«В Брюсселе решается далеко не всё»
Несмотря на политические разногласия и недоговорённости, экономики стран Балтии по-прежнему напрямую зависят от России
Эвалдас Густас, министр экономики Литовской Республики
Едва ли не все европейские экономисты сегодня говорят: «Экономика Литвы будет достаточно быстро расти не только в 2014 году, но и потом, ещё несколько лет подряд». Не согласиться с ними не могу – составляющие роста действительно налицо. Но как практик не могу не сказать о негативном факторе – нашем экспорте. В последние годы он действительно заметно рос, а теперь, вероятнее всего, будет, увы, замедляться... Особенно это касается экспорта услуг, хотя и с экспортом товаров тоже, к сожалению, не всё гладко. По крайней мере эмбарго, наложенное Россией на молочную продукцию, очень болезненно ударило по молокоперерабатывающим предприятиям. Впрочем, паниковать по этому поводу не стоит. На фоне падающего экспорта уже поднимается и обещает подниматься впредь уровень розничной торговли. К тому же мы сейчас ведём активные переговоры с представителями других рынков. Во всяком случае, на днях литовские бизнесмены Литвы подписали с малайзийскими коллегами 15 меморандумов о сотрудничестве в самых разных областях: от лазерных технологий и возобновляющихся источников энергии до экспорта, туризма и просвещения. Так что, я полагаю, выход будет обязательно найден.
Однако, как бы важны ни были экспорт и импорт, наша сильная сторона – всё-таки промышленность. Не могу не заметить, что если в среднем по Европейскому союзу влияние промышленности на ВВП достигает 15 процентов, то в Литве – целых 24. И тут – говорю об этом с радостью и даже с гордостью – в Литве не так давно появился новый вид предприятий, которому мы дали условное название «маленькое сообщество». Такие фирмы становятся всё более и более популярными, даже притом что начинающие бизнесмены пока ещё с большим трудом решают вопросы финансовой поддержки, кредитов и гарантий. Поэтому наша наипервейшая задача сегодня – помощь только что учреждённым компаниям.
К слову сказать, такая ситуация с малым бизнесом складывается не только в Литве, она примерно одинакова во всех странах Евросоюза, поэтому существенная часть инвестиций покрывается средствами из Брюсселя. И тут, кстати, нельзя не вспомнить о том, что в этом году Европейский союз отмечает 5-летие закона о малом бизнесе, который был одобрен в 2008 году. О важности этого закона, я полагаю, говорить не стоит. Поэтому мы, пользуясь тем, что Литва в этом полугодии председательствует в совете ЕС, запланировали и провели ряд дискуссий по теме «Сначала подумай о малом». Мы хотели вывести этот вопрос на самый высокий политический уровень, чтобы наконец-то определить и назвать препятствия, которые мешают небольшим компаниям нормально работать. И это особенно важно, так как достижение хотя бы небольшого повышения уровня конкурентоспособности малых и средних предприятий, безусловно, окажет влияние на всё общество. Иначе и быть не может – на долю небольших компаний приходится 98 процентов всего евробизнеса! Значит, мы должны поддерживать потенциальных учредителей и владельцев предприятий, чтобы дать им возможность создать и развивать свой бизнес на территории всего ЕС.
Но, возвращаясь непосредственно к литовским делам, хочу подчеркнуть: в Брюсселе решается далеко не всё. Если говорить об инвестиционном климате в Литве, у нас сегодня есть две ощутимые беды. Первая – это налоговая система. Инвесторы – и их можно понять – хотят, чтобы налоги были стабильными. И вторая беда – бизнесмены считают, что трудовые отношения слишком скованы, слишком регламентированы.
То, что оба вопроса надо решать, причём затягивать с этим нельзя ни в коем случае, понятно всем. А тем временем в Литве появилась не менее серьёзная проблема – у нас не хватает квалифицированных специалистов. Причём это ощущается в самых разных областях – от строительства до медицины! Молодёжь предпочитает получать профессию и уехать за границу…
Когда меня спрашивают, почему наши молодые люди не остаются дома, я всегда отвечаю: не сказал бы, что условия труда в Литве плохие или за границей они лучше. Люди уезжают работать исключительно ради зарплаты. А зарплата связана с бизнесом, с его поощрением. В общем, как ни крути, но круг замкнулся. И сегодня мы встали перед необходимостью позвать в страну квалифицированных специалистов из других стран. Из каких именно – называть не хочу. Но, уверен, иммиграционную политику надо выстраивать так, чтобы мы могли выбирать, из каких государств впускать рабочую силу, а из каких – не впускать…
Это то, что касается трудовых мигрантов. Но чтобы картина литовской экономики была достаточно полной, нужно сказать и о такой отрасли, как туризм. Туризм – движущая сила экономического роста, социальных изменений и благосостояния практически любого государства. Если говорить языком цифр, то туризм составляет почти 3 процента всего ВВП Литвы, на него приходится около 5 процентов всех рабочих мест. Каждый иностранец, приезжающий в Литву, оставляет в сутки чуть менее 100 евро, и, между прочим, Россия по размеру расходов туристов занимает второе место, уступает лишь Белоруссии. Расходы российских туристов составляют у нас 21 процент от всех иностранных гостей. Поэтому, когда в октябре в Литве проходил Европейский туристический форум, мы подняли вопрос о возможности упрощения визового режима для туристов из России. После дискуссии было решено: Еврокомиссия до конца этого года рассмотрит все возможные варианты. И я абсолютно уверен: это решение обернётся конкретными действиями и совместными проектами.
из первых уст
«Мы долго были в одной лодке»
Президент Торгово-промышленной палаты Латвии Гундарс Страутманис рассказал «НВ» о связи российского и латвийского бизнеса и об особенностях бюрократии Евросоюза.
– Господин Страутманис, в Петербурге всего несколько магазинов, торгующих латвийскими продуктами. Почему их так мало?
– Поэтому мы создали бизнес-клуб «Рижский дворик». Его задача – объединить тех бизнесменов в Латвии, кто хочет работать в российском направлении, ведь в одиночку это сделать сложнее. В Латвии есть хорошие продукты, но есть и проблемы – таможня, логистика и сроки реализации – в России это 60–90 дней, а у нас – 30. В России заинтересованы в наших продуктах питания, но мы не можем увеличить объёмы производства. Это связано в том числе с тем, что не хватает инвестиций. Но я могу назвать пример инвестиций в латвийское производство – Рижский молочный комбинат. В его развитие инвестировал российский бизнесмен.
– У вас бывают встречи с петербургскими бизнесменами?
– Нет, хотя хотелось бы.
– Чем вы могли бы их заинтересовать?
– Во-первых, тем, что продукция, произведённая в Латвии, считается продукцией Евросоюза, и она может реализовываться как на российском, так и на европейском рынке. Во-вторых, учитывая уровень инфраструктуры, промышленный и научный, было бы полезно попытаться возобновить сотрудничество в области высоких технологий. У нас есть возможность получать финансирование ЕС на совместные проекты, которые в принципе являются субсидиями. И, в-третьих, хотелось бы, чтобы наши бизнесмены имели благоприятную среду в Петербурге.
– Что больше мешает латвийским бизнесменам в сотрудничестве с Россией – наша бюрократия или политика?
– Я выскажу своё мнение. Когда мы встречаемся с российскими коллегами, то у нас полное взаимопонимание. Это понятно – мы долго были в одной лодке. Но, мне кажется, в России существует политический прессинг на бизнес, и российские бизнесмены оглядываются на политиков. У нас такого нет.
– Есть мнение, что кризис 2008 года по экономике Латвии ударил больнее, чем по литовской и эстонской...
– Это объективно. Я думаю, что причина была в нежелании ответственных за экономику чиновников видеть реальную картину. Они действовали безответственно – я не знаю, как это сказать мягче… Всё было пущено на самотёк, несмотря на то что наш Центральный банк несколько раз предупреждал об опасности. Но тогда царила эйфория роста экономики, а он базировался всего лишь на «мыльном пузыре» недвижимости. Чем это кончилось, всем известно.
– Известно, что из Латвии уезжают на заработки в Европу. Это минус для вашей экономики?
– Если называть цифры уехавших, это просто драматично. Многие уезжают, чтобы хоть как-то вернуть не очень ответственно взятые до кризиса кредиты. Хотя выбор части уехавших не всегда остаётся понятным, многие из них работают в нечеловеческих условиях по 12–14 часов. Если бы человек остался в Латвии и работал по столько же часов при нынешних расходах на проживание, чистый заработок был бы практически на том же уровне.
Европа провозгласила единый рынок, и, к примеру, Германия заявила, что готова принять несколько миллионов специалистов. Но ведь у нас в Латвии осталось 2 миллиона населения! Никто не задумывается о будущем, о том, что такое свободное передвижение рабочей силы для страны со слабой экономикой? Это значит, что это государство стирается с лица земли. На тех, кто уехал, были потрачены деньги, включая школьное образование, а ведь нам никто не платит за подготовку кадров! Этой проблемой я пытаюсь сейчас заниматься в комитете по экономическим и социальным вопросам ЕС.
– Скажите, правда, что Евросоюз настолько забюрократизирован, как об этом пишут в наших СМИ?
– Брюссель производит впечатление цитадели бюрократизма.
– Европейская бюрократия отличается от российской?
– У вас особая бюрократия, их сложно сравнивать. Бюрократия ЕС выражается в том, что принятие решений проходит очень медленно. Это может показаться странным, но демократия предполагает, что спорные решения так и должны приниматься.
– Сколько времени занимает принятие решения?
– Естественно, есть какие-то рамки, но всё зависит от самого вопроса. Любой документ, который готовится Еврокомиссией, должен получить отзыв. Проще говоря, решение принимается на нескольких уровнях. Сначала рабочая группа разрабатывает документ, потом его рассматривает профильная секция, и только затем решение выносится на пленарное заседание. В общем, на решение любого вопроса требуется два-три месяца.
– Возможна ли ситуация, когда решения принимаются в интересах узкой группы людей?
– В нашем комитете такое невозможно, как и в комиссии. Наш комитет для того и создан, чтобы следить за интересами всех групп общества, и если в документе «торчат шпильки», то их нужно «отпилить».
Беседовал Андрей Морозов, Рига – Санкт-Петербург
тем временем…
Показатели экспорта и импорта Эстонии сокращаются
Пятый месяц подряд сокращаются показатели как экспорта, так и импорта Эстонии; в октябре по сравнению с тем же месяцем прошлого года экспорт товаров в текущих ценах сократился на один, а импорт – на шесть процентов.
Согласно данным эстонского департамента статистики, наиболее заметное влияние на снижение экспорта оказало уменьшение экспортных поставок сельскохозяйственной продукции, сократившихся на 17 процентов по сравнению с октябрём прошлого года.
Год назад экспорт товаров из Эстонии в текущих ценах составил 1,1 миллиарда евро, а импорт в Эстонию – 1,2 миллиарда евро, дефицит торгового баланса составил 142 миллиона евро.
В первую тройку экспортных партнёров Эстонии в сентябре вошли Швеция, Финляндия и Россия – на их долю пришлось 16, 16 и 13 процентов всего экспорта соответственно. На снижение суммарного показателя экспорта Эстонии наибольшее влияние оказало уменьшение экспортных поставок в Литву и Германию – на 8 и 7 процентов соответственно.
