Новогоднее настроение

Почему люди так любят Новый год? Потому что жажда жизни перевешивает мысли о смерти.

Однажды 1 января ко мне зашёл товарищ Артём, работавший заместителем прокурора района по следствию (дело было ещё до создания Следственного комитета). Но уже через час нашу скромную застольную радость сбил, как птицу влёт, телефонный звонок. Товарищу звонили по работе: за ним высылают машину – обнаружен криминальный труп. Оставаться одному мне не улыбалось – поехали вместе.

Покойный оказался человеком неспокойной судьбы: 69-летний полярник со стажем, четверо детей, орден за заслуги и два срока на зоне. А погиб банально – забили насмерть в собственной квартире. Его труп с дерзко распахнутыми глазами лежал навзничь в прихожей, всё лицо в кровоподтёках. У тела хлопотали двое тёртых мужичков. Один записывал, другой диктовал: «Левая рука откинута назад и согнута в локте…» – и всё в таком духе. У них был измученный застольем вид, и по ходу работы они при-

нимали по стопке со стола хозяина.

– Артём Палыч, вы уже перекусили? – донёсся голосок из гостиной, где брюнетка пацанского вида смеялась над шутками крепыша в кожанке. Она игриво откинулась на разложенном диване, подперев голову кулачком, и улыбалась всем сразу, как улыбаются только незамужние женщины после тридцати.

– Не успел, Юленька, – мой товарищ решительно направился в комнату, споткнувшись о ногу покойного. – А что за салатик нам сегодня послал боженька?

– Мимозочку, но там ещё крабовый есть, – она показала пальчиком на кухню. – А бутерброды с сёмгой я в холодильник убрала.

– Никита, что нового? – спросил прокурор у её собеседника, оказавшегося начальником районного угро.

– Бытовуха чистая, – парень начал озираться и щуриться, как это делают гангстеры в фильмах Мартина Скорсезе. – Кто-то из своих. Он стреляный, кого попало в дом не поведёт.

– Как сказать, – Артём достал из серванта чистую тарелку. – Вон на прошлый Новый год, помнишь, убой был на Введенской. Встретились два одиночества в магазине за полчаса до курантов, решили вместе отметить. Через час один проломил другому голову табуреткой и ушёл дальше праздновать. До сих пор, кстати, «глухарём» висит.

Потом один из оперов принёс из хозяйского холодильника водку, огурчики и сало.

– Ну, за удачу – чтоб не носить друг другу передачи, – молвил он.

Первый литр ушёл за полчаса. Никита рассказал свежую байку про пьяного мужика, который вчера в новогоднюю ночь решил помочиться с Тучкова моста и по неосторожности примёрз гениталиями к металлическому ограждению. Люди угощали его шампанским и, как мишку в зоопарке, подкармливали конфетами. И только милицейский патруль проявил выдающийся пример христианской добродетели, съездив за чайником с кипятком в ближайший отдел.

– Ну, за мужскую солидарность, – Артём вернулся с кухни с новой бутылкой. – С каждым может такое случиться.

За один вечер редко услышишь столько пятибалльных баек. Народ уже обсуждал планы на остаток каникул. И я бы не удивился, если бы кто-то сейчас пригласил девушку-патологоанатома на медленный танец.

– Юля, он ваш, – в комнате появился один из смурных экспертов, не спрашивая, налил себе водки в пивную кружку, щедро сглотнул и передал коллеге.

Юля подошла к покойнику, опустилась на колени и раскрыла рядом с ним пластмассовый чемоданчик. Неспешно надев резиновые перчатки, она повернула тело на бок, приспустила с него тренировочные штаны и, словно штепсель в розетку, сунула градусник в задний проход. Повернув к нам весёлую мордашку, спросила, ходил ли кто-нибудь на концерт Мадонны. Она даже не заметила, как на пороге у неё за спиной возникла дочь покойного – невысокая коренастая брюнетка лет сорока.

К счастью, обошлось без истерик. Долгие, как перед прыжком с парашютом, секунды дочь внимательно смотрела то на сгустки крови под посиневшим носом отца, то на задорную барышню в резиновых перчатках, то на пьяных сыщиков, лица которых ещё не покинул эффект влажно-горячих анекдотов. Она смотрела на всё это, и гнев помогал ей держать лицо. В конце концов женщина наклонилась к отцу и закрыла ему глаза.

– Вы уже задержали Малыгина? – громко спросила она голосом начинающего менеджера по продажам.

– А кто это? – поинтересовался Никита.

– Валерий Павлович Малыгин, человек, который убил моего отца, – она слегка картавила и старалась произносить каждое слово максимально отчётливо. – Вчера днём я заезжала поздравить папу, и он ждал Малыгина к семи вечера. Они когда-то зимовали вместе в Антарктиде, он живёт в Москве и приехал в Питер по делам. Где остановился, не знаю. Проверьте гостиницы, аэропорты, вокзалы. Что вы сидите и давитесь этим салатом? Это я его вчера готовила, и он получился неудачно.

Никита сунул в рот жвачку и предложил ценному свидетелю пройти в другую комнату оформить показания.

– Я поехал, держи меня в курсе, – сказал ему Артём Павлович, и мы отправились обратно ко мне домой.

За раскрытое под его началом тяжкое преступление он пить отказался. Ведь ему-то прекрасно известно, что Новый год – это не всегда новая жизнь. А смерть редко анонсирует своё появление.

Денис Терентьев, литератор