозанну. По численности населения она тянет на какой-нибудь районный центр. Всего 130 тысяч жителей, сорок процентов из них – мигранты. При этом – никаких межэтнических конфликтов. Приезжие одеваются по моде стран, из которых прибыли, и общаются на родных наречиях. И это нормально. 

Швейцария официально говорит на четырёх языках: немецком, французском, итальянском и ретороманском. Поэтому и другие языки в ней легко уживаются. А когда живётся легко, можно растянуть это удовольствие надолго. Во всяком случае, хоть кладбища и встречались по пути довольно часто, все они оказывались очень маленькими, причём могилы сохранились ещё с позапрошлого века. Создавалось впечатление, что швейцарцы нехотя и крайне редко умирают. Изучив могильные плиты, я убедился, что так оно и есть на самом деле. Средний возраст жизни покоящихся в них людей составлял примерно 85 лет. Большая часть прожила более девяноста. Многие достигали столетнего рубежа. Да и что, собственно, не жить в удобной и изящной Швейцарии, которая вот уже двести лет ни с кем не воюет и гостеприимно привечает у себя иностранцев…

Город Мартиньи, когда­то «отданный на растерзание» художникам¬авангар­дистам, буквально дышит искусством. Во всяком случае, скульптуры «Человекобык»  установлены на всех перекрёстках города

Того, кто впервые попадает в Женеву, удивляют покрытые настоящей зелёной травой скамейки, на которых можно было отдыхать, задрав ноги. Таких скамеек в городе очень много, причём они любимы как взрослыми, так и детьми

Эта таджико­русская семья чувствует себя в Швейцарии абсолютно комфортно. И это объяснимо: мультикультурализм формировался здесь даже не десятилетиями, а веками