О Черчилле, Зощенко и Сталине
о разном
* * *
Вся российская словесность второй половины XIX – начала XX века, за редчайшими исключениями, не сказала ни одного доброго слова о предпринимателях и предпринимательстве. Взамен этого купцы и фабриканты оказывались «эксплуататорами простого народа», выжигами, не имеющими ни стыда, ни совести.
Но трагедия заключалась не в этом. А в том, что наша литература играла в обществе роль мессии и всякое её слово воспринималось как откровение.
* * *
Детский рассказик Михаила Зощенко «Приключения обезьяны» был опубликован в 1945 году в № 12 журнала «Мурзилка», потом переиздан в книге и только вслед затем на следующий год вдруг появился в № 5–6 журнала «Звезда». Именно эта, последняя, публикация и послужила поводом гражданской казни, которой власть подвергла писателя. Автора обвинили в том, что будто бы он показал: в СССР обезьянам живётся лучше, чем советским людям.
Повод в общем-то ясен, но вот причину, по которой невинный рассказец поверг в ярость Сталина, историки и литературоведы не могут понять до сих пор.
Возможно, разгадка кроется в том, что рассказ про обезьянку, которая сбежала из зоопарка, но вскоре решила вернуться к себе в клетку, вышел в «Звезде» как раз вскоре после Фултонской речи Черчилля. Того самого Черчилля, который ещё задолго до Второй мировой войны назвал Советскую Россию «большевистским обезьянником». Сталин никогда не забывал личных обид, а тут вышло так, что Зощенко, сам того не ведая, наступил на больную мозоль вождя…
* * *
Как правило, собственными отрицательными качествами писатель награждает героев своих художественных произведений, а героя своих мемуаров выводит самым умным, во всём правым и чуть не святым.
У Александра Володина было всё наоборот: литературно-драматургические его герои прекрасны, тогда как автобиографический герой «Записок нетрезвого человека» – сплошь греховен, неустанно клянёт себя за многие свои слова, поступки, мысли, за глупость свою и нерешительность, а начинает с того, что прямо в заглавии объявляет себя алкоголиком.
* * *
Всякое произведение, будь то литература, живопись, скульптура, театр, кино, журналистика, как старые механические часы на камнях, должно покоиться на идеях. По крайней мере на двух-трёх. Одной недостаточно, одноклеточной в природе бывает только амёба.
