Не стреляйте в бывалого кролика

Может ли мужчина удовлетвориться одной-единственной женщиной? Спросите у Хью Хефнера.

Вы будете смеяться, но западный мир снова шокирован. Как можно понять из взволнованных строчек светских репортеров, столь сильными эмоциями в обществе отозвался третий брак медиамагната Хью Хефнера. Если бы основатель журнала Playboy женился на мужчине или на своем кокер-спаниеле, шок простых американцев еще был бы объясним. Даже если бы избранницей 84-летнего повесы стала одноклассница, в этом тоже был бы ресурс для удивления и сплетен. Но Хефнер оказался предсказуем, как новогодняя речь президента: его невесте Кристалл Харрис 24 года, она платиновая блондинка и модель. Тем не менее огромное количество уважаемых изданий написали, будто Хефнер выжил из ума.

Потомок пуританского патриарха, сын бухгалтера и учительницы, он создал лучший в мире журнал для мужчин, попутно проломив множество окон во льдах ханжества и предрассудков. Хефнер владел аэролимузинами с кроликом-повесой на хвосте, а на дверях его дома в Чикаго висела табличка: «Не свингуешь – не звони». Здесь осчастливили человека, отсидевшего срок за оральный секс, а «Роллинг Стоунз» после оргии у Хефа создали свой лучший альбом Exile on Main Street. Сам хозяин после восьми лет первого брака сказал: «Моногамия – это человеческое изобретение, и оно конфликтует с природой». В последнее время престарелый король сибаритов жил на своем ранчо с семью блондинками и славил виагру. Возможно, с чьей-то точки зрения, это сумасшествие, но в мире вряд ли найдется нормальный мужчина, который не хотел бы поменяться с Хефнером местами.

Странно, что образ жизни Хефа вдруг шокировал обывателя именно сейчас, когда давно отгремели и сексуальная революция, и порнографическая, а юная блондинка рядом с морщинистым папиком воспринимается так же естественно, как его перчатки или портфель. Собственно, Хефнер и создавал этот образ – утонченного, экстремального и раскованного плейбоя. Опошлить его безуспешно пытались многие вышедшие в тираж модели, жившие в особняке Хефа. Но их интервью и мемуары об «обратной стороне гарема» не вызывали никакого сочувствия до прошлого года, когда бывшие «девушки мистера Кролика» вдруг стали прекрасными нимфами, а Хефнер – больным сатиром. И с этими характеристиками решительно нельзя согласиться.

Белокурая Изабелла Сент-Джеймс попала в особняк Хефнера без всякого принуждения. Не была она и наивной голодной провинциалкой – ей исполнилось 26 лет, юрфак за плечами. Правила общежития у Хефа она хорошо знала, но считала их нормальной ступенькой в карьере. Другое дело, что карьера даже с помощью Хефнера не задалась.

«Спальни обставлены эклектично, предметы мебели некомплектны», – с отвращением пишет мисс Сент-Джеймс в автобиографии Bunny Tales. – Все в особняке было старым и несвежим, а домашний пес Арчи регулярно испражнялся на занавески в прихожей». Мемуаристка поясняет, что многие блондинки терпели этот ужасающий дискомфорт, чтобы стать «девушкой месяца» или получить косметическую операцию, которую Хефнер дарил подругам на день рождения. У нее самой были долги за обучение в универе, а девочкам Хефнер неплохо платил: по тысяче долларов каждую пятницу.

«Все мы ненавидели этот процесс, – пишет Сент-Джеймс. – Хеф же не упускал возможности, чтобы обсудить то, чем он недоволен в отношениях. Большинство его жалоб касались нехватки взаимопонимания среди девушек или твоем недостаточном участии в сексуальных утехах в его спальне».

Модель Кендра Уилкинсон с возмущением рассказывает о «комендантском часе» в особняке Хефнера. К 21 часу девушки должны быть дома и готовы выезжать по окрестным клубам на лимузине Хефнера, попивая «Дом Периньон». В клубе измученная шампанским Уилкинсон не могла даже толком пофлиртовать с мужчинами – этому препятствовала охрана босса. В полночь Хефнер принимал виагру и начинал поглядывать на часы – это значит, что скоро танцам конец и нужно гуськом направляться в сторону спальни.

20-летняя Джилл Энн Сполдинг с гордостью рассказывает, что так и не отдалась седому магнату. Чуть ранее она написала Хефу письмо с просьбой сделать ее «девушкой месяца». Но когда ей предложили секс с Хефнером и еще одиннадцатью девушками, возмущению ее не было предела. Она стала единственной отказавшейся и досрочно отправилась домой. Никто ее к сожительству не склонял, правда, и «девушкой месяца» не сделал.

Хефнер настоящий злодей. 52 тысячи долларов в год, халявные клубы и силиконовые имплантаты – разве можно подвергать юных дев таким дьявольским соблазнам!

В то же время Хефу есть чем гордиться. Общество, во многом воспитанное на его ценностях, так и не стало до конца прагматичным. Оно по-прежнему априори сочувствует юным блондинкам и осуждает пожилых сластолюбцев. При виде белокурых локонов оно, как и раньше, думает не головой, а другими местами. Осознание человеческого несовершенства, вероятно, мучило тонко чувствующего Хефнера. Возможно, из-за этого он и решил: «Хватит! Нагулялся! Пора строить семейную жизнь».

 

Денис Терентьев, литератор