Как хорошо, о Боже мой…
– Здравствуй, дружище! – сказал я ему. Он вытянул шею и осторожно потёрся головой о мои брюки...
Этого пса я встречал в нашем дворе более десяти лет. Он всегда ходил без поводка, без намордника, но рядом с хозяином, словно на невидимой привязи. Собственно, оно так и было, только привязью служила собачья привязанность. Я ни разу не слышал, чтобы он гавкнул, не видал, чтобы куда-то рванулся в сторону: за подругой, за кошкой, голубем или вороной. И хозяин был такой же: спокойный, неспешный пожилой человек с окладистой седой бородой. Нам кажется, что собаки напоминают хозяев, но некоторые утверждают, что это люди становятся похожими на своих подопечных.
Мне нравилась эта пара, но заговорить, познакомиться всё не подворачивалось случая. Становиться на пути крупного, сурового с виду «овчарыча» особой охоты не было, а с хозяином общих дел у нас как-то не заводилось. Да и жили они в соседнем подъезде.
И вдруг я встретил его, не хозяина, а пса, спускаясь по нашей лестнице. Он выходил из лифта рядом с Н., которую я знаю, считал, что знаю, примерно столько, сколько живу в этом доме. Но проскакивал каждый раз мимо, торопясь по делам служебным, семейным, личным, и только кивал на бегу. А тут всё же любопытство заело, и я остановился расспросить её: что, как, почему? История оказалась одновременно грустной и удивительной.
Пса зовут Рама. Хозяин, сказала Н., уверял всех, что это овчарка, но не немецкая, не восточноевропейская, а индийская. Оттого и кличку ему нашёл по имени божества далёкой страны. Им было хорошо вместе, они жили долго и счастливо, подобно такой же паре из стихотворения Дмитрия Сухарева, спетого Виктором Берковским... А потом человек умер. И пёс двое суток просидел в квартире рядом с телом хозяина. Тыкался носом в холодную руку и негромко оплакивал своего друга.
Н. узнала, что Рама осиротел, от знакомой, встреченной в универсаме. Когда-то у них обеих были собаки, и так они пересекались друг с другом и с другими владельцами и животными нашего микрорайона. В том числе, конечно, и с Рамой. Женщина, выгружая пакеты и банки на ленту у кассы, сказала, что Раму забрали родственники умершего хозяина и собираются усыплять. Кому он нужен, 12-летний пёс, да ещё не очень здоровый?
– Когда привела его к себе, у него лапы задние подгибались, – рассказывала мне Н. – Пришлось лечиться. Но теперь всё хорошо, живём вместе, ходим гулять, как он привык прежде. Одна беда – ездить с ним куда-нибудь очень трудно. Не привык он к наморднику. Добрейший пёс, спокойный. Но большой, и люди пугаются...
Это, к сожалению, правда, мы слишком часто пугаемся, чересчур многого опасаемся, просто боимся. И прежде всего нас приводит в замешательство ситуация, когда требуется активное соучастие. Мы согласны негодовать, сострадать, но – на приличном расстоянии от события. А ещё лучше – отгородившись широким экраном современной телевизионной панели. Виртуальный мир нам куда как роднее реального.
Да что говорить – сам сколько раз проходил мимо чужой щенячьей и кошачьей судьбы. Оправдывался перед самим собой простыми соображениями: мол, живёт уже в наших стенах один рыжий зверь, которому может совсем не понравиться новый пришелец. А вот Н. не побоялась. И не котёнка игривого и шебутного принесла с улицы, а привела огромного пса с устоявшимся серьёзным характером.
Я воспользовался случаем и аккуратно провёл рукой по лобастой овчарочьей голове. С неба валил мокрый снег, падал на густую шерсть Рамы и тут же таял, не в силах сопротивляться потокам тепла, подымавшимся из нутра мощного зверя.
– Здравствуй, дружище, – сказал я. – Рад тебя видеть снова. Давай наконец познакомимся. – Пёс вытянул шею, осторожно потёрся мокрой мордой о мои брюки и тут же отошёл в сторону, соблюдая дистанцию...
Позавчера я встретил их у овощного ларька. Н. с мужем выбирали редиску и помидоры, а Рама, всё так же без поводка, без намордника, стоял чуть поодаль и, казалось, размышлял о насущном и вечном. Я хотел подойти, поздороваться, но решил не мешать собрату, утонувшему в мыслях...
Каждый из нас имеет право и на одиночество, и на дружбу. Как хорошо, когда два этих состояния соседствуют, не напирают, а попросту идут по жизни бок о бок.
