«Иль нам с Европой спорить ново...»
«Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остаётся». Эта цитата из приказа Наркома обороны СССР от 23 февраля 1942 года долгое время читалась единственным образом: мол, гибель нынешнего руководства Германии спасёт страну, которая неожиданно попала в лапы нацистского дракона. Но сейчас кажется, что смысл и значение этой сентенции можно понимать и по-другому.
Объёмистая монография Дмитрия Проэктора «Агрессия и катастрофа». Книга издана в 1972 году, причём весьма скромным по тем временам тиражом – всего 40 тысяч экземпляров, и, конечно, разлетелась мгновенно. Теперь попалась в магазине старой книги и привлекла весьма интригующим подзаголовком: «Высшее военное руководство фашистской Германии во Второй мировой войне 1939–1945».
Мне было крайне любопытно посмотреть хотя бы одним глазком – что же такое задумывали Гитлер, Кейтель, Иодль и прочие «умники» из их компании. На что же они рассчитывали, отставляя в сторону заветы и канцлера Бисмарка, и фельдмаршала Мольтке-старшего? Исследование Проэктора приводит читателя к однозначному выводу: Германия не могла не начать войну на Востоке, как камень, нависший над склоном, не может не покатиться вниз после самого лёгкого сотрясения. «Перенесение нашей восточной границы на ту или иную глубину будет зависеть от военного положения, в частности определять её должна будет стратегическая точка зрения». А эта цитата – из документа, составленного ещё в 1915-м, когда кайзеровская Германия надеялась мощными ударами выиграть Первую мировую войну. Тогда-то немецкие предприниматели и немецкие генералы и составили меморандум о целях и задачах Второго рейха.
Цели Третьей германской империи остались примерно теми же. «Всё, что я делаю, направлено против России», – сказал Гитлер комиссару Лиги Наций Карлу Якобу Бурхардту. Тогда германский фюрер надеялся убедить Европу, что вся его активность нацелена на Восток. И это отчасти ему удалось: «Для демократических стран было бы желательно, чтобы там, на Востоке, дело дошло до военного столкновения между Германией и Россией», – так посол Польши в Вашингтоне сообщал своему правительству о результатах беседы с одним влиятельным американским дипломатом.
Мировых лидеров нацисты уверяли, что они станут бастионом, защищающим европейские демократические ценности (как бы это ни понималось обеими сторонами). В своём кругу они были, разумеется, откровенны: «Завоевание жизненного пространства на Востоке и его беспощадная германизация... то, чем для Англии была Индия, для нас будет Восток... нам необходим хлеб Украины... донецкая индустриальная область должна работать для нас... должен быть перерезан подвоз нефти русским с Кавказа, тогда их военные силы умрут с голоду... мы должны прежде всего захватить Крым, чтобы устранить этот опаснейший авианосец против румынских нефтяных источников». То есть стратегическая точка зрения перешла по наследству от Второй германской империи к Третьей. Никакой идеологии, только экономика, экономика и ещё раз экономика, отчаянная потребность европейской страны в продовольствии и технологическом сырье. Надо вдобавок присовокупить и марганец из Никополя, и надежду прорваться через кавказские перевалы к нефтяным вышкам на Каспии. А можно и переправиться через Керченский пролив, продефилировать между морем и горными отрогами прямо к Баку.
Не напоминает ли это нынешние демарши наших соседей на Западе?
Виконт Генри Пальмерстон, премь-ер-министр Великобритании, сказал как-то в Палате общин: «У нас нет вечных союзников, и у нас нет постоянных врагов; вечны и постоянны наши интересы. Наш долг – защищать эти интересы». Речи этой уже более полутора веков, но мы как-то не задумываемся, насколько справедливы эти слова.
Верны они в том числе и для Германии. Её цели определяются не риторикой государственных деятелей, а географическим и экономическим положением. Полезных ископаемых там не прибавилось, а удельное жизненное пространство ещё более сузилось в сравнении с 1930 годами. Думаю, что известные соображения окажутся главными для правителей как нынешних, так и будущих. А нам надобно определить свои интересы и старательно держаться своей политики в полном соответствии с формулой британского лидера позапрошлого века.
