С верой в будущее
Мой знакомый узнал в одном из православных деятелей настоятеля церквушки при детдоме, в котором он воспитывался более 20 лет назад. И не удивился.
Нет-нет, никакой содомии и пухлых отроков, наоборот, очень светлый и правильный человек, много сделавший для того, чтобы парень вышел в мир хоть чуть-чуть к нему подготовленным. И совсем неудивительно сегодня видеть наставника по телевизору в компании первых лиц страны.
К храму Артёма прикрепили – помогать отцу Зосиме и внимать его мудрости (имена изменены. – Прим. ред.). Юноша сразу попросил рассказать про Библию, но батюшка объяснил, что это не главное. На первых порах важнее выучить святых на иконах и то, кто в каких делах может помочь. Правда, Артём путал их и год спустя, но отец Зосима за это его ни разу не бил.
Батюшка запустил вокруг детдома хороводы из всевозможных фондов, комитетов и частных спонсоров. Артёму пришлось освоить профессию фотографа и кинооператора: он постоянно снимал слёзы обделённых заботой однокашников и осунувшиеся щёки педагогов. Для кассет с его творчеством Зосима заказывал подарочную упаковку и веером раздаривал гостям. К телевидению в детдоме привыкли, как к столовскому коту Фене и зычному басу священника в гулких коридорах: «А я говорю вам, помогайте сиротам – и обрящете Царство Божие». Конкурентов Зосима отшивал с порога: «Вы свидетели Иеговы? А что, у него свадьба?» Стеклопакеты, компьютеры и телевизоры, которые привозили кающиеся гангстеры, уже через год перестали считаться чудом. А вблизи позолотившихся куполов появилась церковная лавка, в которой Артём частенько считал рубли и копейки.
Зосима вскоре перестал уверять, что его послал Господь. Рассказал, что ещё три года назад его звали как-то совсем по-другому. Он горбатился бухгалтером на Украине, потом ушёл в бизнес и почти сразу попал на сорок новых «мерседесов». Вероятно, его жизни угрожала какая-то опасность, поскольку он тут же уехал в другую страну, отрастил бороду и получил благословение на создание прихода. А хватка и опыт никуда не исчезли.
Зосима вошёл в средний возраст, но детей у него, похоже, не имелось, и он полюбил подтягивать Артёму успеваемость. Его коронкой было взять учебник истории, открыть на любой странице и опровергать каждую строчку. Он уверял, что Бородино – это победа Наполеона, что Пушкин всю жизнь мечтал сбежать из России, а Сталин кидал капиталистов, которые строили ему заводы. Послушав наставника, Артём написал в самостоятельной работе о взаимоотношениях красноармейцев с населением Восточной Пруссии, получил кол и беседу в кабинете директора. Зосима и тут за него вступился: «Кто знает правду? Кто знает истину? Один Господь! А я говорю вам, кто обидит сироту, не войдёт в Царство Божие».
В подсобке за алтарём священник хранил пластиковые канистры, за которыми регулярно приезжали рыночного вида кавказцы. В канистрах оказалось красное сухое, которое детдомовец стал потихоньку сливать и продавать у ларьков, добавляя недостачу святой водой. Зосима мог никогда и не догадаться о его способности превращать вино в воду, если бы Артём не сподобился попивать сам. В наказание наставник на двое суток посадил его под замок наедине с канистрой. После освобождения узник поклялся на Библии никогда не пить.
Больше всего Артём любил, когда Зосима сажал его в свой джип и они ехали делать визиты. Батюшка обожал быструю езду, а гаишники робели, когда он снисходил к ним, поправляя на животе полуметровый крест: «Уйди, анафема. А то прокляну!» Артёму казалось, что большие начальники должны постоянно торопиться, иметь озабоченный вид и разговаривать по двум телефонам одновременно. Но хозяева кабинетов с коврами-часами потягивали в обществе Зосимы кофе с коньяком, которые подавали вечно напуганные секретарши. За беседами о возрождении веры то одна, то другая сторона нежно просила свести её с каким-нибудь Василием Ивановичем, а при прощании на щеках оставались слюни чужого умиления. Однажды сидели у одного генерала, когда Зосима, прищурившись, молвил: «Петрович, да пребудет с тобой Никола Чудотворец. Парню моему уже шестнадцать. Сделай ему права». Генерал навёл зрачки на Артёма, игравшего в тетрис в кресле поодаль: «Пусть фотографию принесёт».
С этими правами Артём получил потом тёплое место личного водителя. Заработанные «Жигули» и навыки фотографа кормили его во время учёбы в вузе. А рано пришедшая привычка понимать чужие интересы помогла сделать карьеру. До 30 лет он почти не пил. Правда, поверить в Бога так и не смог.
