Серое небо, а в нём – облака
На экранах кинотеатров – новый фильм Алексея Германа-младшего «Под электрическими облаками».
Картину создавали усилиями кинематографистов трёх стран – России, Украины и Польши. Её эффектно представили на последнем Берлинском международном кинофестивале, где она получила восторженные отзывы эстетствующей критики, а заодно и «Серебряного медведя». Адресатами награды стали операторы фильма Евгений Привин и Сергей Михальчук. Но кроме того, фамилия и имя режиссёра гарантировали интерес продвинутой части кинопублики. Тем более что впервые в своей карьере Алексей Алексеевич попытался заглянуть в наше ближайшее будущее и примерить на себя венец экранного пророка.
2017 год. Окраины мегаполиса (всё снимали в окрестностях Петербурга на деньги из госбюджета) в сером туманном мареве, сквозь которое бродят не то по берегу, не то по льду залива неприкаянные персонажи семи новелл, объединённых общей сюжетной выдумкой автора – некой историей о недостроенном доме, владелец которого внезапно умер, а наследники в растерянности не знают, что им делать с проектом. Дальнейшему пересказу два с лишним часа неторопливого любования героями и пейзажем поддаются с трудом, ибо с молоком матери и примером отца Герман-младший впитал в себя уважение к умному кинематографу, полному метафор, многозначительных пауз, безмолвным проходам персонажей, будто бы случайно оброненным фразам – и далее по списку. Смотри фильмы классического Антониони и зрелого Тарковского. Впрочем, можно вспомнить и самого Алексея Алексеевича.
Апокалиптические намёки в фильме «Под электрическими облаками» прочитываются на счёт «раз-два», но из них никак не получается вычитать отношение автора картины к тому, что он нам показывает и о чём нам пытается рассказать. Непонятно, зачем сбивать зрителей с толку эпиграфом из живописца Сезанна и намёками на других авторитетов-интеллектуалов. Про что кино? Про жизнь или про размышления о ней? В ход идут всяческие игры с перемещением во времени, намёки на сны и фантазии. Даже Чулпан Хаматова вынуждена была сменить пол. Но «так пусто всё кругом….». Или – на выбор – «его грядущее иль пусто, иль темно». Похоже, что скептическое отношение к реальности режиссёр пытается спрятать глубоко в себе, не рискуя слишком навязывать его аудитории. В этом отношении он более осторожен, чем его темпераментный в творчестве отец, бывший таким же и в жизни.
Похоже, что страх окружающей реальности генетически передался Алексею Герману-младшему, который снимает кино немножечко быстрее, чем папа, но который за четыре полнометражные картины так и не попытался ни разу взглянуть в лицо действительности, то эффектно убегая в прошлое разных времён, то, как нынче, заглядывая в близкое будущее и тем как бы извиняя себя в глазах зрителей. А им ведь вот уже который век подряд (примерно с конца 1980-х годов) хочется понять с помощью кино суть происходящих вокруг процессов. И получается парадоксальная ситуация: самыми реальными в эстетской атмосфере депрессивной фантазии Германа-младшего оказываются голоса Михаила Горбачёва, сообщающего об уходе в отставку, и Юрия Шевчука, поющего свой знаковый хит «Это всё, что останется после меня». Исходя из привычной стереотипной зрительской логики восприятия, я понимаю, что должен трактовать текст сего зонга как некое зерно умозрительных конструкций фильма.
Недаром песня Юрия Юлиановича ещё раз прозвучит в финальной новелле. Не рановато ли задумался Алексей Алексеевич о конечности бытия? Отголоски его мрачного взгляда обнаруживаются в нынешней ленте со всей очевидностью, ибо количество убитых, умерших и погибших персонажей приближается к десятку. И при этом – странное дело – никого из них не жаль. Что это – следствие холодного и отстранённого взгляда режиссёра на экранный мир или призрак сумрачного гения Германа-старшего? Нет ответа. Да и вряд ли он может быть, если небо серое, а облака не настоящие, а электрические.
