«Почему русские так плохо живут?»
медицина
Вообще болеть даже интересно. Где ещё представится возможность припасть к истокам и прочим корням, как не в поликлинике? Мне открылась сермяжная правда жизни: чтобы попасть ко врачу, нужно быть человеком очень здоровым и терпеливым. Именно там можно найти те самые «скрепы».
В очереди обязательно окажется женщина, считающая себя «матерью народа»: она знает, кого и как лечить, какие анализы и как сдавать, гордится своим диагнозом как воинской доблестью, костерит врачей и тут же заискивает перед ними. Это женщина – регулировщик очереди и выразитель чаяний народа, недаром она задаётся вопросом: «Почему русские так плохо живут?»
Пожилой мужчина настроен менее философски, но на вещи смотрит здраво. Он искренне не понимает смысла компьютеризации, если 20 минут врач воюет с компьютером, оформляя кучу бумаг, а на живое общение с пациентом времени не остаётся…
Что нужно сделать, чтобы попасть к невропатологу в тот же день, когда у вас возникла острая боль? Например, тройничный нерв воспалился. Первое – умирать. Другой вариант: сидеть до одури к терапевту (к невропатологу не попасть) и ждать направления. Если от боли не свихнётесь – вы здоровы и вам нечего делать в поликлинике.
Сидя на железных стульях к терапевту, опоздавшей на час, больные решали: живая у нас очередь или по номеркам... Приём шёл со скоростью улитки. Я пошла другим путём: к заведующей и в слезах, после того как поняла, что к терапевту надо сидеть до потери пульса, а кетанов переставал действовать. Повезло. Меня направили к неврологу. Очередь великодушно пропустила. Отмучилась… С кучей бумаг пошла по рукам.
– Карту! – скомандовала неласковая дама-физиотерапевт.
– Нет у меня, я в первый… – стала объяснять я.
– Да хоть в десятый! Где карта? – взревела врач.
– У невролога. Она не передала? Почему вы кричите?
В регистратуре выписали новую, и меня делегировали на физиотерапию. Последний раз я была в этом кабинете лет восемь назад. Оглядевшись, поняла: там ничего не изменилось. Тот же персонал, те же приборы, возраст и того и другого определить нельзя.
– Кровь сдать надо через десять дней, но номерков нет, – разводит руками невролог на повторном приёме. – Через три недели можно. Ко мне – в четверг, но номерков уже нет. Подойдите утром, скажите, что очень надо. Все номерки раздали первичным пациентам…
Очередь на кровь как в Мавзолей. Я собрала бумажки, прикидывая, во сколько обойдутся платные анализы, зато без очереди, гематом и нервотрёпки.
Мария Башмакова, обозреватель «НВ»
