Приусадебное дворянство

Восстановители старинных усадеб смогут получить в награду дворянский титул

Такая инициатива, по слухам, готовится в Законодательном собрании Псковской области. Власти обеспокоены судьбой бывших усадеб и поместий, 70 процентов которых находится в руинированном состоянии. Предложить инвестору привлекательные льготы не позволяет ни федеральный закон, ни экономическая ситуация. Немногие случаи восстановления дворянских гнезд основаны на энтузиазме отдельных бизнесменов.

Гнезда гнева

В 2008 году петербургская компания «Стройкомплекс» взялась реконструировать бывшую усадьбу помещиков Львовых недалеко от Пушкинских Гор, выиграв право аренды на торгах правительства Псковской области. Тем не менее весь 2009 год ушел на урегулирование прав собственности. По словам главы «Стройкомплекса» Егора Серебрякова, не существовало никаких документов на находящиеся в поместье постройки, а банкротства и смена предыдущих собственников устанавливались по амбарной книге. В итоге в аренде у бизнесмена лишь 11 из 50 гектаров парка.

– На территории усадьбы Алтун зафиксировано свыше десятка строений, но многие из них существуют в виде руин, – рассказывает Егор Серебряков. – То есть нет предмета охраны. Однако органы охраны памятников требуют от меня при восстановлении четырехэтажного барского дома, ныне полностью разрушенного, сохранить исторический фундамент, который немцы взорвали в 1944 году. А что на нем можно построить? Или восстановить в первозданном виде одноэтажное строение с обмазанными глиной стенами, которое Львовы построили для своих рабочих исключительно из соображений экономии. Хорошо сохранившееся здание спиртохранилища постройки 1897 года мне пришлось выкупать у совхоза, который никаких прав на него де-юре не имеет, а также проводить электричество и канализацию, строить водокачку. Если бы было можно вернуться на два года назад, я бы купил совхоз – дешевле бы вышло.

На первый квартал 2010 года бюджет реконструкции Алтуна составляет 36 миллионов рублей, до начала строительных работ вложено более ста миллионов, а общие расходы составят не менее 300 миллионов. Серебряков планирует построить здесь гостевые дома уровня четырех звезд, восстановить часовню, мельницу, пивоварню, винокурню, рыборазведение и другие исторические производства. Инвестор хочет предложить гостям полное погружение в атмосферу русской глубинки, предполагается даже, что 14 километров из Пушкинских Гор в Алтун туристы будут преодолевать на крестьянских подводах.

К такому отдыху есть интерес у туристов из Германии и скандинавских стран, но велики инфраструктурные и транспортные проблемы. Псковский аэропорт не принимает международные рейсы, из Петербурга ехать шесть часов, из Риги – еще дольше из-за пробок на границе. Местные власти тоже должны быть заинтересованы: на восстановлении усадьбы трудятся 60 человек, в основном местные – меньше 15 тысяч рублей (очень большие в этих краях деньги) никто не получает.

– Состояние большинства бывших усадеб – катастрофическое. Для многих их них настает «час пик» – они окончательно погибнут, если не получат инвестора, – говорит заместитель директора НИИ «Спецпроектреставрация» Михаил Мильчик. – Но инвестор понимает, что его вложения окупятся в лучшем случае через много лет. Восстанавливать усадьбы берутся в первую очередь из гуманитарных соображений, но власти недостаточно делают, чтобы поддержать благородный порыв.

В поселке Волошево под Порховом находился дворец и громадный коневодческий комплекс, принадлежавший Строгановым. В советские времена во дворце находилась общеобразовательная школа, сейчас здание полностью разграблено. Французские потомки Строгановых готовы были вложить в его восстановление 10 миллионов евро, но не нашли возможности оформить хозяйство в собственность. «Мы за все платим, но нам ничего нельзя», – подвел итог переговоров представитель инвестора.

Война дворцам

В 1917 году в Петербурге и окрестностях насчитывалось более 2,5 тысячи усадеб, а сегодня удается запротоколировать меньше сотни. Реально существует примерно половина, остальные представлены руинами, пожарищами или вовсе названием. Власти согласны, что возродить и поддерживать это хозяйство на казенные деньги невозможно. Объявляются конкурсы, инвесторы выстраиваются в очередь, но реальные случаи перехода усадеб в частные руки можно пересчитать по пальцам.

Закон разрешает приобретать в собственность усадьбы, являющиеся памятниками культурного наследия, обустраивать в них гостиницы, дома отдыха и просто частное жилище. Стоит это сравнительно недорого: например, обсуждаемая цена покупки усадьбы в Белогорке (Гатчинский район Ленобласти, участок 18 гектаров, уникальный особняк в стиле северного ампира) составляла 6 миллионов рублей. И хотя восстановление объекта чаще всего стоит на порядок дороже, главная проблема – в статусе памятника и разрешительных документах.

– У нас здание является федеральной собственностью, переданной в оперативное управление Ленобласти, и это создает путаницу с финансами, – говорит заведующая музеем-усадьбой «Рождествено» (с 1916 года являлась собственностью писателя Владимира Набокова) Ирина Авикайнен. – Из Москвы мы не получаем ни копейки, область в состоянии выделять 500 тысяч рублей в год – конечно, о серьезной реставрации говорить сложно. В настоящий момент не хватает денег даже на оформление документации: установление зоны охраны и нового паспорта. Истек годичный срок, предоставляемый на топосъемку, но завершить ее мы не успели.

Первая проблема, с которой сталкивается инвестор, – у большинства усадеб отсутствует собственность на землю. Де-факто частью усадеб являются прилегающие парки, а это десятки гектаров. Ирина Авикайнен говорит, что от парка усадьбы Рождествено постоянно пытаются отобрать куски земли – мешает жесткая позиция властей Гатчинского района. По словам начальника департамента государственной охраны, сохранения и использования объектов культурного наследия Ленобласти Сергея Васильева, его ведомство сталкивалось с фактами, когда взятые в долгосрочную аренду усадьбы вскоре сгорали в результате пожара, а арендатору доставались десятки гектаров земли без каких-либо обременений. Тем не менее департамент всячески поддерживает потенциального инвестора. Одним из первых случаев передачи загородных дворцов в собственность – дворец Бельведер в Петергофе, который в начале девяностых получил под создание гольф-клуба бывший зампред комитета по внешним связям мэрии Петербурга Анатолий Карасев. История закончилась в августе 2008 года в суде. А между этими событиями уместились рейдерские захваты, подложные документы и путаница с арендаторами. В итоге даже сегодня дворец работы Штакеншнейдера в аренде, близлежащее санаторное здание – в собственности, а границы земельного участка до сих пор не определены. Разумеется, власти как огня боятся повторения истории с Бельведером, но работать им приходится на зыбком правовом поле.

Прекрасное – далёко

Сопредседатель петербургского отделения ВООПИиК Александр Марголис знает едва ли не единственный на всю Лен-область случай удачной приватизации усадьбы – Марьино в Тосненском районе. Бывшая усадьба Строгановых-Голицыных служила санаторием оборонного завода «Сокол», после банкротства которого в 2000 году она была продана с аукциона. За восемь лет Марьино сменило десяток собственников, пока усадьба не была выкуплена предпринимательницей из Петербурга Галиной Степановой.

– Включение усадьбы в конкурсную массу и ее продажа с молотка противоречила закону и оспаривалась нами в суде, – говорит главный специалист департамента государственной охраны, сохранения и использования объектов культурного наследия Ленинградской области Ольга Набокина. – Но суд мы проиграли, отчуждение из государственной собственности хоть и с большим трудом, но состоялось, и Степанова получила усадьбу площадью 3 тысячи квадратных метров на уровне собственников – через договор купли-продажи.

– Если бы не это обстоятельство, я бы вряд ли приобрела Марьино, – подтверждает Галина Степанова. – И то в качестве собственника я получила только дворец, документы на половину пейзажного парка площадью 28 гектаров офорляются, а вторая половина – в перспективе. Реставрация такой большой усадьбы как Марьино – это свыше сотни миллионов рублей. Но даже при наличии средств до сих пор нет реставрационного плана. Мы многого не знаем о постройке усадьбы, а Эрмитаж и Русский музей не допускают к своим архивам. На начальном этапе мне пришлось восстанавливать водопровод, чистить пруд, ремонтировать комнаты для гостей и банкетный зал. При этом считается, что я получила усадьбу в неплохом состоянии.

 

Денис Терентьев