Украинский кризис. Это можно было предвидеть...

Несмотря на шок, который весь мир испытывает от событий на Украине и вокруг неё, многие писатели и учёные их предсказывали. А теория Льва Гумилёва так и вовсе по пунктам объясняет всё, что сейчас происходит

Недавно прочитал изданный в 2009 году фантастический роман Глеба Боброва «Эпоха мертворождённых». Да фантастический ли?.. Когда сегодня я просматриваю новостную ленту о событиях на Украине, меня не покидает чувство, что я продолжаю чтение этого романа. Ибо луганчанин Бобров описал войну между Новороссией (в романе она названа «Восточной Малороссией») и Украиной. Причём некоторые подробности разительно похожи на реальные события. Кстати, в недавнем интервью Бобров с сожалением признал, что события развиваются по предсказанному им сценарию.

И если бы в роли пророка выступил только Бобров… В последние годы вышло сразу несколько книг – и публицистических, и художественных – на эту тему.

Конечно, разбирающийся в вопросе человек мог всё это предсказать. В том числе и потому, что в нынешнем украинском кризисе задействованы законы этногенеза (процесса зарождения, развития и распада этнических общностей, этносов), которые сформулировал Лев Гумилёв, а интуитивно ощущают многие. (Между прочим, премьер-министр ДНР Александр Бородай – сын друга и последователя Гумилёва философа Юрия Бородая. Многозначительное совпадение…) Во всяком случае, положения теории Гумилёва помогают разобраться, что сейчас происходит на Украине и вокруг этой страны.

– Самые тяжёлые моменты в жизни этноса (а значит, и в жизни людей, его составляющих) – это смены фаз этногенеза, так называемые фазовые переходы. Фазовый переход (переход из одной фазы в другую. – Прим. авт.) всегда является глубоким кризисом, – говорил учёный, автор пассионарной теории этногенеза (ПТЭ).

По Гумилёву, этнос – это прежде всего одинаковый стереотип поведения, отличающий его от других этносов по принципу «свой – чужой». Изменение уровня пассионарности этноса в течение фазового перехода заставляет его части менять эти стереотипы. Тогда наступает раскол этнического поля. Очередной такой раскол наш этнос и переживает сегодня. Зримо он проявился в 1991 году, с развалом СССР. Плоды его мы пожинаем и сегодня, и не только на Украине.

Как на территории Западной Украины образовалась химера

Фазовый переход не всегда, но часто сопровождается расколом этнического поля. Для Российского (тогда ещё Восточнославянского) суперэтноса первый такой раскол произошёл чуть ли не в момент его рождения от пассионарного толчка XIII века, когда мир Древней Руси был разорван между Литвой и монголами. Тогда-то и образовались великороссы, а также малороссы и белороссы – этносы единого Российского (или иначе – Евразийского) суперэтноса, оказавшиеся в чуждом католическом окружении. И отношения между великороссами, с одной стороны, и двумя этими этносами – с другой (хотя тогда они все называли себя русскими) – были не всегда братскими. Достаточно вспомнить, что белорусы перерезали русских раненых после Куликовской битвы, а про запорожских казаков во время Смуты на Руси пели песню: «Запороги – вороги».

Галицко-Волынское княжество (территория нынешней Западной Украины) пыталось отколоться от Русского мира ещё в пору распада Восточнославянской общности. С тех пор Галиция до 1939 года, когда она была присоединена к СССР, никогда не входила в состав России. Тем не менее многие галичане, находясь в составе Австро-Венгрии, отстаивали своё право говорить «на правильной московской мове» и называться русскими. В годы Первой мировой войны австрийцы устроили настоящий этноцид, расстреливая прорусски настроенных галичан и тысячами загоняя их в концлагеря.

Собственно, отсюда и берёт своё начало нынешняя «украинская нация». По сути, это та часть малоросского этноса, которая, оказавшись под западным владычеством, была при помощи того самого австрийского этноцида насильственно оторвана от Российского суперэтноса.

Кстати, в конце XIX – начале XX веков украинские учёные-националисты с подачи австрийской разведки переписывали историю малороссийско-русских взаимоотношений, из украинского диалекта русского языка, очень близкого к вполне понятному нам белорусскому, искусственно конструировалась маловразумительная «ридна мова».

Так на территории Западной Украины окончательно сформировалась так называемая химера – этническая форма и продукт контакта несовместимых (имеющих отрицательную комплиментарность, то есть отношение друг к другу) этносов, принадлежащих к различным суперэтническим системам.

Лев Гумилёв говорил:

– Вы знаете, вот между поляками и украинцами нет комплиментарности, комплиментарность отрицательная. На наш взгляд, они казались, эти украинцы (особенно западные), очень похожими на поляков. Но как они друг друга ненавидели!

Гумилёв сравнивал химеру с коммунальной квартирой – когда под одной крышей (на одной территории) вынуждены проживать люди, многие из которых друг другу неприятны.

К слову, нельзя забывать и о роли коммунистического правительства, пытавшегося создать некую общность под названием «советский народ». Это тоже – химера. И эпизоды с передачей Крыма и Новороссии Украине, которые сегодня так громко аукнулись, были лишь одними из проявлений этой химерской политики.

Как химера породила антисистему

За последние 23 года химера, образованная на территории Западной Украины, в той или иной степени распространилась на территорию всей страны. Бывших русских, называющих себя «украинцами», которых тянет на Запад, из года в год становилось всё больше. И в итоге – сегодня именно они пришли к власти. В целом на Украине столкнулись два суперэтноса с отрицательной комплиментарностью – Российский и Европейский.

«Когда два разных (этнических. – Прим. ред.) ритма накладываются друг на друга, – писал Гумилёв, – возникает своего рода какофония, воспринимаемая людьми как нечто противоестественное, что в общем-то и правильно. Но тогда люди начинают не любить вмещающую их географическую среду, искать выхода при помощи строгой логики и оправдывать свою ненависть к миру, устроенному так неудобно».

Это часто проявляется в мятежах и войнах, ведущихся порой со страшной жестокостью, что доказала, скажем, Волынская резня 1943 года, когда украинские националисты из ОУН уничтожили десятки тысяч этнических поляков (и не только их). Это доказывают и сегодняшние события – только уже не на Западе, а на Востоке Украины.

Иногда химеры порождают антисистемы. Что это такое? Подробно об этом феномене мы писали в «НВ» от 11.09.2013, а вкратце можно сформулировать так: антисистема – системное сообщество людей с негативным мироощущением. И на Украине антисистема появилась. Как всегда, в разных обличьях, но с одной сутью – стремлением к разрушению.

– Антисистема вытягивает пассионарность из этноса, как вурдалак, – отмечал Лев Гумилёв. – Её цель – не созидание, то есть усложнение системы, а упрощение, то есть перевод живого вещества в косное, косного – путём лишения формы – в аморфное, а это последнее легко поддаётся аннигиляции, являющейся целью поборников антисистемы.

Самой первой антисистемой на Украине было униатство. И, конечно, оно до сей поры сохраняет свой негативный потенциал. Даже в Ватикане к нему относятся с подозрением. Окормляемые униатами оуновцы совершали во время и после Великой Отечественной войны страшные преступления. А теперь за ними тянется «Правый сектор» – тоже типичная антисистема.

Что противостоит химере и антисистеме

Однако есть фактор, до сих пор поддерживающий Российский суперэтнос в относительной целостности. По Гумилёву, это православие. Не только православная вера сама по себе, но и православная культура. Это удержало русский этнос от распада в XIII и XVII веках, возможно, удержит и теперь.

– Крещение дало нашим предкам высшую свободу – свободу выбора между Добром и Злом, а победа православия подарила Руси тысячелетнюю историю, – говорил Гумилёв.

Однако – и здесь нам опять придётся уйти в глубь веков – в 1595 году под давлением польских властей и иезуитов возникла та самая Украинская грекокатолическая униатская церковь. Это пробило страшную дыру в русском этническом поле. Перешедшие в униатство православные быстро потеряли чувство своей принадлежности к Русскому миру. Они перекинулись на Запад (хотя тот принял их, кривя губы). А с Европейским суперэтносом, как уже было сказано, у Российского суперэтноса никогда не складывалось.

Переход русских в католичество порождал этническую деформацию. Могу сказать по себе: то, что мои предки по женской линии, русские дворяне, где-то в XVII веке приняли католичество и стали польскими шляхтичами, порой вызывает во мне некий когнитивный диссонанс. Впрочем, думаю, этот диссонанс сильно сгладился от того, что моя бабушка вернулась в православие.

Отметим, что, как писал Гумилёв, в XVII веке «всё православное население Польши называло себя именно русским, тогда как слово «украинец» обозначало просто жителя окраины. При этом русские, жившие в Русском государстве, чётко отделялись от русских Польши и назывались «российскими». Такое различие представляет типичную фиксацию общей суперэтнической принадлежности».

Православные подвергались в Речи Посполитой постоянному давлению и дискриминации со стороны Католической церкви, польской шляхты и их факторов-евреев. Это привело к нескольким кровавым восстаниям казаков против коронного правительства и наконец присоединению части Украины к Московскому государству.

«И ведь нельзя сказать, – пишет Лев Николаевич, – что безграмотные украинские казаки или белорусские крестьяне понимали теологические различия между православием и католичеством. Никому из них и в голову не приходило интересоваться таковыми различиями, ибо для множества людей определённое вероисповедание выступало прежде всего индикатором принадлежности к вполне определённому коллективу – «своим».

Именно поэтому ежегодные визиты Патриарха Московского и всея Руси на Украину (в этом году визит сорвался из-за войны), борьба против автокефалии Украинской православной церкви, концепция патриарха Кирилла о Русском мире и русской цивилизации (Святейший прекрасно знаком с трудами Гумилёва) – всё это служит преодолению раскола этнического поля. И именно поэтому украинские нацисты и недоброжелатели России из-за границы с такой ненавистью относятся к этим концепциям.

 

Как пассионарии сражаются друг с другом

Нынешние события подтверждают теорию Гумилёва и в той её части, что касается такого понятия, как пассионарность, – основного понятия пассионарной теории этногенеза. Напомним, что пассионарий – это человек, в котором стремление к идеальной цели превалирует над инстинктом самосохранения.

Согласно ПТЭ убыль пассионариев приводит к ослаблению этноса. Фаза надлома, которую пережил (или переживает?) Российский суперэтнос, – чреда революций, репрессивных кампаний и войн – сильно проредила пассионарный фонд. Но уже ощутима деятельность новой генерации пассионариев. Одно из свидетельств этому – восстание в Новороссии против захватившей в стране власть антисистемы. И, что бы там ни уверяла пропаганда украинских СМИ, российских и прочих добровольцев на Донбассе гораздо меньше, чем взявшихся за оружие местных жителей. Причём среди этих местных жителей много тех, кто приехал на Донбасс всего несколько лет назад.

Этот механизм тоже описан Гумилёвым:

«Признак пассионарности в ходе этногенеза как бы дрейфует по территории страны от центра к окраинам. В итоге к финальным фазам этногенеза пассионарность окраин этнического ареала всегда выше, чем пассионарность исторического центра. Схема процесса очень проста: люди энергичные, стремясь избавиться от пристального внимания начальства и обрести побольше простора для деятельности, покидают столицы и едут осваивать новые земли».

Похоже, на Украине – окраине Российского суперэтноса – произошло именно так. А с началом восстания туда потянулись пассионарии и из России.

Однако нельзя забывать, что противостоят им тоже пассионарии, но пассионарии антисистемы (ориентированной на разложение этноса). И кто выйдет победителем, знает только Бог.

 

Каковы шансы Российского суперэтноса на преодоление раскола и регенерацию

«О всеобщее ощущение единства (русского и украинского этносов. – Прим. ред.), как волны о скалу, разбивались рациональные планы волевых, умных искателей власти, – писал Гумилёв. – Два близких этноса – русский и украинский – соединились не благодаря, а вопреки политической ситуации, поскольку народное «волим» или «не волим» неизменно ломало те инициативы, которые не соответствовали логике этногенеза».

Впрочем, нельзя забывать и о внешних влияниях, которые порождают, как выражался учёный, «зигзаги истории»:

«Было бы смешно отрицать, что людские замыслы и дела рук человеческих влияют на историю, и подчас очень сильно, создавая непредвиденные нарушения – зигзаги – в ходе исторических процессов. Но мера влияния человека на историю вовсе не так велика, как принято думать, ибо на популяционном уровне история регулируется не социальными импульсами сознания, а биосферными импульсами пассионарности. Образно говоря, мы можем, подобно резвящимся глупым детям, переводить стрелки на часах истории, но возможности заводить эти часы мы лишены. У нас роль самонадеянных детей исполняют политики. Они по своему почину переводят стрелки с 3 часов дня на 12 часов ночи, а потом страшно удивляются: «Почему же ночь не наступила и отчего трудящиеся спать не ложатся?»

Похоже, и тут учёный был совершенно прав. Ведь из той же оперы стремление польских магнатов сделать из русских казаков послушных «хлопов», или российских либералов – влиться в «общеевропейский дом», или нынешних украинских властей и значительной части общества стать Европой. Принцип «свой – чужой» работает вопреки политической карте мира.

Возьмём Закарпатье. На этой территории сосуществуют несколько разных народов – русины, венгры, поляки… В СССР, да и на нынешней Украине, закарпатские русины считались этнографической группой украинцев. Но большая часть из них считает себя русскими и ведёт борьбу за национальное самоопределение, хотя последние 23 года власти Незалежной широко применяют против них репрессии и пытаются насильственно украинизировать.

…Конечно, сегодня «свидомых украинцев» (то есть представителей химеры) стало гораздо больше, чем было, скажем, в советские времена. Но осталось и множество тех, кто, называя себя «украинцем» в смысле гражданском (политическом), по-прежнему остаётся русским и по языку, и по стереотипу поведения. Причём они есть не только на сражающемся Юго-Востоке, но и по всей стране. Конечно, распределяются они неравномерно – на Западе страны больше «свидомых». А теперь они, как уже было сказано, захватили власть в стране и тянут её в ЕС.

Но Лев Гумилёв предупреждал:

– Соединение двух суперэтносов как таковых невозможно, но остаётся возможным отрыв отдельных этносов и присоединение их к другому суперэтносу…

То есть соединение Российского и Европейского суперэтносов невозможно, а вот отделение малоросского этноса – вполне.

Так какой же прогноз можно сделать, основываясь на положениях теории Гумилёва? В одном из последних своих интервью учёный сказал:

– Если Россия будет спасена, то только как евразийская держава.

Очевидно, это практически научное завещание Гумилёва было услышано властями – недаром они столь интенсивно развивают процесс евразийской интеграции. А вот на западе евразийского мира раскол, похоже, непреодолим.

Вряд ли удастся сохранить целостность Украины. (Вопрос лишь в том, на сколько частей она распадётся.) Ясно, что западные области, которые пытаются подмять под себя всю страну, не в силах этого сделать, о чём свидетельствуют военные неудачи на Юго-Востоке. Крым уже отошёл к России, и она его обратно не отдаст. Одесса подавлена, но подпольное сопротивление там продолжается. Брожение в Закарпатье может вылиться в новую войну – недавно карпатороссы заявили, что возьмут в руки оружие, если киевское правительство введёт в их область войска. (Примечательно, что их поддержали в этом живущие в Закарпатье венгры.) Неспокойно и в Сумской области. Но даже если все эти очаги сопротивления будут потушены (а это может случиться лишь при массированной помощи Запада, которой пока нет) и произойдёт новый этноцид русских, сопротивление ему в разных формах может продолжаться долго. Ко всему прочему надо учитывать и фактор России, которая в любой момент может вмешаться в конфликт, защищая соплеменников.

В этом случае вероятно возвращение к конфигурации XVII века, когда Украина была поделена по Днепру между Россией и Речью Посполитой. Но есть и более печальный для Украины исход – продолжить существование в границах древнего Галицко-Волынского княжества. В этом случае остальная территория отойдёт к России (возможно, будет разделена между Россией, Польшей и Румынией) или на ней появятся несколько независимых государств.

 

кстати

Гумилёв считал, что украинский этнос состоит из девяти субэтносов, различающихся и по ландшафту обитания, и по времени вхождения в Украину, и даже по этническому субстрату. Это Буковина, Подолия, Полесье, Крым, Новороссия, Слобожанщина, Закарпатье, Галиция и Северская земля. Причём Крым, Новороссия и Слобожанщина находятся на границе великорусского и украинского этносов. А население Северской земли изначально вообще не было славянским.

Гумилёв яростно отрицал всяческий национализм:

 

– Мало сказать, что любой национализм слеп. Надо всячески разоблачать его вредоносную сущность, его коварные приёмы психологической обработки. Конечно, как и во всех сферах жизни, на национальных отношениях сказались перекосы сталинистской политики, издержки застойного времени. Однако не будем закрывать глаза на то, что и сегодня есть группы людей, заинтересованных в сохранении межнациональных трений, готовых ради своей выгоды покуситься на святая святых – дружбу народов.

 

дословно

Они знали заранее

Пётр I:

«Сей народ и зело умён, и зело лукав: он, яко пчела любодельна, даёт Российскому государству и лучший мёд умственный, и лучший воск для свещи Российского просвещения, но у него есть и жало».

 

Фёдор Достоевский (1877 год):

«Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, они именно в защиту от России это и сделают.

Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись...

Может быть, целое столетие, или ещё более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на неё и интриговать против неё.

Особенно приятно будет для освобождённых славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия – страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации. У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать.

Они будут в упоении, читая о себе в парижских и лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури в такой-то стране и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний (такая-то фамилия) согласился наконец принять портфель президента совета министров. России надо серьёзно приготовиться к тому, что все эти освобождённые славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными...

Разумеется, в минуту какой-нибудь серьёзной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя её в любви, но чувствовать-то всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что… если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит – Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство…»

 

Джон Мирсхаймер (1993 год):

«Отношения между Россией и Украиной сложились таким образом, что обе страны готовы развязать соперничество по вопросам безопасности. Великие державы, которые имеют одну общую протяжённую и незащищённую границу, часто втягиваются в противостояние из-за вопросов безопасности. Россия и Украина могут преодолеть эту динамику и сосуществовать в гармонии, но это будет весьма необычным развитием ситуации».

 

Самюэль Хантингтон (1996 год):

 

«Украина – это расколотая страна с двумя различными культурами. Линия разлома между цивилизациями, отделяющая Запад от православия, проходит прямо по её центру вот уже несколько столетий. В различные моменты прошлого Западная Украина была частью Польши, Литвы и Австро‑Венгерской империи. Значительная часть её населения является приверженцами униатской церкви, которая совершает православные обряды, но признаёт власть папы римского. Исторически западные украинцы говорили по‑украински и были весьма националистичны в своих взглядах. Население Восточной Украины, с другой стороны, было в массе своей православным, и значительная его часть говорила по‑русски... Различия между Восточной и Западной Украиной проявляются во взглядах их населения».

Павел Виноградов, редактор отдела социальных проблем «НВ». Фото ИТАР-ТАСС