Взрослый смысл детских слов
Представления о плохом и хорошем за последние четверть века изменились, но не принципиально. Дедушку Ленина сменил Бог, а пьяниц – алкоголики и наркоманы.
Разбирая семейный архив, я наткнулась на пожелтевший от времени листок в узкую линейку. На нем детским почерком были неровно написаны в два столбца разные слова. С одной стороны – папа, мама, дедушка Ленин, пионеры, мир, солнце, море, космос, Родина, колбаса. С другой – война, фашисты, предатели, браконьеры, двойки, пьяницы, хулиган, очередь, дефицит, тараканы.
Почерк был знакомый и незнакомый одновременно. Я силилась что-то вспомнить, как вдруг память мне услужливо выдала подробности того далекого вечера. Ребята во дворе играют в снежки. Я – ученица второго класса, но, вопреки ожиданиям родителей, учусь неважно. Мама с папой спорят о моем воспитании. Наконец они решают дать мне задание по русскому. Оно оказывается очень интересным: написать из головы на листочке по 10 слов – плохих и хороших. А потом можно бежать на улицу и играть в снежки…
Признаться, я ни разу в жизни до этого дня не вспоминала про то необычное задание.
Зато теперь, держа в руках этот старый тетрадный листок, понимаю, что дело было, конечно, не в русском языке. Мои родители хотели понять, что у меня творится в голове и на душе. Им было важно знать, в каком мире живет их ребенок.
Я рассказала про свою находку приятельнице – педагогу-психологу, и она уверила меня, что этот прием широко известен в педагогике, называется «ассоциативный эксперимент». Он действительно как лакмусовая бумажка выявляет все те социальные изменения, которые переживает общество по мере своего развития. Ну и то, в какой семье растет ребенок, конечно.
Закончив разговор, я тут же решила дать такое же задание своему восьмилетнему сыну. Довольно долго ему ничего не лезло в голову, но потом он сосредоточился и втянулся в игру. Итак, к хорошим словам он отнес следующие: «пииспи», мама, папа, Бог, река Нева, море, машина, милиция, пожарная, «скорая», строители. А к плохим – наркоманы, алкоголики, бомжи, рейдер, мошенник, спирт, химия, консерванты, красители, метеориты, изнасиловать, педофил, плохие передачи. В каждой колонке слов оказалось чуть больше десятка, но не это важно.
Я положила оба листка рядом – мой и его. Их разделяла четверть века. И стала с увлечением сравнивать. Передо мной был некий срез двух эпох, впечатления от жизни детей из двух поколений, живущих в одной стране и даже в одной семье.
Я начала с хорошего. На первом месте в списке значился не один из родителей, а некое «пииспи». Это мини-компьютер, электронная игрушка, которой бредят сегодня почти все мальчики в школах крупных городов: стрелялки, бродилки, фильмы, музыка… Обладатель такой штуки имеет в начальной школе солидный рейтинг. Значит, на первом месте у детей сегодня статус в обществе. И это, наверное, не так плохо. Каждый из них – индивидуальность, а не винтик одного большого механизма, которыми пытались сделать нас.
Море осталось неизменным. Мама и папа тоже. Дедушку Ленина сменил Бог (как когда-то дедушка Ленин – Бога). Машины попали в список, потому что их чуть меньше, чем людей. Милиция, пожарная и «скорая» пришли на смену миру и космосу. Выходит, конкретные городские службы, ежедневно востребованные жителями, вытеснили со временем глобальные и абстрактные понятия из сознания детей. Река Нева пришла на смену Родине. По сути, речь все о том же, только звучит менее общо и пафосно. Строители заняли место пионеров. Они всегда в авангарде, ибо созидают реальное будущее. Пионеры же строевым маршем с бодрыми речовками отшагали свое по страницам истории и канули в Лету. Колбаса выпала из списка за ненадобностью. Очередей за ней больше нет, есть нынче «деликатесы» и повкуснее.
Плохие слова, обозначенные ребенком, показались мне еще более говорящими. Так, пьяницы, которых рисовали в моем детстве на плакатах и чьи фотографии можно было увидеть на районном стенде под заголовком «Они позорят наш общество», трансформировались в новом времени в алкоголиков, наркоманов и бомжей. Слова «рейдер» в принципе не было в нашем лексиконе – оно теперь вместо браконьеров и предателей. Хулиганы превратились в насильников, а фашисты – в педофилов. Страшнее «двоек» стали «плохие передачи», в которых показывают, по словам ребенка, кровь, чудовищ и убийства. Откуда взялись метеориты? Увы, это уже не радость освоения космоса, это – массовое ожидание конца света. «Земля столкнется с метеоритом, и от нас ничего не останется», – объяснил это слово сын.
Химия. Для меня это был лишь сложный предмет. Для наших детей – страшные буквы «Е» на упаковках продуктов и постоянные наставления родителей: «Не ешь (не пей) это, там сплошная химия!» Консерванты и красители – из той же оперы! Зато в прошлом остались тараканы и дефицит. Это и понятно – сегодня такая химия кругом, что тараканы стали в дефиците.
Инна Тимченко, обозреватель «НВ»
