Расстановка изменилась, международные институты – нет

Празднование 70-летия Победы становится ещё одним наглядным доказательством того, насколько изменилась международная ситуация и расстановка сил. Времена, когда, несмотря на все политические и идеологические разногласия, торжества подчёркивали способность объединить страны во имя борьбы со злом, остались в прошлом.

Почему же тема Второй мировой войны, закончившейся 70 лет назад, вызывает сегодня бурю политических эмоций? Почему сюжеты, связанные с трактовкой её событий, по-прежнему остаются актуальными?

На деле тема войны 1939–1945 годов никогда далеко от нас не уходила – и в Европе, и в России она всегда оставалась живой, хотя и по-разному. Но сейчас всплеск внимания к событиям 70-летней давности во многом обусловлен «украинским кризисом». События на Украине всколыхнули весь пласт исторических аллюзий и ассоциаций. Причём у каждой из сторон конфликта свои ассоциации. Представители Запада бьют тревогу из-за того, что силовое изменение границ и военные средства вернулись в Европу как инструмент политики. Считалось, что после Второй мировой войны и особенно Хельсинкских соглашений, все конфликты будут разрешаться исключительно политико-дипломатическими средствами. Поэтому аллюзии с 30-ми годами (аншлюс Австрии) электризуют западное общество. Прецедент изменения границ при помощи военной силы воспринимается на Западе как возвращение к тому, от чего вроде бы мы давно уже ушли.

С нашей же стороны «украинский кризис» породил другой комплекс ассоциаций, связанный с украинским национализмом, с сакрализацией пособников фашизма и подъёмом резких антироссийских настроений. Отдельную тревогу вызывает и сосредоточение вооружённых сил других государств в непосредственной близости от российских границ. В результате складывается ощущение, что Вторая мировая война не закончилась, а на ментальном уровне она вернулась, хотя и в новой форме.

Отдельная история – сам парад Победы в нынешнем году. Ясно, что на фоне «украинского кризиса» он воспринимается на Западе как стремление России продемонстрировать свою военную мощь. А это – не то же самое, что церемония в память о погибших или какой-то другой жест примирения. Показательно, что даже президент Чехии Милош Земан, который 9 Мая приедет в Москву, от посещения парада отказался. И это понятно – присутствие на этом мероприятии уже имеет черты поддержки российской политики, к чему в мире готовы далеко не все лидеры.

Впрочем, есть и более глубокая причина, по которой тема Второй мировой войны приобретает сегодня особую остроту. И связана она с тем, что действующий миропорядок формально основан на результатах той самой войны. Институты мирового управления, прежде всего Организация Объединённых Наций, созданы тогда, и принципы их функционирования с тех пор не менялись. Зато изменилось всё остальное, и реальная расстановка сил на планете сейчас лишь очень отдалённо напоминает ту, что сложилась при основании ООН.

При этом главный кризис сегодняшнего дня – это кризис будущего: образ грядущего миропорядка сегодня не в силах предложить ни один из крупных игроков. А раз так, то каждый пытается – на основе собственной памяти о Второй мировой войне – построить такую геополитическую реальность, которая устраивала бы только его. Да и как могло быть иначе, если никаких новых идей и проектов пока не родилось?

 

Фёдор Лукьянов, политолог, редактор журнала «Россия в глобальной политике», председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике