Спецпроект

Донбасская азбука. Часть вторая

23 января

«НВ» продолжает публикацию цикла фоторепортажей Александра Гальперина из Юго-Восточной Украины, где вот уже почти год не прекращаются военные действия. И где тем не менее не прекращается и жизнь, с её горестями и слезами, радостями и улыбками


Ж


Ж
изнь. В центре Донецка можно обнаружить то, что меньше всего ожидаешь увидеть в прифронтовом городе. Здесь в любую погоду художники выставляют и продают свои работы.

Под звуки канонады покупатели прогуливаются вдоль стены с полотнами, рассматривая сюжеты, а художники, как и подобает настоящим гениям, заняты своими неспешными делами – играют друг с другом в карманные шахматы, беседуют или пьют что-то вкусное из бутылочек…

Художник Маша (на фото она показывает свою работу потенциальному покупателю) предлагает удивительные натюрморты с цветами. Как будто войны нет, а люди счастливы. Это, наверное, и привлекает покупателей – приходят и приходят.


З


Запасы. Деревенька в Славяносербском районе. До украинских позиций – рукой подать.

– Особенно тут не расхаживайте, – предупреждают бойцы. – У укропов снайпер работает.

До войны здесь жили почти четыре сотни человек. Сейчас одна баба Таня. Ей лет шестьдесят. От её дома осталась одна комната, куда она сложила всё нехитрое богатство – старый сервант с посудой, стопочку книг, продавленное кресло-кровать.

По окрестностям баба Таня старается не ходить. Совсем недавно рядом с её домом на мине подорвалась корова.

Обстрелы баба Таня пережидает в погребе, где хранится её стратегический запас – мешки с картошкой, капуста, солёные огурцы и помидоры, маринованные грибы, варенье. Теперь всё это – набор «выживальщика». Денег нет и не предвидится.


И


Иностранцы. Валентин и Марго – семья, переехавшая в Луганскую народную республику из Латвии. Обратной дороги нет – на родине их теперь обвиняют в терроризме.

Валентин с 15 лет (сейчас ему 31) борется за права русскоязычных.

– Латвия и Украина очень похожи, – считает он. – И тут, и там политика государства строится на превосходстве титульной нации.

Окончательное решение о переезде созрело после одесских событий. Перед поездкой Валентин и Марго отправились путешествовать по Европе – решили напоследок (если суждено погибнуть) увидеть мир.

Валентин вспоминает, как, пересекая границу, увидел огромную очередь машин к российской таможне, как заметил пожары, услышал залпы – и понял, что едет туда, откуда все бегут. Потом был первый миномётный обстрел и первая ночная тревога в подразделении, куда он попал служить. Так в его жизнь пришла война.

Марго приехала в Луганск через несколько месяцев после мужа, когда здесь уже не стреляли (раньше – муж запрещал).

– Здесь у каждого своё место, – говорит она. – Вряд ли я полезна в окопах, но умею делать то, что другие не могут. Распределяю гуманитарку среди местного населения и ополченцев, веду бумаги роты…

В ближайшее время супруги намерены получить политическое убежище в России.

 

– Я люблю Луганск, – говорит Валентин, – но не настолько, чтобы стать его узником.

 

К


Карта. В октябре, незадолго до выборов, администрация Луганской народной республики начала раздавать населению социальные карты ЛНР (общим тиражом 1,2 миллиона). Карта обещала бесплатное медобслуживание в поликлиниках и больницах, при вызове «скорой помощи», скидку на транспорт и на покупки в сети супермаркетов «Народный». Особо подчёркивалось, что и пенсии будут выдавать только при предъявлении этой карты.

 

Л


Ломбард. На полупустых улицах донбасских городов островками благополучия сияют ломбарды. Большие красивые буквы на фасаде, подсвеченные вывески – издалека они напоминают ночные клубы.

– Кому война, а кому мать родна, – устало говорит одна из жительниц Октябрьского района. – Всё, что могла продать, отнесла в ломбард ещё прошлой осенью.

В магазинах есть еда, но у большинства людей нет денег, чтобы её купить. Предприятия в основном не работают, а социальные пособия – 1800 гривен (немногим более 7400 рублей по январскому курсу) – последний раз платили осенью.

 

М


Мины. О том, что военные действия где-то близко, можно узнать не только по грохоту разрывов, но и по скромным табличкам «мины». Эти надписи украшают обочины дорог, выглядывают из развалин…

Встретились они мне и на окраине Донецка. Усталый ремонтник из аварийной газовой службы проверяет трассу, не обращая внимания на разрывы:

– Не знаю, кто эти мины поставил, но вы лучше туда не ходите.

Заминировано здесь может быть любое место – эту мысль люди принимают как должное.


Донбасская азбука. Часть третья



Фото и текст Александра Гальперина
Курс ЦБ
Курс Доллара США
92.26
0.329 (-0.36%)
Курс Евро
99.71
0.565 (-0.57%)
Погода
Сегодня,
29 мартa
пятница
+10
Слабый дождь
30 мартa
суббота
+8
Слабый дождь
31 мартa
воскресенье
+6
Облачно