Белгород Курску – не товарищ…
Почему в двух соседних российских регионах и даже в двух соседних деревнях наши люди живут так по-разному?
Через сто метров заканчивается и газ, и дороги
В Белгороде я купил карту. И отметил на ней два приграничных села – Береговое и Среднюю Ольшанку. Расстояние между ними – десяток километров. Но Береговое – это Белгородская область, а Средняя Ольшанка – уже Курская.
Белгород – Береговое. На протяжении всех 90 километров за окнами автомобиля – непривычный для жителя СЗФО даже не пейзаж, а антураж: все деревья вдоль шоссе – тысячи стволов! – были побелены, причем недавно. Поездив затем по региону в нескольких направлениях, я убедился, что покрашенные стволы вдоль шоссе являются отличительным знаком дорог Белгородской области. Да и сам областной центр даже в спальных районах оказался чистым до неприличности.
В 60 километрах от областного центра делаю остановку. Вот оно – легендарное Прохоровское поле, увенчанной 60-метровой звонницей в честь победы наших Т-34 над «тиграми» 12 июля 1943 года, в день, когда здесь сошлись в бою с обеих сторон свыше двух тысяч бронированных машин. На просторной территории мемориала – колонна танков и самоходок военной поры, аллея полководцев. Мемориал не просто ухожен: чистота просто стерильная, а качеству обработки кустарников могли бы позавидовать и английские садовники.
Сам же поселок Прохоровка с населением 10 тысяч человек похож не на райцентр в российской глубинке, а скорее на престижный коттеджный поселок в предместьях столицы. Не то что убогих, но даже добротных деревянных построек здесь нет – только кирпичные. А окна почти всех домов на центральной улице блестят стеклопакетами. Качество же асфальта в Прохоровке таково, что петербургским водителям и не снилось. И это не фигура речи. За пять дней, проведенных в Белгородской области, я проехал на «Волге» свыше тысячи километров, побывал в пяти районах – и не поймал ни одного чувствительного ухаба.
…Тем временем вдоль обочин дороги из Прохоровки в Береговое проносятся либо свежевспаханные после уборки зерна и овощей черноземные поля, либо бескрайние просторы еще не убранной высокой кукурузы. Вот бы порадовался Никита Сергеевич Хрущев, уроженец, кстати, Курской области!
На въезде в Береговое нас встречает желтая паутина нависающих над дорогой тонких газопроводных труб. И важные гуси, щипающие травку рядом с дорожным указателем «Береговое». Само же село с населением в 1000 человек своими аккуратными каменными домами вытягивается вдоль главной дороги на несколько километров.
Первой точкой исследования на тему «Кому на Руси жить хорошо?» выбираю первый встречный продмаг.
– По качеству жизни мы одни из первых в России? – переспрашивает заведующая местным клубом, дама лет пятидесяти. – Да ну?! Но вообще-то жить в нашем селе можно. При минимальной зарплате в 4000 у нас даже техничка в школе зарабатывает не меньше 7000. Спасибо губернатору Савченко – доплачивает из областного бюджета. Другое дело, что работы в Береговом сейчас почти нет и наши мужики ездят в Прохоровку и даже в другие районы области.
– Да, с работой у нас беда, – поддерживает односельчанку ее знакомая, Валентина. – При советской власти мы были зажиточным селом, нас кормили местные заводы – спиртовой и дрожжевой, а еще рыбхоз и совхоз «Октябрь». Теперь все это скупили москвичи, а для чего – непонятно. Все цеха законсервированы и разрушаются. Хуже стало и с подсобным хозяйством. Коров перестали держать почти все – корм дорогой, а три литра молока дороже 60 рублей на базаре не продашь. С поросятами тоже проблема: молочный стоит больше 2000, а сможешь ли ты его вырастить и прокормить – неизвестно. Вот и держим в основном птицу. Ею и кормимся.
– А вот у меня претензия к губернатору, – решительно вступает в разговор Галина, пожилая женщина с аккуратно уложенными волосами. – Почему те два дома, которые сегодня строят в Береговом, строит нерусь?
После небольшой перепалки сельчанки таки успокаиваются и приходят к консенсусу: в белгородской глубинке, по сравнению с соседними Курской, Орловской и Воронежской областями, жить можно. Корма для скота все-таки хватает, повсюду хорошие дороги, а работа, пусть и в 10–15 километрах от Берегового, по сельскохозяйственной линии есть. Но главное достоинство Белгородчины, и об этом собеседники «НВ» говорят с гордостью, – это полная газификация области.
– Природный газ у нас проведен даже в деревни из двух-трех домов! – говорит заведующая клубом.
Курская область начинается уже километра через три от Берегового. Вот указатель – «Пристенский район». Но надпись удается прочитать, только сделав остановку: краска с буквами попросту отслоилась от ржавого железа.
От границы до села Средняя Ольшанка еду с ветерком. Однако уже через сто метров после въезда в холмистую Ольшанку асфальт заканчивается напрочь. Деревянные постройки села, в котором живет три сотни человек, раскиданы по трем холмам, связанным грунтовыми дорогами. Путь до местного райпо лежит через грунтовую колею.
В пустынном магазине с куцым ассортиментом скучающая продавщица (Ирина) о чем-то беседует с пенсионеркой (Полина Алексеевна). Сразу видно, что старушка пришла в райпо не покупки совершать, а посудачить. Поэтому разговорить дам труда не составляет.
– Это точно! По качеству жизни Курская область – в глубокой ж…, – не без злобы говорит молодая продавщица. – Моей дочери – шесть лет. Детское пособие у нас – 101 рубль. Это еще два месяца назад его подняли! А в Белгородской области – 300 рублей. Но это еще мелочи. Асфальта в селах нет и не предвидится. Дороги такие, что хлебовоз в распутицу останавливается на перекрестке и люди несут к нему поддоны на руках чуть ли не пятьсот метров. «Скорая помощь» из районной Пристени отказывается к нам ехать даже летом, не говоря о распутице, о зиме.
Ирина Козлова (девушка смело называет свою фамилию) распаляется все больше:
– За медицинской помощью – в райцентр. А это 22 километра. Причем автобусы туда не ходят, а частник берет 500 рублей – бешеные деньги. Но самое страшное – это отсутствие нормальной работы. И это не только на окраинах, но и во всей Курской области. Мужики едут даже не в Курск – там ловить нечего, а в Белгород и еще дальше. Мой муж-сварщик, например, уже два месяца халтурит в Воронеже. Так что мы жгуче завидуем белгородцам. У них такой толковый губернатор! Наш же, Михайлов, все десять лет только разваливает то, что не успел развалить Руцкой…
В магазин заходит 68-летний мужчина. Степан Андреевич быстро включается в разговор.
– Каждую зиму мы ждем, как стихийное бедствие. Газа нет, топим дровами и углем. И еду готовим на огне. А прицеп дров – 4000. А на зиму надо минимум два прицепа. А на суровую – три-четыре. Итого – только на дрова тысяч десять. Где взять такие деньги? Не у всех же такая пенсия, как у нее, – кивает на 75-летнюю Полину Алексеевну ее односельчанин.
– А какая у вас пенсия? – интересуюсь у женщины
– Восемь тысяч, милок. Я тут – богачка.
…Природный газ в Среднюю Ольшанку, как и в сотни других отдаленных и небольших сел Курской области, не придет, похоже, никогда. И это – наряду с дорогами и рынком труда – главная проблема региона. А областное правительство тем временем бодро отчитывается, что единственным негазифицированным районом области является Конышевский. Да и тот, мол, ненадолго: голубое топливо придет туда в 2012 году.
Через несколько дней я расскажу об увиденном в Пристенском районе вице-губернатору, председателю комитета по экономике и развитию Курской области Виктору Куликову.
– В 2010 году мы провели 380 километров газовых сетей, в первом полугодии текущего года – 115 километров, – докладывает чиновник. – Но довести газ до каждой деревни мы не в силах. А район считается газифицированным, если газ есть в райцентре и относительно крупных населенных пунктах. Но, к сожалению, доля деревень, в которых живут менее тысячи человек, очень высока. В таких населенных пунктах живет 35 процентов населения региона. Это самый высокий показатель в Центральной черноземной зоне. Сравнение же с Белгородской областью считаю некорректным, так как она была полностью газифицирована еще в советское время.
«Избаловали местных зарплатами – приходится искать людей в Курской»
Формально уровень безработицы в Курской области невысок – всего 1,4 процента. Причем на 9 тысяч человек, стоящих на бирже труда, приходится 6000 вакансий. Но зарплата – 6–7 тысяч рублей. Так что вакансии эти никому не нужны. В Белгородской же области безработица ликвидирована как класс: на рынке труда – 10 тысяч вакансий со средней зарплатой 15 тысяч. Правда, жителям отдаленных сел порой приходится добираться до работы на корпоративном транспорте.
Три крупнейших агрохолдинга Белгородчины имеют оборот в сотни миллиардов рублей каждый, но мучаются с набором квалифицированной рабочей силы. Только за последние три года компании «БЭЗРК – Белгранкорм», «Мираторг» и «Агро-Белогорье» открыли на родной земле семь животноводческих, молочных и зерновых комплексов с суммарными инвестициями свыше 500 миллионов евро. Такими вложениями в местное производство не могут похвастаться и столицы. А вот в АПК соседней Курской области инвесторы за то же время вложили в десять раз меньше – здесь ввели в строй только один крупный птицеводческий комплекс.
Три кита сельскохозяйственного бизнеса Белгородчины за последние 6–7 лет создали 15 тысяч новых рабочих мест со средней зарплатой на конвейере в 20 тысяч рублей. Да, аграрные гиганты испытывают кадровый голод, но первого встречного не берут: импортные технологические линии требуют высокой квалификации. А где в сельской глубинке наберешь людей, которые с компьютером на «ты»? Вот и занимаются работодатели своего рода «чесом», объезжая с тестовыми собеседованиями все населенные пункты области.
Крупнейший в Черноземье производитель мяса птицы «БЭЗРК – Белгранкорм» за 8 месяцев 2011 года произвел 136 тысяч тонн продукции. Если всех этих бройлеров разместить в 20-тонные рефрижераторы, они выстроятся на все 150 километров от Белгорода до Курска. Производственная база и главный офис этой компании находятся в 100 километрах от областного центра, в Ракитянском районе. Так сложилось, что даже в советские времена этот район никогда не ходил в передовиках по сельскому хозяйству, а промышленности здесь отродясь не было. Поэтому набор квалифицированных специалистов для конвейера идет нелегко.
– Мы сбились с ног в поисках людей, – жалуется «НВ» официальный представитель компании Владимир Саенко. – Избаловали мы местных: предлагаем 20 тысяч, но многие отказываются за такие деньги вставать на конвейер, просят 25. Дошло до того, что набираем персонал в близких к нам селах Курской области, благо до границы – всего 15–20 километров. Перед каждой сменой наш транспорт собирает людей из трех районов Белгородской области и из двух районов Курской.
Группе компаний «Агро-Белогорье» повезло больше – ее владения раскинулись всего в 25 километрах от областного центра, в промышленно развитом Яковлевском районе. Этот холдинг, кстати, появился на агропромышленном рынке всего три года назад, а уже в 2011 году стал крупнейшим игроком. Мясоперерабатывающий завод (МПЗ) стоимостью свыше 70 миллионов евро, открытый полгода назад, рассчитан на производство 100 тысяч тонн свинины – сегодня это второй по мощности завод такого профиля в России, а в 2012 году, когда откроется вторая очередь предприятия, оно выйдет на первое место в стране с объемом 150 тысяч тонн мяса. Вся Курская область, для сравнения, производит 120 тысяч, Орловская – еще меньше.
Сергей Тачаев
Словом, главной проблемой белгородского мясного гиганта является дефицит программистов и механизаторов с «компьютерной» головой. Одно дело двигать допотопные рычаги гусеничного трактора ДТ-75, к чему привыкли селяне, совсем другое – управлять бортовым компьютером трактора-комбайна John Deerе.
– Нам еще повезло, что в Яковлевском районе расположен рудник, и толковые рабочие еще не вымерли, – говорит гендиректор ООО «МПЗ Агро-Белогорье» Наталья Королькова. – У меня на заводе работает тысяча человек, и чтобы их набрать, менеджеры «окучивали» трудовой «куст» из пяти близлежащих районов.
Как математик и чиновник стал пасечником
Пасечник из хутора Сторожевое Прохоровского района Белогорья Николай Божков известен в области не только высоким качеством меда, за которым едут гурманы из столиц, но и крутым разворотом своего жизненного пути.
До 1991 года Николай Божков, закончивший физмат Белгородского пединститута и Московский педагогический по специальностям «французский язык» и «математика на французском языке», делал карьеру, зарабатывал деньги. Три года преподавал в Алжире математику во французском лицее, а затем двинулся по чиновной линии и дослужился до заведующего отделом Белгородского горисполкома.
– 20 лет назад государство разрешило предпринимательскую деятельность на селе, и я с семьей сразу же переехал в Сторожевое, – вспоминает Николай Иванович. – Мне стукнуло тогда 54 года, потянуло на малую родину. Жена и четверо детей на семейном совете спорить не стали.
После распада местного совхоза семья Божкова получила три земельных пая по 4,5 гектара каждый. Бывший учитель и чиновник решил начать с картошки, засеял под нее два гектара. С первого же урожая купил трактор, засеял картофелем уже 5 гектаров и… прогорел.
– Посредники предлагали смешную цену, а везти урожай за 70 километров на рынок в областной центр я не захотел, – ворошит память пасечник. – Свалил я 10 тонн картошки в овраг, закопал трактором и засеял семейные 13,5 гектара многоцветными травами, которые так любят пчелы.
Условия для пасеки в Прохоровском районе можно назвать идеальными: здесь нет никакой промышленности. Бажков разместил свою семейную усадьбу и небольшую пасеку на 158 пчелосемей прямо в лесу, в километре от хутора. Ощущения от аромата трав, переизбытка кислорода и тишины такие, что звенит в ушах.
– Собираю по 5–6 тонн меда в сезон, – комментирует пасечник-математик. – Продаю недорого – по 200 рублей за килограмм продукта высочайшего качества, в упаковку вкладываю визитную карточку. Таким образом, годовой оборот составляет более миллиона рублей. Моей семье хватает, так как пчелы не требуют денег на бензин, охрану и прочие расходы.
Четверо детей и пятеро внуков 74-летнего Божкова живут в Белгороде, но по первому зову главы семьи мигом снимаются в хутор. Очередной сбор состоялся месяц назад, когда Божков сливал мед нового урожая.
Пасечник давно уверен, что по качеству жизни Белгородская область является национальным лидером.
– За 17 лет, посвященных пчеловодству, на мой бизнес не случилось ни одного наезда со стороны бандитов, СЭС и других вымогателей, никто не предлагал крышу, – подчеркивает Николай Иванович. – Мой дом и хозяйство разместились в стороне от хутора, но отшибом при этом не стали. Три года назад прямо к моей усадьбе проложили газ, за проводку которого я заплатил всего 10 тысяч рублей. А за асфальтовую дорогу, которую власти проложили от Сторожевого к пасеке, я вообще ничего не платил. Губернатор Савченко объявил любой малый бизнес на селе приоритетным региональным проектом. Евгений Степанович обязал все 20 районных администраций прокладывать дорогу с твердым покрытием к любой семейной ферме, независимо от ее профиля и товарооборота. Разве можно подвести такого губернатора?
Бизнесменам на Белгородчине уже тесно, но к соседям они не спешат
Российские медики утверждают, что здоровый организм взрослого человека должен за год потребить около 100 килограммов мяса и мясопродуктов (колбаса, птица и т. д.). Если говорить о производстве, Белгородская область перекрывает этот норматив в шесть раз, а Курская только в прошлом году на него вышла.
В Белгородской области сложилась реальная и плотная конкуренция производителей как в системе АПК, так и на фермерском уровне. Казалось бы, зачем «Мираторгу», «Агро-Белогорью», «БЭЗРК» и другим крупным холдингам кучковаться в родном, но небольшом по площади регионе? Ведь в соседней Курской или Воронежской области – тот же чернозем, а территория побольше. Но агрофирмы Белогорья предпочитают создавать производственную базу именно здесь. И не только из патриотических соображений, но и по «политическим» мотивам.
Губернатор Евгений Савченко руководит Белгородской областью уже 18 лет и пользуется как хозяйственник авторитетом в предпринимательской среде. Соседним же «соловьиным» краем за последние 15 лет успели порулить два губернатора: Александр Руцкой (1996–2000 годы) и Александр Михайлов (с 2000 года). Куряне отмечают, что, в отличие от Савченко, местные руководители значительную часть своего времени уделяли и уделяют не хозяйственной, а партийной работе. Спецкор «НВ» заметил это даже на уровне наглядной агитации. Так, в Белгороде я обнаружил всего два стенда, посвященных декабрьским выборам в Госдуму (остальные места заняты торговой рекламой), а на центральных же улицах Курска (Ленина и Дзержинского) политическая агитация – на каждом перекрестке.
– Курской области еще с советских времен не везет с лидерами, – подтверждает мою догадку 55-летний глава администрации Краснояружского района Белгородчины Валерий Бурба, – Наши же руководители еще до прихода Евгения Степановича в 1993 году знали рецепты, как сделать родную землю процветающей.
– Открывать новые производства в Курской области мы не планируем, – делится с «НВ» генеральный директор ООО «МПЗ Агро-Белогорье» Наталья Королькова. – Тупых людей во власти не бывает, но есть плохое понимание законов бизнеса руководителями регионов, неумение отстаивать свою точку зрения там, где это нужно. Губернатор Савченко это умеет. Губернатор Михайлов – не уверена… Сейчас вошла в моду ротация губернаторов. И мы будем очень сожалеть, если у нас отнимут Евгения Степановича. Надеюсь, что он не уйдет даже на повышение. Наш завод построен в чистом поле за два года, и к началу строительства, всего за один сезон, на площадку подвели все коммуникации и проложили подъездные пути. А на откаты чиновники и строители инвесторам даже не намекали.
И наконец, еще одно мнение о руководителе Курского края. Его я услышал в коммунальной бане на улице Гайдара:
– После того как к нам пришел губернатор Михайлов, железную дорогу и налоги с нее власть отдала москвичам, аккумуляторный и подшипниковый заводы стали банкротами, в бюджетной сфере люди получают мизерные зарплаты. Учитель даже на двух ставках зарабатывает в Курске не больше 12 тысяч рублей. Промышленности нет, на стройки набрали таджиков, а куряне уехали на заработки в Белгород и Москву.
продолжение следует...
Все дело в губернаторе?
Состояние дорог и сельского хозяйства, общая ухоженность региона и настроение людей – по всем этим показателям Белгородская область действительно превосходит соседей из «соловьиного края». И это благополучие белгородцы связывают не только с собственным трудолюбием и плодородной почвой, но и с фигурой губернатора Евгения Савченко.
Крупные инвесторы благодарны губернатору за то, что власть без проволочек подводит к их новым стройплощадкам все коммуникации и предоставляет налоговые послабления. Тысячи крестьян во многом обязаны своими успехами субсидиям по программе «Семейные фермы Белогорья», а рядовые белгородцы отмечают заслугу исполнительной власти, в том, что на улицах спокойно и безопасно. И детей в области полицией не пугают – люди в форме не собирают дань с ларьков, а выгоняют собутыльников с детских площадок (сам не раз видел).
Но как бы то ни было, наше исследование на тему «Кому и почему на Руси жить хорошо» было бы неполным без бесед с руководителями регионов. С главой Белгородчины Евгением Савченко я без проблем встретился в первый же день своей командировки. А вот пресс-служба Александра Михайлова, губернатора Курской области, сославшись на занятость Александра Николаевича, вызванную подготовкой к предстоящему съезду «Единой России», рекомендовала «НВ» в качестве собеседника «экономического» вице-губернатора Виктора Куликова. Так что продолжение следует…
(«Перекрестное» интервью с Евгением Савченко, Виктором Куликовым и другие материалы из Белгородской и Курской областей – в ближайших номерах «НВ»)
Сергей Тачаев, фото автора
