Рядом с нами – настоящий Клондайк!

 

Кризис – не для того, чтобы посыпать голову пеплом, а чтобы всем миром подумать, как отсюда выбираться к лучшей жизни. Ну, например, своим отдельным регионом, без опоры на федеральный бюджет. Что у нас есть ненужного, что можно обменять на что-нибудь нужное?

Что может быть более ненужным, чем отходы и мусор? С него и начнём…

Вопреки распространённому мнению, бытовые отходы – не основная часть мусора. Они составляют всего 8 процентов всей мусорной массы. Больше всего у нас отходов горной добычи – в Бокситогорске и Пикалёво, в Сланцах и Кингисеппе. Много отходов дают целлюлозно-бумажные комбинаты и вообще предприятия по лесозаготовке и деревообработке. Не переработанные в удобрение помёт и навоз – тоже отходы, причём высокого класса опасности.

Но и это не всё. Кроме твёрдых бытовых бывают жидкие бытовые отходы – продукт переработки канализационных стоков на станциях «Водоканала», которым заполняются иловые «карты».

Почему до недавнего времени эти запасы вторичного сырья считались отходами производства и потребления? Во-первых, кризиса не было. Во-вторых, стоимость добычи полезного продукта из них превышала рыночную стоимость самого добытого продукта. Но недавно отечественные учёные разработали рентабельные способы полной переработки практически всех видов вторичного сырья. Эти способы запатентованы, опробованы, сертифицированы и уже внедряются в производство в различных точках России. И теперь можно получать удобрение из помёта или навоза не за месяцы естественной ферментации, а за трое суток, причём за год в одной лишь Ленинградской области столько, сколько потребляет весь Северо-Запад за три года.

Современные технологии, с помощью которых перерабатывается любая органика – от шпал или шин до короотвалов и содержимого иловых «карт», – позволяют из любых органических отходов получать топливо, которое по характеристикам совпадает с мазутом и не требует энергии для производства.

Есть и такие технологии, которые, например, производят литификацию (окаменение) любого вида неперерабатываемых отходов, в том числе неутилизируемой части строительного и бытового мусора. При этом такой мусор обеззараживается, обезвреживается и превращается в нерастворимый в воде минерал, после чего снова применяется в строительстве. Иными словами, это позволяет полностью избежать дорогостоящих полигонов по захоронению отходов.

Наконец, мы можем извлекать и выплавлять из отвалов, образовавшихся при добыче бокситов, руды редкоземельных элементов: скандия, лития, индия, галлия, а также железа, титана, алюминия, золота, палладия... Запасов, к примеру, лития под Бокситогорском столько, сколько Россия и за 100 лет не добудет при нынешнем уровне добычи.

Всего лишь переработка всех ставших непригодными за год автомобильных шин в топливо только в Ленинградской области и Петербурге даст около 200 тысяч тонн мазутоподобного топлива, что сопоставимо с примерным объёмом экспорта мазута из порта Высоцк.

По сути, мусор, отходы – это просто настоящий Клондайк! Если, конечно, мы изменим к ним своё отношение. Достаточно перестать считать, что мы и без того богатые, чтобы 47-й регион из территории, бедной природными богатствами, превратился в место добычи практически всех ныне привозных видов полезных ископаемых либо их аналогов. Причём большая часть подобных производств не требует значительных капиталовложений и окупается в течение 3–5 лет.

…Всё это звучит как цитата из фантастического романа, но в том-то и дело, что время наконец догнало фантастику. И теперь фантастика становится реальностью. Надо только это понять. Понять, что у нас в Ленинградской области и в Петербурге есть бесконечный источник строительного материала – не для домов, так для фундаментов, заборов, дорог, стен промпредприятий. Из этого источника мы способны получать органическое удобрение или почвогрунт на его основе, причём опять-таки в объёмах, намного превышающих спрос. А значит, обеспечивать не только собственный рынок, но и внешний.

 

Хватит сидеть и ждать, когда же горы красного шлама под Бокситогорском попадут, наконец, в реки бассейна Ладожского озера.

 

Юрий Шевчук, председатель Северо-Западного отделения Международного Зелёного Креста, член Общественной палаты Ленинградской области