Саммиты ШОС и БРИКС: преображение вместо революции?

Сегодня в Уфе открываются исторические саммиты двух организаций, призванных стать каркасом нарождающегося евразийского миропорядка

Подлинно исторические события часто происходят буднично, неприметно, без ажиотажа в СМИ. Пока «говорящие головы» со всех телеэкранов страны вещают нам о «судьбоносном» саммите Евросоюза, тщетно спасающего Грецию, падении курса рубля и цен на нефть или о «ядерной сделке» с Ираном, в Уфе намечается на первый взгляд чисто протокольное событие. «Подумаешь, встречи БРИКС и ШОС! – может подумать обыватель. – Какой толк от всех этих встреч в галстуках и без оных? Одни слова…» Но именно в башкирской столице намечается одно из центральных событий 2015 года в глобальной политике, по сравнению с которым греческий кризис или паника на китайских биржах – не более чем рябь на поверхности Мирового океана. 

Уфимские саммиты БРИКС и ШОС знаменуют не просто проектирование, а уже выход на большую геополитическую орбиту нового – евразийского – проекта глобализации, призванного прийти на смену однополярному миру по-американски. Ведь одно дело – нарисовать эскиз, а совсем другое – пожать плоды первого этапа строительства и перейти к следующей фазе конструкторских работ. По сути, именно это и произойдёт в эти дни в Уфе, добавив новые важные штрихи к политическому портрету XXI столетия. 

Но в чём заключается евразийский проект мироустройства, активно продвигаемый Россией, Китаем, Индией и их соратниками по БРИКС и ШОС? В чём его принципиальная новизна по сравнению с миропорядком эпохи холодной войны или глобализацией от «единственной сверхдержавы»?

Во-первых, главный смысл евразийского проекта глобализации – в его подлинной демократичности, терпимости, ставке на коллективность и неприятие любой формы монополизма и диктата со стороны «избранных». Если во времена холодной войны и СССР, и США мечтали по её итогам распространить свою модель развития на весь мир, то страны БРИКС воспринимают миропорядок как совместное творчество. 

 

– Эти державы видят мир многополярным, в котором действуют принципы коллективного лидерства и взаимного уважения суверенитета, – считает директор Института национальной стратегии Михаил Ремизов. – В экономическом плане они думают о том, как на обломках долларовой пирамиды создать несколько региональных экономических зон со своими валютами. В культурной же сфере они придерживаются «философии цветущей сложности», признавая за каждым народом и цивилизацией право на собственную модель развития, систему ценностей и духовно-нравственные традиции. 

Вторая особенность евразийского проекта глобализации – в его нацеленности на постепенное преображение текущего миропорядка, а не на его революционный слом. Раньше победитель в войне навязывал всему человечеству свой геополитический проект, предлагая остальным либо в него вписаться, либо уйти в глухую оппозицию. Так, США в 1944-м создали Бреттон-Вудскую финансовую систему, основанную на долларе, включили в неё большую часть планеты, а СССР пытался построить свою «параллельную реальность». Цель же БРИКС и ШОС – не противостояние с Западом, развивающиеся страны видят свою задачу в мягком принуждении США и ЕС к совместному выстраиванию более справедливого и гармоничного миропорядка. 

– БРИКС ещё до украинского кризиса начал выстраивать свою финансовую систему, призванную стать альтернативой доллару, – говорит известный политолог Александр Куприянов. – Именно на саммите в Уфе произойдёт презентация только что созданных параллельных финансовых институтов – Банка развития БРИКС (дублёр Всемирного банка) и Пула валютных резервов БРИКС (дублёр МВФ). Показательно, что их совокупный капитал составит всего 200 миллиардов долларов – мелочь на фоне финансовых возможностей Запада. Но стратегия БРИКС состоит в другом: Россия, Китай и их единомышленники хотят принудить США провести реформу МВФ и повысить квоты для развивающихся экономик в этом органе. Если Вашингтон пойдёт на такой шаг, то переход к многополярному миру произойдёт относительно безболезненно. Но если США не пожелают делиться своей глобальной властью, то на этот случай у БРИКС будет готов фундамент альтернативной финансовой системы.

Наконец, третья особенность евразийского проекта глобализации – в том, что в его основу положена принципиально новая политическая философия. Если в ХХ веке претендент на мировую гегемонию стремился стать единоличным «властелином Вселенной», то группа БРИКС настроена на создание системы «коллективного лидерства». 

Она состоит прежде всего в распределении ролей внутри группы. Так, Китай как «фабрика XXI века» взваливает на свои плечи бремя экономического лидера, тогда как за Россией – роль политического, идеологического и военного модератора. Кроме того, цель БРИКС и ШОС – создание единого геополитического пространства в масштабах «большой Евразии». Так что на саммите в Уфе речь пойдёт о сопряжении Евразийского союза и китайского «Великого шёлкового пути» – проекта, призванного поставлять товары из Поднебесной в Европу через российскую территорию. 

Наконец, ещё одним зримым символом евразийского проекта глобализации должно стать замораживание самых острых конфликтов на территории Евразии – за счёт включения в ШОС стран, долгое время вовлечённых в конфликт со своими соседями. 

На повестке дня саммитов БРИКС и ШОС в Уфе стоят важнейшие внешнеполитические задачи. Сначала на переговорах в узком составе лидеры БРИКС сосредоточатся на ситуации в мировой экономике. На закрытом рабочем ланче обсудят ключевые международные вопросы – прежде всего пути разрешения кризисов на Украине и в Греции, а также способы борьбы с экспансией «Исламского государства». 

Затем, уже вместе с премьерами и членами правительств, лидеры пятёрки обсудят «дорожную карту» инвестиционного сотрудничества. По итогам основных заседаний БРИКС будет принята Уфимская декларация, где будет дана оценка текущей мировой политической и экономической ситуации. Наконец, лидеры БРИКС утвердят ещё один документ – «Уфимский план действий», где будет по пунктам расписана совместная работа на год вперёд, а также подпишут Стратегию экономического партнёрства до 2020 года.

 

Главным вопросом саммита ШОС станет приём в ряды этой организации (сейчас в ней состоят Китай, Россия, Казахстан, Таджикистан, Киргизия и Узбекистан) сразу двух крупных стран – Индии и Пакистана. Совокупно в этих государствах проживает почти полтора миллиарда человек, и до последнего времени между Дели и Исламабадом тлел весьма горячий конфликт – обе страны претендовали на штат Джамму и Кашмир (он входит в состав Индии, но населён в основном мусульманами). И хотя две державы до сих пор не подписали мирный договор, сама перспектива вхождения в ШОС сильно понизила накал страстей между ними. 

 

Михаил Тюркин, Иван Максимов. Фо­то Станислава Красильникова / ТАСС