Сказка с трагическим концом
Вчера утром в автомобильной аварии погибла Марина Малафеева, супруга вратаря «Зенита», жизнь которой была похожа на сказку про Золушку
Не таким виделось накануне начало ответного матча «Зенита» с «Твенте». Да, игра ожидалась тяжелой, задача перед питерскими футболистами стояла почти невыполнимая, но настроение было боевое… Новость, пришедшая утром четверга, отодвинула на второй план все футбольные расклады и интриги. На поле футболисты вышли в траурных повязках, а болельщики «Зенита» в знак скорби зачехлили сине-бело-голубые флаги. Утром в четверг в автомобильной аварии погибла Марина Малафеева, супруга вратаря «Зенита». Ее называли первой леди петербургского футбола, и она носила это звание по-королевски. Но в первую очередь Марина была женой, «источником Славы», как назвала я ее однажды в интервью, женщиной, которой принадлежит половина всех успехов вратаря «Зенита» и сборной России Вячеслава Малафеева.
До вчерашнего дня мне казалось, что сама госпожа Удача покорилась этой маленькой женщине и служит у нее на посылках. Судьба Марины была похожа на сказку про Золушку, в которой были и черные дни, и фея, и волшебный бал, и единственный, словно созданный только для нее сказочный принц. Марина рано осталась без мамы и стала хозяйкой в доме, где вся жизнь была подчинена футболу. Отец, Юрий Безбородов, играл за «Зенит», был футболистом и брат Владислав. Правда, игровая карьера у него складывалась не слишком удачно. Помню, как в одном из разговоров Марина призналась, что постоянно уговаривает брата завершить игровую карьеру и попробовать себя в роли арбитра. Она была уверена, что именно в этом качестве Владислав добьется успеха и заставит заговорить о себе футбольную Россию. Сегодняшние достижения Владислава Безбородова подтверждают прогнозы Марины: петербургский арбитр входит в элиту судейского корпуса УЕФА, а два года назад по итогам сезона оказался в пятерке лучших, по версии Коллегии футбольных арбитров.
Именно Владислав стал той самой «феей» – волшебником, подарившим Марине самую важную встречу в ее жизни. По легенде семьи Малафеевых, будущий вратарь «Зенита» впервые появился в доме Безбородовых, когда зашел вместе со старшим братом Сергеем к его другу Владиславу. И увидел девушку своей мечты…
– Да ну, – смеясь, рассказывала потом Марина. – Я на него даже внимания не обратила! Пришел какой-то пухленький мальчик, маленький совсем!
А мальчик (Славе тогда было лет 15–16) влюбился окончательно и бесповоротно. И как ему казалось – безответно, ведь все попытки возобновить знакомство Марина отвергала. Пришлось вмешаться двум братьям. Втайне от обоих Сергей и Владислав заказали столик в одном из модных в ту пору клубов и пригласили своих родных якобы на вечеринку. Когда Слава и Марина выяснили, что никого, кроме них и братьев, на этой вечеринке не будет, было уже поздно.
– Мы разговаривали весь вечер и все не могли расстаться. И до сих пор не можем, – признавалась Марина уже после свадьбы с Вячеславом.
В ту пору Слава еще сидел в глубоком запасе «Зенита» и потеснить Романа Березовского казалось для него делом нереальным. Марина же после окончания авиационного техникума и получения специальности «бортпроводница» работала в Пулково, откуда «Зенит» регулярно улетал на выездные матчи. Правда, с появлением в ее жизни Славы о карьере стюардессы пришлось забыть.
– Это же не дело, когда оба в разъездах, – объясняла Марина.
Она перешла работать в наземные службы аэропорта, а Малафеев неожиданно для всех после дисквалификации Романа Березовского из третьего вратаря стал голкипером номер один. Футболисты в ту пору были людьми очень суеверными, и тренеры иногда буквально запрещали своим подопечным видеться с родными накануне игры. Для Марины и здесь сделали исключение – ей единственной было позволено провожать будущего супруга и всю команду на матчи.
Впрочем, настал момент, когда Слава поставил любимую перед выбором – или я, или твоя работа. Марина приняла решение не задумываясь. И стала, нет, не домохозяйкой, а первым, если хотите, персональным пресс-атташе российского футболиста. Она любила футбол почти так же страстно, как своего мужа, разбиралась в футболе и не боялась высказывать свое мнение. А еще она пристально и пристрастно следила за всеми публикациями о Вячеславе Малафееве. В ее мобильнике были телефоны, наверное, всех спортивных журналистов Петербурга, и она не стеснялась нам звонить – не для того, чтобы поругаться, чтобы поспорить, защитить любимого от несправедливой, как ей казалось, критики. Доставалось и болельщикам, с которыми Марина часто общалась, – долгое время ее «законным» местом на «Петровском» было кресло в центре 9-го сектора стадиона.
– Я не понимаю, почему они так себя ведут, – сетовала как-то Марина. – То почти боготворят его: «Слава – лучший», но стоит допустить маленькую ошибку – такое кричат, что слушать обидно!
При этом сама была самым требовательным болельщиком и самым строгим критиком мужа. Одно время в их семье даже существовала система «кнута и пряника», по словам Марины, они с мужем договаривались: если он отстоит матч на ноль, вечером на ужин будут его любимые манты (Марина готовила их восхитительно). Правда, сама же потом от таких договоренностей отказывалась. Понимала, что мужу должно быть уютно и комфортно в семье, что дом – этот тот тыл, где футболиста поддержат в любой ситуации. Даже если он накуролесил на поле. Даже если допустил непростительную ошибку. А потому независимо от результата игры были на ужин манты, были разговоры о пустяках, если вспоминать матч (вроде того, в котором Слава пропустил семь голов от сборной Португалии) – все равно что бередить незажившую рану. В своих маленьких руках Марина крепко держала этот тыл Малафеева, создавая идеальный дом, где, конечно, никак нельзя без детей.
– Я хочу мальчика, – признавалась Марина, когда о первенце супруги Малафеевы еще только мечтали. – А Слава – девочку. Но мальчика все равно рожу, и он станет футболистом, потому что наша футбольная династия обязана продолжиться.
Когда стало понятно, что Марина беременна (Слава категорически запретил будущей маме не только ходить на стадион, но и вообще смотреть футбол, чтобы не нервничать, но Марина наказ мужа втайне от него нарушала), я в шутку спросила: кого будем ждать – мальчика или девочку? Малафеева очень серьезно и даже удивленно ответила:
– Конечно, девочку!
Ксюша Малафеева появилась на свет 3 декабря 2003 года. Молодая мама на следующий день после родов рассказывала мне по телефону, как буквально молилась, чтобы девочка родилась после окончания сезона, когда Слава уйдет в отпуск.
– Я не представляла себе, как рожать без мужа! Мы сразу договорились, что он будет присутствовать на родах, – говорила Марина.
Она вообще, казалось, всю свою жизнь и все свои мечты сверяла со Славой. Как любая женщина, Марина любила украшения, но, выбирая, например, обручальные кольца, все время держала в голове, что Малафеев не любит золото. Сама она обожала этот драгоценный металл, но после свадьбы сменила все свои украшения («Это же безвкусно – носить желтое и белое золото вместе!»). Она всегда была активным и публичным человеком, но после рождения дочери сознательно ушла в тень мужа, посвятила себя дому и малышке, часто отказываясь от общения даже с хорошо знакомыми ей журналистами. Она с головой ушла в семью, в круг которой входили не только ее муж и дети, но и родственники – их со Славой родители, братья, близкие друзья. Единственное, от чего Марина не могла отказаться, – от походов на стадион и поездок на выездные футбольные матчи, на которые она со временем стала брать и Ксюшу. Может быть, потому, что для малышки папа первое время был каким-то почти незнакомым волшебником, который приносил в дом радость, но делал это очень редко.
– Она не столько папу, сколько футбольный мяч узнает, – смеялась Марина. – Увидит мяч и кричит: «Папа, папа!»
Это была, как мне кажется, идеальная семья. Заботливая и мудрая жена, влюбленный в нее муж, прекрасные дети. Кстати, с рождением Максима связана довольно забавная история, которую мне тоже рассказывала Марина. Об этом я писала в «НВ» так:
«Марину Малафееву увезли в роддом в субботу вечером. Когда врачи сообщили будущей маме, что малыш вот-вот появится на свет, она заволновалась.
– Я сразу сказала врачам, что обязательно должна родить до девяти утра! В девять Слава вместе с командой вылетал в Сочи, – рассказала Марина. – Меня успокоили – успеешь! И мальчик родился в 26 минут первого ночи 26 февраля 2006 года. Так что Слава был рядом со мной, увидел сына, даже поспал немного у меня в палате и утром отправился в Пулково».
Слава буквально заваливал жену и детей подарками. Наверное, такое проявление любви кому-то казалось старомодным, а кто-то, возможно, и злорадствовал, когда у Марины появлялась новая шуба, украшения, дорогой автомобиль. Но Малафеев, как никто другой, знал, какой нелегкой была жизнь Марины до встречи с ним, сколько неприятностей и разочарований они пережили вместе, и все время стремился сделать жизнь своей супруги сказкой. Настоящей, а не так называемой. Он довольно спокойно относился к критике в свой адрес, но того, кто отзывался плохо о его жене, мог навсегда вычеркнуть из круга своего общения. Помню, как, слушая его рассказ об одной такой истории, в которой обидели Марину, я поймала его взгляд и ужаснулась – глаза у Малафеева были стальными.
– Я теперь самая счастливая женщина! – говорила после рождения сына Марина. – У меня прекрасный муж и двое замечательных детей. Программу-минимум я выполнила. Хочу ли я еще детей? Не знаю. Вот отдохну немного, а там будет видно.
Признаюсь, я не сомневалась, что отдыхать Марина долго не будет. Ведь помимо программы-минимум всегда есть еще и программа-максимум. А она у Малафеевой, как мне казалось, распространяется далеко за пределы уютного семейного гнездышка. Знаю, она всегда хотела заниматься собственным бизнесом, однажды очень долго расспрашивала меня о том, может ли газета приносить прибыль и как вообще устроен издательский бизнес. Поэтому не удивилась, когда узнала, что Малафеева стала продюсером музыкальной группы – банальный салон красоты или фитнес-клуб (традиционное для жен состоятельных людей занятие) были не в характере этой женщины. Она была яркой, умела красиво мечтать и вряд ли хотела размениваться в бизнесе по пустякам. Золушка, ставшая королевой, первой леди петербургского футбола, не могла не хотеть превратить все, к чему прикасалась, в сказку.
…Волшебство закончилось ранним утром 17 марта. И нет мальчика-пажа, который скажет: «Я не волшебник, я только учусь». Знаю, что никакие слова сейчас не утешат Вячеслава Малафеева. Верю только в то, что Марина не могла любить слабого мужчину, а значит, как бы тяжело ему ни было, он выдержит. Не сломается. Не утонет в собственном горе. Вернется на поле. Будет играть в футбол, который она любила. А однажды появится и перспективный игрок Максим Малафеев. Как мечтала Марина. Потому что в сказке не может быть трагического конца.
Ирина Голубенко. Фото с сайта malafeev16.ru
