Мания реформ нацелилась на науку

Завершилась общественная экспертиза «Проекта плана реструктуризации научных организаций». Документ – судьбоносный для российской фундаментальной науки, и название красивое. Экспертиза по форме не что иное, как crowd expert. А сама реструктуризация не даёт особых надежд.

В дискуссии, открытой на сайте Федерального агентства научных организаций (ФАНО), учёные участвовали вяло, хотя в научном сообществе споры об угрозе реформ не умолкают. Вроде бы текст не велик, к обсуждению приглашают настойчиво, рано или поздно зверь по имени «реструктуризация» укусит каждого: так отчего бы не принять участие в экспертизе?

Прозвучали претензии к качеству русского языка, которым изложена предлагаемая ФАНО программа преобразований. Да, стиль специфический. Вот пассаж об успешных научных центрах: «Своими исследованиями они обеспечивают конкурентное присутствие российской науки в мировой, являясь драйверами развития фундаментальной научной мысли». Знали ли Ньютон с Ломоносовым, что они «драйверы развития»? Может, научные реформаторы перепутали драйверы с драйвом? Странно и страшно. Вдруг они не только в словах путаются, но и в фактах, цифрах, теориях?

Впрочем, если раздвинуть словесный частокол, возведённый менеджерами, всё выглядит не так уж плохо. Есть учёные и институты всемирно известные, есть менее известные, но с научным весом на общероссийском уровне, есть центры, где сильны прикладные исследования, а есть маленькие институты или опытные «деляночки», но всё равно с традициями. Вроде все нужны и все важны. Однако их так много, что не уследишь, а главное – «унифицированная организационно-правовая модель бюджетного учреждения… слабо отвечает требованиям организации междисциплинарных исследований, предусматривающих объединение на срочной основе интеллектуальных ресурсов и научной инфраструктуры».

В переводе с «реформаторского» на русский это значит, что срежут скудное финансирование отдельных институтов. Зато на «макроуровне» появятся всевозможные объединения и ассоциации, как в Германии. На «мезоуровне» будут создаваться консорциумы для проведения интегральных исследований. Но самое важное произойдёт на «микроуровне» – «объединение научных организаций и формирование центров исследований и компетенций на базе единого имущественного комплекса (в рамках реструктуризации научных организаций)». Не совсем понятно, как связаны исследования и компетенции, но если читать правильно, то все опасения насчёт того, что ФАНО заботит изъятие академической недвижимости, не так уж далеки от истины. Ладно, если это выведет российскую науку на мировую орбиту, дворцами-парками можно пожертвовать.

Всё зависит от задач, которые наука будет решать. Цели сформулированы кратко: «Программа федеральных научных центров формируется из необходимости максимально полного обеспечения включения исследований, их результатов в сферу реальной экономики, социальной сферы, процессов государственного управления». Понять это несложно, сложнее объяснить, как связаны эти цели и академическая наука. Что именно должны были сделать Григорий Перельман с гипотезой Пуанкаре и Жорес Алфёров с полупроводниковыми гетероструктурами, чтобы доказать «полную включённость» своих исследований в сферу реальной экономики? Какими процессами государственного управления и социальной сферы Юрий Кнорозов обосновал бы свой интерес к письменности майя?

Боюсь, чиновники из ФАНО, адепты мегасайнс (это любимое словечко реструктуризаторов от науки) не пропустили бы Алфёрова образца 1962 года через «прозрачные конкурсные процедуры», если даже в 1967-м коллеги из США уверяли его, что это «бумажные патенты». Всерьёз открытия заработали в 1990-е. В понимании ФАНО пять лет – это долгосрочный грант для «национальных исследовательских институтов, признаваемых национальной научной школой». Алфёров-1962 пролетает однозначно. Координировать программы исследований тоже будут не учёные. Они не разбираются в реальной экономике и государственных процессах. Им поможет некий совет с участием крупного бизнеса, ассоциаций малого и среднего бизнеса и руководителей федеральных и региональных органов власти. Вот так и вижу, как крупный бизнес даёт советы Кнорозову насчёт иероглифов майя.

 

Реформаторы науки влюблены в термины и плохо понимают, что «мега-сайнс» вовсе не айфон по итогам исследований. Они реформируют, чтобы реформировать. Это новый диагноз – мания реформ. Но маньяк не ведает, что творит, оттого учёные и не вступают в дискуссию. Бессмысленно.

 

Марианна Баконина, обозреватель канала 100 ТВ