Предел свободы для лицемера
Юмористы из Charlie Hebdo поместили на обложку свежего номера журнала карикатуру на пророка Мухаммеда. Журнал разошёлся миллионным тиражом, аукционная цена номера, напечатанного после трагедии, подскочила до тысячи евро, что неудивительно после многомиллионного республиканского марша против террора и за свободу. Преимущественно за «свободу самовыражения» без конца и без края. Нужны ли пределы такой свободе?
Расставим точки над «i»: то, что сотворили оскорблённые карикатурами исламисты в редакции сатирического журнала и в кошерном магазине, – преступление. Чудовищное и непростительное. Никакие оскорблённые чувства и желание защитить веру от насмешек не оправдывают убийц. Точно так же, как мини-юбка на жертве изнасилования не оправдывает насильника. Но осуждение кровавого злодеяния очень быстро превратилось в сражение за свободу слова. Свободу, за которую Франция билась на баррикадах трёх революций, это если не учитывать «красный май» 1968-го с его сакраментальным лозунгом «Запрещать запрещено!».
На обложке журнала, вышедшего после террористической атаки, устами пророка Мухаммеда повторяется лозунг солидарности с карикатуристами: «Je suis Charlie», мол, нам рот не заткнуть, любой имеет право на мнение, в том числе на насмешку. Без ответа остался вопрос: означает ли «право на мнение» обязанность это мнение выкрикнуть, невзирая ни на что?
Оставлю за скобками тот факт, что многие карикатуры Charlie Hebdо, в том числе на пророка Мухаммеда, не смешные. На их фоне антиимпериалистическое творчество Кукрыниксов – вершина утончённого юмора. (Впрочем, возможно, мне просто недоступен галльский юмор.) Значит ли это, что в светлом порыве солидарности все, кому дорога свобода слова, должны перепечатывать несмешные карикатуры, ставшие причиной кровопролитной акции?
Сложные отношения авторов Charlie Hebdo с мусульманами начались не
7 января 2015-го. На журнал многократно подавали в суд и Большая Парижская мечеть, и Мусульманская всемирная лига, и Союз французских исламских организаций, и Французский совет мусульманской веры. Безрезультатно. Суд вставал на сторону карикатуристов и их права на свободу мнения.
Но тогда логичным было бы уважать любое мнение и самовыражение даже на грани фола? Напомню историю «симметричного» ответа на карикатурный скандал 2006 года. После публикации в датской газете Jyllands-Posten карикатур на пророка Мухаммеда иранская газета «Хамшахри» провела международный конкурс карикатур на Холокост и политику США. Это карикатурное самовыражение осудили и «Репортёры без границ», и генсек ООН Кофи Аннан. Такой ответ был получен на вопрос, заданный организаторами конкурса: «Мусульман серьёзно интересует, распространяется ли западная свобода слова на преступления США и Израиля или такие события, как Холокост, или эта свобода годится только на то, чтобы оскорблять святые ценности божественных религий?» Странный ответ или мне это только так кажется?
Почему тогда арестовали комика Дьедоне за рискованную, но всё же шутку: «Что касается меня, знайте, что сегодня я чувствую себя Шарли Кулибали»? Тут не работает право на самовыражение? Зато действует закон, запрещающий пропагандировать террор? Почему?..
Таких «почему» не одно и не два. Парижское шествие за свободу самовыражения кажется парадом лицемеров, когда в шеренге лидеров государств шагает, к примеру, Пётр Порошенко. Шагает бодро, несмотря на скандал вокруг украинских телеканалов, которые рискнули показать Олега Газманова и Иосифа Кобзона, официально признанных Киевом «украинофобами» за мнение по поводу легитимности ДНР и ЛНР. Отчего европейские коллеги не указали ему на тот факт, что свобода самовыражения и право на мнение священны для европейцев, к коим себя причисляет и Украина? Кстати, президент Украины тоже никак не высказывался по поводу модных ныне на его родине бросков неугодных в мусорные баки. Или такое самовыражение его устраивает, а песни Кобзона – нет?
Кто и где определяет пределы свободы мнений и отделяет зёрна самовыражения от плевел пропаганды терроризма и прочих преступлений?
Ещё раз повторюсь: никакие оскорблённые религиозные чувства не оправдывают людей, стрелявших в Париже, так же как мини-юбка на жертве не оправдывает насильника. Но значит ли это, что эмансипированная европейка должна настаивать на своём праве носить мини в любом месте? Можно ли считать просьбу надеть платок и длинную юбку при посещении синагоги, мечети или православного храма грубым нарушением общеевропейских свобод?
