Невозвращенец Репин
былое
В начале 1930-х годов Сталин задумал вернуть из эмиграции наиболее видных деятелей культуры. Дескать, Ленин, пролетарский интернационалист, повыгонял их из России, а я, государственник, ворочу обратно.
И вот надёжные гонцы отправились в разные страны и уговорили-таки на реэмиграцию Горького, Алексея Толстого, Куприна...
Но с Ильёй Репиным вышла промашка. Рассказывают, будто посланный к нему Корней Чуковский вернулся и доложил:
– Старик упёрся как баран и ни в какую не желает уезжать из своей финской Куоккалы. Хоть что хочешь с ним делай!
Ну что же, нет так нет. Насильно мил не будешь. Тем более в 1930-м Репин умер, и проблема отпала сама собой.
Однако уже в 1980-е, спустя полвека после смерти художника, якобы в точном соответствии с его завещанием в Финляндии обнародовали репинский дневник. А там любопытная запись далёких лет: «Из Советской России нагрянул Корнюша Чуковский и настоятельно советует ни в коем случае не возвращаться на родину».
Это подтверждается и другим дневником, самого Чуковского. В записях Корнея Ивановича, сделанных сразу после возвращения из Финляндии, приведено немало антисоветских репинских высказываний, увенчанных поистине мужественным признанием: «Эх, дурак я был – да и не я один – и Лев Толстой, и все, когда мы восхваляли эту проклятую лыворуцию…»
Но зачем же Чуковский столько раз упоминал в дневнике о репинском неприятии большевиков? Ведь куоккальский отшельник – его давний и близкий друг, и, попади эти строки на глаза НКВД, состряпать дело против друга – махрового антисоветчика – ничего не стоило. Однако, если допустить, что кроме официальной цели поездки, которая заключалась в том, чтобы получить согласие на публикацию репинских воспоминаний «Далёкое близкое», существовала ещё и другая – склонить художника к реэмиграции, – всё становится на свои места. Дескать, как же можно было выполнить такую миссию, если старик вдруг превратился в ярого контрреволюционера?
…Всё хорошо в этой истории. За исключением одного. На самом деле она – не быль, а всего лишь красивая легенда.
Сергей Ачильдиев, редактор отдела спецпроектов «НВ»
