Кто наслал на нас порчу?

Что может быть хуже психологии раба? Наверное, только психология рабовладельца.

Коллега рассказывает:

– Сегодня утром иду дворами к метро, чтобы ехать на работу. На полпути выворачиваю из-за расчерченной по швам пятиэтажки, и моим глазам предстаёт живописная картинка. У подъезда на лавочке «отдыхают» с пивом и сигаретами трое парней лет под тридцать. Плюют себе под ноги и бросают окурки прямо на асфальт. А навстречу им метёт мусор дворник, которому уже явно за пятьдесят. В старорежимные советские времена он бы наорал на этих парней и прогнал взашей, но этот молчит, потому что они – русские, местные, а он – мигрант из Средней Азии. Зато парни не молчат. Когда я уже почти прохожу мимо, один из них оборачивается к дворнику и небрежно кидает: «Эй, пехота, не пыли!»

На самом деле картинка довольно типичная для наших дней. Но если вы думаете, что я сейчас стану писать про то, какие эти мигранты несчастные, как тяжело им приходится в России и всякое такое прочее, – вы глубоко ошибаетесь. Они вовсе не несчастные. Несчастными они были у себя на родине – в своих Узбекистане, Таджикистане, Киргизии. А здесь у них наконец появилась реальная надежда прокормить свои семьи. Поэтому, несмотря на всё неустройство своей российской жизни, они очень даже счастливы.

Речь вообще не о мигрантах. Речь исключительно о нас. Мы – вот кто в этой ситуации по-настоящему несчастный. В результате неуправляемого притока мигрантов мы превратили свою Россию в рабовладельческое государство. А это значит, что ментально наша страна в определённой степени вновь откатилась назад, в прошлое.

Что такое быть рабом, мы знаем хорошо. Генетическая память не даёт нам забыть те времена, про которые вышедший нынче из моды Николай Чернышевский сказал: «Нация рабов, – снизу доверху, все сплошь рабы…» Или времена более близкие, когда зэки-уголовники любили делать себе татуировку «Раб КПСС» и мысленно с ними готовы были согласиться миллионы. Или уж совсем вчерашние, когда тысячи наших соотечественников, превратившись в челноков, приезжали за товаром в приграничные страны и там их в буквальном смысле слова за людей не считали… Теперь времена круто переменились, теперь мы сами стали рабовладельцами.

Согласно недавнему докладу ООН, Россия занимает второе место в мире по числу мигрантов. Сейчас их в нашей стране 11 миллионов. (Для справки: это чуть больше, чем в Германии, – 9,8 миллиона, хотя и намного меньше, чем в США, – 45,8 миллиона.) Вот насколько широко поле деятельности для наших нечистых на руку полицейских и сотрудников некоторых других силовых ведомств, а также для многих бизнесменов. Для всех них гастарбайтеры – не люди, а что-то вроде банкоматов, дающих деньги за просто так. Приезжим можно не платить несколько месяцев, ссылаясь на финансовые трудности и обещая, что деньги вот-вот будут обязательно, а потом просто выгнать – куда эти бедолаги станут жаловаться без трудового договора? Им можно платить ползарплаты, заставляя расписываться в ведомости, где фигурируют совсем другие цифры. Их можно поселить в неприспособленном для жилья помещении, да к тому же каждого на два квадратных метра, и на этом тоже получить свою прибыль. Не говоря уже о том, сколько можно поиметь с чужака при проверке документов и личном досмотре.

Безгранично длинный и бесперебойно работающий конвейер обирания и эксплуатации приезжих рабов не только приносит огромное бабло (рука не поднимается назвать эту мзду деньгами). Он к тому же формирует у нас рабовладельческую психологию. Во-первых, ощущение вседозволенности: на мигранта можно наорать, выгнать, оскорбить, даже ударить – и, скорее всего, ничего не будет, потому что тебя поддержат почти все вокруг. Во-вторых, высокомерное отношение к чёрной работе: если ты станешь делать то, что делает раб, – значит, и ты такой же. В-третьих, ощущение собственного ничем не оправданного превосходства, которое так тешит самолюбие, причём даже без какой бы то ни было попытки проявить себя хоть в чём-то путном. И это далеко не весь список. Сюда же входят пренебрежение к законности, устойчивая склонность к праздности, привычка делить всех вокруг на «чёрных» и «белых»…

Эта рабовладельческая психология уже успешно обосновалась в нашем массовом сознании. Поскольку профессиональная обязанность давно заставляет меня постоянно находиться в информационном потоке, я очень хорошо помню, что лет десять назад нападение на любого мигранта, а тем более его убийство вызывало бурное обсуждение в СМИ, да и в обществе. Сегодня такие случаи никого не трогают, они не попадают в газеты даже однострочной новостью. Сегодня это никого не волнует, потому что жизнь раба в восприятии рабовладельца ничего не стоит. Другой пример: вот так называемые «русские зачистки» на импровизированных рынках – парни, одетые в чёрные футболки, громят выложенные южными торговцами овощи, и при этом почти никто из петербуржцев не возмущается самоуправством, а, следовательно, считает, что это правильно, справедливо. Да и то верно, какие могут быть у раба права?..

Сер­гей Ачиль­ди­ев, ре­дак­тор от­де­ла спе­циаль­ных про­ек­тов «НВ»