У Брюсселя нет денег на Украину
Россия и Украина согласовали базовые условия для возобновления поставок газа: 378 долларов за тысячу кубометров до конца нынешнего года, 365 долларов – в первом квартале 2015-го. Кроме того, Украина должна до конца 2014 года выплатить России 3,1 миллиарда долларов долга, а также внести предоплату за будущие поставки. Однако Киев до сих пор не дал письменных гарантий оплаты.
С одной стороны, Украина хочет уже в ноябре получить какие-то объёмы газа, с другой – не даёт России никаких письменных гарантий оплаты поставок. Это, конечно, безобразие. Но не забывайте: эти газовые переговоры на самом деле не по газу. Пожалуй, главный вопрос, который сейчас там решается: сохранит ли Россия особый режим для украинской энергетической сферы и украинской экономики в целом? Согласится ли на более низкие цены, пересмотрит ли договор, который Украина считает невыгодным для себя? Но сам факт, что переговоры настолько затянулись, – это, безусловно, нарушение традиций.
Да, Украина оказалась не в лучшей ситуации, и без российского газа ей придётся туго. Но и для России отказ от поставок газа на Украину будет тяжёлым ударом. Украинский рынок – огромный, не хотелось бы его потерять, ведь когда-то Россия продавала туда несколько десятков миллиардов кубометров газа в год, а сейчас речь идёт о скромных 4–5 миллиардах. То есть мы потеряли прибыль как минимум в 5–7 миллиардов долларов в год. Кроме того, все стороны несут репутационные потери, и Россия тоже. Мы перестаём рассматриваться в мире как надёжный поставщик.
Евросоюз в этих переговорах играет немалую роль. Но Европа непостоянна – то помогает Украине, то отказывается давать конкретные финансовые гарантии. Причина этого непостоянства проста: экономика. Евросоюз если и не банкрот, то находится в тяжелейшей экономической ситуации. И сейчас у Брюсселя нет денег на Украину. То, что она умудряется выкраивать, – это в основном средства МВФ, которые Европа считает своими собственными, хотя это не совсем так. Плюс к этому есть ещё какие-то небольшие суммы, которые Еврокомиссия вырезает из уже утверждённых программ и направлений, никак не связанных с Украиной. Так что финансовые ресурсы Еврокомиссии минимальны. Это – первая причина затяжки переговоров.
Вторая причина заключается в том, что Еврокомиссия инициировала реформу энергетического сектора Европы – так называемый «Третий энергетический пакет». Всё, что делала Россия до недавнего времени, противоречило логике этого пакета. Европейцам не нравится, когда одна и та же компания и добывает, и транспортирует, и продаёт газ. Они хотели бы, чтобы отношения были рыночные, чтобы можно было избавиться от долгосрочных контрактов. Например, «Газпром» подписывает 30-летние контракты с потребителями, а руководство Евросоюза хочет, чтобы газ продавался по спотовым ценам и немедленно.
Россия, со своей стороны, строит газопроводы общей стоимостью 50 миллиардов евро и хотела бы иметь гарантии, что для этого газа найдётся потребитель. А еврокомиссия говорит: «Стройте газопровод на свой страх и риск, но доступа к рынкам мы вам гарантировать не можем – всё будет зависеть от рыночной ситуации». Обе стороны в этом случае по-своему правы. И сейчас ситуация с переговорами по Украине как раз помогает, в определённом виде даёт возможность обеим сторонам отстаивать свои интересы.
В сложившейся сегодня ситуации России лучше пойти на какие-то уступки, не стоять упорно на цене в 385 долларов за тысячу кубометров. Всё-таки это очень высокая цена, и Россия могла бы снизить её на рынке, особенно с учётом платёжеспособности соседей. С другой стороны, возвращаюсь к мысли, что эти переговоры – не экономические. Эти решения из другой оперы. Суть их – в том, что в итоге мы хотели бы разобраться с Евросоюзом, понять, зачем он спонсировал (и поддерживал политически) переворот на Украине. А заодно хотели бы объяснить Киеву, что он должен учитывать интересы восточных регионов Украины.
