«Как же мы друг по другу соскучились!»
Корреспондент «НВ» побывал в Грузии и убедился в том, что наши южные соседи снова потянулись к России
На фоне зрелищных баталий на Украине, которая не может определиться со своим геополитическим будущим, события в Грузии незаслуженно остаются за кадром. А тем временем в этой стране происходят не менее интересные процессы, сулящие большие перемены на всём постсоветском пространстве. Ещё бы – вместо борца с «российским империализмом» Михаила Саакашвили на президентский пост заступил куда более вменяемый правитель – доктор философии Георгий Маргвелашвили, представитель коалиции «Грузинская мечта». Его философское отношение к внешней политике не может не радовать – да, на саммите ЕС в Вильнюсе новый глава государства подпишет соглашение об ассоциации с Евросоюзом, но при этом он не забывает оказывать России знаки уважительного внимания. Оно и понятно – желание примириться с нашей страной сегодня исходит из глубины жизнерадостной грузинской души. Наши южные соседи постепенно забывают былые обиды, начинают тянуться к единоверному народу и всё чаще поднимают тосты «за здоровье русских друзей».
«Вы, русские, совсем о нас забыли»
В грузинскую поездку родные провожали меня так, будто я отправляюсь в горячую точку, – охали и ахали, тщательно собирали аптечку и без конца повторяли слово «русофобия». Ты, мол, в споры не вступай и прикидывайся европейцем: так целее будешь. В ответ я лишь неловко отшучивался и выдавал банальности о том, что в Грузии гостю всегда рады. Если он, конечно, не будет разгуливать по проспекту Руставели в футболке с надписью «Я – русский».
Теперь, после возвращения из радушного Тбилиси, я знаю наверняка, что на счёт футболки был прав – но не по той причине, которая приходит на ум после просмотра теленовостей. Просто в этом случае ко мне чаще подходили бы прохожие, чтобы спросить: «Как у вас дела в России?» – и поделиться воспоминаниями о том, как они жили, служили, любили и дружили в некогда единой стране.
– Откуда ты? С Украины? – импозантный мужчина, похожий на Паваротти, расплылся в добродушной улыбке, когда я попросил его показать мне дорогу до храма Метехи, одной из визитных карточек Тбилиси.
– Нет, из России.
– А-а-а, ты русский! – Гурам (так представился мужчина) просиял как человек, который только что выкопал клад. – Спасибо, дорогой, что приехал! А то вы, русские, совсем о нас забыли. Так ты журналист? Напиши, что в Грузии русских любят. Напишешь? Ай молодец! А ещё напиши, что дед Гурам лично встретит в аэропорту каждого петербуржца!
– За что нам такая честь?
– Э-э-э, дорогой, долго рассказывать, – лицо Гурама преобразилось под влиянием нахлынувших воспоминаний. – Я ведь в Ленинграде молодость провёл. Учился в Первом медицинском, мечтал стать хирургом, а стал офтальмологом. Мне до сих пор снятся белые ночи, разведённые мосты и фонтаны Петродворца – я там с Катей гулял: у нас с ней большая любовь была. А ещё я часто вспоминаю наши капустники, как на них пел Александр Розенбаум. Он всего на три года младше меня…
– Не жалеете, что той страны больше нет?
– Советскую власть обратно не хочу, но страну жалею. Мы разве плохо жили? В гости друг к другу ездили, одни песни пели, войну вместе выиграли. Надо было дать республикам свободу, но сохранить тесный союз. А мы что сделали? Разлаялись, как собаки, и разбежались, как глупые бараны!
– Так ведь, наверное, так только старики сегодня рассуждают. А молодёжь-то что думает?
– Эй, молодёжь, что настоящий мужчина должен сказать гостю? – Гурам дёрнул за руку своего пятилетнего внука.
– Здрав-ствуй-тэ, мэ-ня зо-вут И-ли-ко! – смущённо протянул мальчик, сняв наушники плеера.
– Я его Ильёй Муромцем называю, а он не понимает! – неодобрительно посмотрел Гурам на своего горе-богатыря. – Но ничего: со временем поймёт. К нам, старикам, пока прислушиваются, а раз мы любим Россию, то и этих орлов научим… Так тебе в Метехи надо, да?
С этими словами Гурам остановил такси, быстро всучил водителю деньги и жестом показал: давай, мол, садись. Я попытался дать ему пять лари, но он гордо отверг купюру и явно обиделся.
– Ты меня не позорь! – произнёс он укоризненно. – Лучше в гости ко мне приходи. Вина выпьем да за жизнь поговорим.
Приятные встречи, подобные этой, сопровождали меня в Тбилиси на протяжении всей поездки. Сгорбленная бабушка с палочкой решительно вызвалась провести меня через всю улицу, хотя сама шла в противоположную сторону. Таксист из Кутаиси, служивший в танковых войсках под Воронежем, наотрез отказался брать с меня деньги, заявив: «Русского гостя подвезу бесплатно!» В ресторане шумная компания отправила мне в подарок бутылку вина – один из веселившихся парней, как выяснилось, провёл детство в России и решил таким образом «отблагодарить представителя любимой страны».
«Если нас даже война не поссорила…»
Согласно легенде, когда Бог распределял земли между народами, грузины были сильно поглощены застольем по случаю сотворения мира. Подняв тосты, они всё-таки пришли, но пришли с опозданием. Тогда грузины признались: «Извини, дорогой, мы пили за Твоё здоровье». Бог подумал и сказал: «Приберёг я для себя один кусочек земли, но за вашу искренность отдаю его вам. Помните, что земля эта очень красива и люди будут восхищаться ею».
К этой легенде можно относиться по-разному, но факт остаётся фактом: во времена царской России и Советского Союза именно Грузия, как никакой другой уголок страны, умела покорять русские сердца. Она считалась воплощением земного рая, в котором всегда светит солнце, льются реки вина и не смолкают разудалые и задушевные песни. Но на фоне распада СССР в благородном семействе произошла ссора: оба «родственника» разбежались по разные стороны Кавказского хребта. И если Грузия в последние двадцать лет оставалась раем, то для России – потерянным. Навсегда?
– Нет конечно, – ответил на мой вопрос переводчик и публицист Гоча Микеладзе. – При всей нашей эмоциональности мы быстро забываем обиды. Двадцать лет назад нас словно околдовали. Нам казалось: вот отделимся от России – и сразу наступит расцвет, как при царице Тамаре. Но в итоге-то что? Все последние двадцать лет – бесконечные круги ада. А русских по-настоящему ненавидеть мы, слава богу, не научились, как бы ни старались политики.
В Тбилиси действительно чувствуются последствия тотальной промывки мозгов в духе «Грузия – это анти-Россия». Но в отличие от Прибалтики и Западной Украины они не оставили таких уж серьёзных следов. Да, многие городские магистрали перестали носить имена советских деятелей и подверглись переименованиям в соответствии с новой идеологической модой (например, появилась улица Джорджа Буша) – но улицы Пушкина и Лермонтова с карты не исчезли. Не в каждом ресторане можно найти меню на русском – но к вам моментально подбежит официант и любезно поможет с переводом. Вообще, ни один грузин не бросит на вас косой взгляд на улице и не станет играть в игру «Моя твоя не понимай», как это нередко случается в Эстонии.
Яркая иллюстрация идеологической борьбы против «тлетворного российского наследия» – Музей советской оккупации, агрессивно сверкающий дорогостоящими стёклами. С рекламного плаката смотрит с неизбывной грустью коротко стриженная девочка-подросток, сознательно вызывая ассоциации с фашистскими концлагерями.
– А это фотография великого поэта и общественного деятеля Грузии Ильи Чавчавадзе, – скороговоркой произносит заученный текст молодой гид. – Он получил образование в Петербургском университете, потому что коммунисты закрыли у нас почти все учебные заведения.
Разумеется, он не сам это придумал, а взял стандартный информационный блок, рождённый в воображении какого-то не в меру политизированного историка. Ведь его же не смущает, что Чавчавадзе учился в Петербурге в 1860-е годы и умер в 1907-м – за десять лет до октябрьского переворота. Но стоило только выйти из этого помпезного музея, как экскурсовод забыл про оккупацию и начал рассказывать о том, как он обожает Земфиру и «Би-2» и как тонко россияне чувствуют грузинскую музыку.
– Грузины всегда любили русских, – энергично размахивая руками, вторил ему водитель автобуса по имени Серго. – Если нас даже осетинская война не поссорила, то нас уже ничто не разлучит. Конечно, нам обидно потерять целые территории. Но эту кашу заварили политики, а люди друг с другом отлично ладят. Я слышал, что в эту войну один русский сержант вынес с поля боя грузинского солдата, перевязал ему рану и отнёс в госпиталь. И знаешь, как он назвал своего сына? Сержантом!
Говорят, во время пятидневного конфликта подобные истории происходили сплошь и рядом. Да и что тут удивительного? В раю не должно быть места для ненависти, вражды и мелочных обид.
Обруби русские корни – и «грузинское дерево» зачахнет
Впрочем, грузинские реалии ещё недавно были далеки даже от намёка на райскую безмятежность. После августовской войны 2008 года режим Михаила Саакашвили, который с самого начала было трудно заподозрить в симпатиях к России, буквально захлебнулся в антироссийской истерии. Агрессивные высказывания политиков, бесконечные телевизионные разоблачения «злобно рычащего русского медведя», закрытие большинства русских школ, показательные расправы над «агентами Кремля» – всё это приобрело характер паранойи.
– Чтобы публично говорить о любви к России, нужно было иметь определённую смелость и даже гражданское мужество, – вспоминает программист и диссидент Отар Абаладзе. – В основном такие разговоры мы вели на кухнях, в приватной обстановке. Если же кто-то из нас звонил в Россию, то звонок обычно прослушивали спецслужбы. Школы на свой страх и риск подпольно набирали русские классы. Гастроли российских коллективов в Тбилиси стали нежелательны, а выезд наших артистов в Россию иногда объявлялся национальным предательством. Бред, да и только…
Стараниями Мишико и его команды антироссийская пропаганда, которую грузины поначалу воспринимали всерьёз, вскоре стала вызывать в обществе всё большее раздражение. Оно и понятно: Россия не может десять лет подряд быть виноватой в том, что уровень благосостояния растёт слабо, большинство населения живёт за чертой бедности, а реформаторский фанатизм загубил остатки промышленности и некогда высокоразвитое сельское хозяйство. Да и показательный разрыв связей с «русским миром» вовсе не привёл Грузию к культурному ренессансу, а образовавшийся вакуум заполнила не высокая европейская культура, а примитивный западный масскульт.
– Саакашвили и его «Единое национальное движение» пытались вывести в пробирке «нового грузина», – объясняет суть эксперимента тбилисский журналист Леван. – Поначалу эта идея подкупала многих своей примитивностью: нужно всего лишь избавиться от «русских тараканов в голове» и калёным железом выжечь «неправильные» черты грузинского характера. Мол, только в случае такой насильственной ломки грузины превратятся в американцев – работящих, эффективных и бездушных, как машины. Не спорю, у Запада есть чему поучиться. Но весь фокус в том, что удар по русскому влиянию оказался катастрофой для грузинской культуры. Ведь русские и грузинские корни настолько тесно друг с другом переплелись, что, обрубая их, наши «селекционеры» добились одного: «грузинское дерево» начало чахнуть.
И тогда маятник качнулся в другую сторону – жизнерадостная грузинская душа, почувствовав насилие над собой, взбунтовалась против своих «насильников» и потребовала возвращения к национальным истокам. Приход к власти «Грузинской мечты» и победа на последних выборах Георгия Маргвелашвили стали возможны во многом благодаря обещаниям возродить родную культуру и улучшить отношения с Россией. Новые веяния буквально витают в тёплом субтропическом воздухе Тбилиси. Так, в кафе и ресторанах стала чаще звучать русская музыка (ещё два года назад она находилась под негласным запретом), в школах возобновился набор в русские классы, а на телевидении почти прекратилась русофобская вакханалия.
Постепенное сближение двух стран набирает обороты и на официальном уровне – в Россию уже вернулись грузинские вина и боржоми, идут разговоры о послаблении визового режима для грузин, а Москва и Тбилиси ведут консультации о нормализации отношений. И хотя оба государства по-прежнему разделяет дипломатическая пропасть в лице Абхазии и Южной Осетии, стремление перекинуть через неё мост явно налицо. Но, как говорят на Кавказе, «чтобы покорить гору – нужно осмелиться сделать первый шаг».
резюме
«Чем дольше разлука, тем крепче узы родства»
Монастырь Джвари, гордо возвышающийся на вершине горы, основан ещё в VII веке, за триста лет до крещения Руси. Передо мной – изумительной красоты долина, с описания которой начинается поэма Лермонтова «Мцыри». Той самой, «где, сливаяся, шумят, обнявшись, будто две сестры, струи Арагвы и Куры». Интересно, сойдутся ли когда-нибудь вместе, как эти реки, Россия и Грузия? Инок Георгий, немолодой уже человек с длинной чёрной бородой и внимательными лучистыми глазами, крестится на икону Серафима Саровского (грузины особенно почитают этого святого), ставит свечу и выходит полюбоваться на горный пейзаж.
– Наконец-то к нам стали приезжать русские паломники! – говорит он, благословляя двух женщин в платочках. – Как же мы друг по другу соскучились! Нам, грузинам, не хватало вашей тоски, а вам – нашего веселья. Я, хоть и лицо духовное, переболел всеми болезнями своего народа: сначала кричал: «Долой российское рабство!» – потом смирил гордыню и сейчас понимаю, что нашим православным народам друг без друга не прожить. Но, может, оно и к лучшему, что мы разбежались? Чем дольше разлука, тем радостнее встреча и тем крепче узы родства.
тем временем…
Что указывает на сближение Москвы и Тбилиси?
1. Новый президент Грузии Георгий Маргвелашвили в инаугурационной речи пообещал «углублять диалог с Россией» – ранее таких словесных реверансов в адрес РФ не наблюдалось.
2. С 2012 года работает российско-грузинская комиссия по нормализации отношений в составе заместителя главы российского МИДа Григория Карасина и спецпредставителя премьера Грузии Зураба Абашидзе.
3. Возвращение на российский рынок грузинских вин и боржоми.
4. Восстановление прямого авиасообщения между Москвой и Тбилиси.
5. Летом 2013 года в Москве побывал католикос Грузинской православной церкви Илия II и встретился с патриархом Кириллом и Владимиром Путиным.
6. Сбавление градуса антироссийской пропаганды в грузинских СМИ.
7. Заявление президента Георгия Маргвелашвили о том, что грузинская команда будет участвовать в зимней Олимпиаде в Сочи.
Михаил Тюркин, Тбилиси – Петербург. Фото ИТАР-ТАСС
