Волшебный ежонок
В юности мне пришлось около года проработать грузчиком на предприятии «Заря». Время от времени случались интересные происшествия, к примеру такое.
Грузовик с продукцией для моего цеха остановился во дворе. В этот момент к входу подъехал другой грузовик и заблокировал выезд для тележек. Грузчики из других цехов костерили эгоиста. Я присоединился к ним и добавил адресное ругательство – приравнял шофера к сексуальному меньшинству. Не то чтоб сознательно – слово слетело с языка в череде других выражений. Шофер, стоявший в этот момент в кузове, не выругался. Но через пару секунд рядом со мной пролетела металлическая деталь. По весу она была килограммов восемь, а то и десять. Если бы предмет пролетел на десять сантиметров правее, эта заметка не была бы написана.
И тогда, и сейчас считаю, не были правы мы оба. Не следует покушаться на убийство, не послав дуэльный вызов или хотя бы не предупредив. Также не следует в раздражении говорить любые слова, не пропустив их через экспресс-фильтр в голове. К сожалению, если посмотреть хронику современных скандалов и интернет-комментарии, сразу станет ясно: немалая часть пишущих и говорящих современников не получила уроков заводской конфликтологии.
Довольно свежий пример – Дмитрий Губерниев. Комментировал футбольный матч, в перерыве не дал языку отдохнуть и, перескакивая от мысли к мысли, прошелся грязным словом по всем вратарям сборной России, кроме Акинфеева. Потом без всякой логической связки начал треп о тайнах смерти Марины Малафеевой. У Губерниева вендетта с Малафеевым? Отнюдь нет. Комментатор проявил психологию волка из первой серии «Ну, погоди!». Есть идущий волк. Есть урна на углу. На ноге – ботинок. Отчего не пнуть? Пнул.
В виртуальном пространстве зуд несдержанного трепа виден еще сильнее. Им грешат независимо от убеждений. Один прогрессивный блогер как-то предложил поставить на центральной площади печь, где «дважды в сутки сжигали бы по неверному менту». Если собрать все виртуальные угрозы, то, пожалуй, суммарное число обреченных на расстрел было бы сопоставимо с жертвами 1937–1938 годов. Если прочесть иные комментарии к новостям о Церкви, то покажется, будто в инете целое поколение прошло уроки закона Божия с тасканием за вихры и стоянием на горохе.
Вот пример попроще. Без либерализма, Сталина, РПЦ. На одном из новостных ресурсов появилась заметка, что в Англии бывшие военные собираются открыть частные школы – нынешнее образование лишено мужественности. Заметка касается живущих в Соединенном Королевстве и имеющих детей – им и комментировать. Но как быть тем, у кого есть свободная минутка и рука потянулась к клавиатуре. Можно сказать идеологические банальности. Можно, пусть и не к месту, обобщить личный опыт: был у меня в школе военрук, дуб дубом. Еще можно проявить историко-культурные знания. Вспомнить Девонский колледж, созданный офицерами для подготовки мальчиков к военным училищам и описанный Киплингом в скандальной книге «Сталки и Компания» (Stalky & Co), – скандальной оттого, что в ней поэтизирована школьная жестокость. Заодно вспомнить, что книгу о приключениях Сталки переводил Аркадий Стругацкий и позже от имени главного героя произошел сталкер.
Но зачем думать о Киплинге и вообще о чем-то, если пальцы умеют бить по клавишам? И вот первый комментарий: «Оливер Твист ретурнед?» Никак не «ретурнед»: «Оливер Твист» – приключения сироты в приюте, в частном доме, на улице. Армия ни при чем.
Следующий мудрец: «Чему могут научить британские военные, ать-два левой?» Вообще-то в русской культуре «ать-два левой» традиционно связано с пруссачеством. Или родным Скалозубом. Английский офицер-джентльмен был символом других добродетелей и пороков.
«От слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься», – сдерживало трепачей веками. Для тех, кого не сдерживало, были средневековые намордники для болтунов, дуэли в благородном сословии, драки среди тех, кто попроще. В СССР Евангелие не цитировалось, но в сборнике народных пословиц нашлось другое изречение: «Кто врет – тому ежа в рот». Иногда мне представляется некий волшебный летучий ежонок с еще мягкими иголками. Который посещал бы любого болтуна, готового судачить об умерших людях, об истории, вере, вообще обо всем, не имея зачатков знания и совести. Вроде бы жестоко. Но это гуманнее десятикилограммовой детали, которая пролетела возле моего уха в ответ на неуместное слово.
Михаил Логинов, обозреватель «НВ»