Общество
У БАБУШКИ САДЖИДЫ ВЕСЕЛЕЙ, ЧЕМ У ГУБЕРНАТОРА
28 ноября
В то время как мы очень часто, замотавшись со своими делами, вздыхаем: "Нет, до пенсии явно не дожить"... А уж дожить до ста лет! В такое и не верится вовсе. И не просто дожить: ведь чего мы боимся? Слабости, беспомощности, маразма, не хотим быть обузой для родных или, наоборот, погибать в одиночестве. Не правда ли?
В самом центре Петербурга, недалеко от Пяти углов, на улице Ломоносова, в коммунальной квартире живет Саджида Гениевна Рахматулина. В минувшее воскресенье ей исполнилось 100 лет. То есть родилась в первом году двадцатого столетия, во вполне сознательном возрасте застала Первую мировую войну и Октябрьский переворот. Передвигается по квартире с палочкой, сохраняет ясность сознания, улыбается, шутит и даже поет песни...
В небольшой комнатке бедно, но очень уютно. Накрытый скатертью стол, на окне занавесочки в цветочек, на кроватях - подушки с вышитыми накидками. В центре комнаты во главе стола - Бабушка. В нарядном платочке, сухонькая, сгорбленная, но из-под светлого цветастого платочка смотрят на редкость живые глаза. Саджиде сегодня нанесли подарков - она очень любит расписные платки, ей и надарили их много. Рассматривает, радуется. Немножко как ребенок. Она ведь давно не выходит из дому - живи она где-нибудь в деревенской усадьбе, в большой семье, выходила бы и на завалинку погреться на солнышке, соседи бы проходили мимо, поздороваться заглядывали бы - все разнообразие. А здесь она очень внимательно слушает новости по радио, расспрашивает обо всем дочь Алию (было у Саджиды шестеро детей, трое сыновей умерли во младенчестве, еще один 10 лет назад, у нее пятеро внуков и пятеро правнуков, и разбросало всех - внучка в Эстонии, например, живет). И в день столетия - вдруг такой праздник! Пришла председатель совета ветеранов Антонина Яковлева, с нею руководитель общественной приемной "Владимирский округ" Олег Устинский, и еще люди, и даже телевидение. Саджида сидит с большим букетом, рядом с ней красивый торт с цифрой "100", и смеется перед телекамерой:
- У губернатора тоже день рождения. Губернатор сюда не пришел, такую компанию упустил (вообще фраза звучит: "Такой компаниям упустила" - с акцентом)
Родилась Саджида в Пензенской губернии, жила там до 1934 года. В революцию, как рассказывала детям, особых потрясений и смертоубийств не было. (В общем-то это в учебниках революция случилась в один день - 25 октября - а на деле советская власть устанавливалась достаточно медленно по всей стране.) Зато навсегда осталось в душе воспоминание - как раскулачивали. Как угоняли мулл - "они хорошие были, добрые и совсем не богатые", и шли эти муллы по дороге, в руках у них были какие-то красные мешочки.
Саджида так и не научилась читать и писать. До сих пор умеет только поставить свою подпись арабскими буквами. Вышла замуж, рожала детей. Алия, которая теперь живет вместе с ней в коммуналке на Ломоносова, родилась в 1934 году, уже не в Пензенской области, а в Кингисеппском районе, куда семья переехала и где Саджида начала работать в леспромхозе. Вестимо, трудно было, но, вспоминают все вместе, жили люди дружно - кто татарин, кто русский, не разбирали: "Добро нужно. Мы работали вместе - нам отпускам, соседи детей смотрят, им отпускам - мы детей смотрим. Я слово плохое не говорила никому, плохо не желала".
- А спой, бабушка!
Она вспоминает одну песню за другой - татарские, узбекские (где-то переняла). "А это о чем?" - "Это про войну. Про Осман-пашу". Сто лет - это ведь действительно целый век. Его войны, большие и маленькие, в будущих учебниках, возможно, будут стоять в одном параграфе: "Войны XX столетия", и в мозгах нерадивых школяров будут путаться с войнами века девятнадцатого...
А война (хотелось бы сказать по привычке, последняя, да вот не выговаривается), по сути дела, унесла мужа Саджиды, хотя и не погиб он в бою. В 1941-м ушел на фронт, а семью эвакуировали - опять в Пензенскую область. В 1943 году вернулся комиссованный по контузии, но недолго прожил и все болел. А тут беда случилась - украли все документы, метрики. Без документов - никуда, а женщина неграмотная, ничего в делах бумажных не понимает, сказали - надо ехать опять под Кингисепп, восстанавливать бумаги. Вот снялись с места и поехали, и застряли там уже надолго. Работали. Медаль Саджида получила - "За трудовую доблесть". А вот удостоверения, что она вдова участника войны, у нее нет и по сей день. Сейчас, может, совет ветеранов выхлопочет.
Теперь - уже почти полжизни - на пенсии. Как только вышла на отдых - занялась внуками, то к одному, то к другому ездила: ухаживать, растить, воспитывать. Носочки-шарфики вязала и песни пела постоянно. Дети ее татарский язык не забыли, он для них родной. В Питер Саджиду перевезла дочь Алия, которая здесь с 60-х годов, сейчас ветеран труда и заработала два ордена ("нас, татар, здесь никто не обижает, за всю жизнь ни разу никто не обидел"). Так и живут в коммуналке. Были соседи-алкоголики - ужас. Сейчас полегче, алкоголиков нет, а за стеной - молодая семья. Бывает. И музыку слишком громко вечером включат, пожилым людям тяжело, и всякое бывает - но в целом ничего. Соседская малышка постоянно у Саджиды с Алей обитает, когда мама на работе. Называет одну старой бабушкой, другую просто бабушкой.
"Старая бабушка" верующая, хотя и в мечеть не ходит. Дети и внуки уже не столь религиозны, но с самого детства слышали: "Нельзя делать плохо - Аллаху неугодно". Нельзя воровать, нельзя лениться, нельзя злословить.
Вчера я позвонила к ним домой, сказала, что пишу в газету. Трубку взяла "просто бабушка": "Ой, да не надо о нас много писать. Что писать-то о нас?" Действительно, что? Пишут о президентах акционерных обществ, депутатах, кинозвездах, преступниках... Какие марки автомобилей предпочитают да у кого из кутюрье одеваются. А тут - сначала работала, потом растила внуков. Любит расписные платки и татарские песни.
Знаете, а ведь это прекрасная жизнь. СВЕТЛАНА ГАВРИЛИНА
В самом центре Петербурга, недалеко от Пяти углов, на улице Ломоносова, в коммунальной квартире живет Саджида Гениевна Рахматулина. В минувшее воскресенье ей исполнилось 100 лет. То есть родилась в первом году двадцатого столетия, во вполне сознательном возрасте застала Первую мировую войну и Октябрьский переворот. Передвигается по квартире с палочкой, сохраняет ясность сознания, улыбается, шутит и даже поет песни...
В небольшой комнатке бедно, но очень уютно. Накрытый скатертью стол, на окне занавесочки в цветочек, на кроватях - подушки с вышитыми накидками. В центре комнаты во главе стола - Бабушка. В нарядном платочке, сухонькая, сгорбленная, но из-под светлого цветастого платочка смотрят на редкость живые глаза. Саджиде сегодня нанесли подарков - она очень любит расписные платки, ей и надарили их много. Рассматривает, радуется. Немножко как ребенок. Она ведь давно не выходит из дому - живи она где-нибудь в деревенской усадьбе, в большой семье, выходила бы и на завалинку погреться на солнышке, соседи бы проходили мимо, поздороваться заглядывали бы - все разнообразие. А здесь она очень внимательно слушает новости по радио, расспрашивает обо всем дочь Алию (было у Саджиды шестеро детей, трое сыновей умерли во младенчестве, еще один 10 лет назад, у нее пятеро внуков и пятеро правнуков, и разбросало всех - внучка в Эстонии, например, живет). И в день столетия - вдруг такой праздник! Пришла председатель совета ветеранов Антонина Яковлева, с нею руководитель общественной приемной "Владимирский округ" Олег Устинский, и еще люди, и даже телевидение. Саджида сидит с большим букетом, рядом с ней красивый торт с цифрой "100", и смеется перед телекамерой:
- У губернатора тоже день рождения. Губернатор сюда не пришел, такую компанию упустил (вообще фраза звучит: "Такой компаниям упустила" - с акцентом)
Родилась Саджида в Пензенской губернии, жила там до 1934 года. В революцию, как рассказывала детям, особых потрясений и смертоубийств не было. (В общем-то это в учебниках революция случилась в один день - 25 октября - а на деле советская власть устанавливалась достаточно медленно по всей стране.) Зато навсегда осталось в душе воспоминание - как раскулачивали. Как угоняли мулл - "они хорошие были, добрые и совсем не богатые", и шли эти муллы по дороге, в руках у них были какие-то красные мешочки.
Саджида так и не научилась читать и писать. До сих пор умеет только поставить свою подпись арабскими буквами. Вышла замуж, рожала детей. Алия, которая теперь живет вместе с ней в коммуналке на Ломоносова, родилась в 1934 году, уже не в Пензенской области, а в Кингисеппском районе, куда семья переехала и где Саджида начала работать в леспромхозе. Вестимо, трудно было, но, вспоминают все вместе, жили люди дружно - кто татарин, кто русский, не разбирали: "Добро нужно. Мы работали вместе - нам отпускам, соседи детей смотрят, им отпускам - мы детей смотрим. Я слово плохое не говорила никому, плохо не желала".
- А спой, бабушка!
Она вспоминает одну песню за другой - татарские, узбекские (где-то переняла). "А это о чем?" - "Это про войну. Про Осман-пашу". Сто лет - это ведь действительно целый век. Его войны, большие и маленькие, в будущих учебниках, возможно, будут стоять в одном параграфе: "Войны XX столетия", и в мозгах нерадивых школяров будут путаться с войнами века девятнадцатого...
А война (хотелось бы сказать по привычке, последняя, да вот не выговаривается), по сути дела, унесла мужа Саджиды, хотя и не погиб он в бою. В 1941-м ушел на фронт, а семью эвакуировали - опять в Пензенскую область. В 1943 году вернулся комиссованный по контузии, но недолго прожил и все болел. А тут беда случилась - украли все документы, метрики. Без документов - никуда, а женщина неграмотная, ничего в делах бумажных не понимает, сказали - надо ехать опять под Кингисепп, восстанавливать бумаги. Вот снялись с места и поехали, и застряли там уже надолго. Работали. Медаль Саджида получила - "За трудовую доблесть". А вот удостоверения, что она вдова участника войны, у нее нет и по сей день. Сейчас, может, совет ветеранов выхлопочет.
Теперь - уже почти полжизни - на пенсии. Как только вышла на отдых - занялась внуками, то к одному, то к другому ездила: ухаживать, растить, воспитывать. Носочки-шарфики вязала и песни пела постоянно. Дети ее татарский язык не забыли, он для них родной. В Питер Саджиду перевезла дочь Алия, которая здесь с 60-х годов, сейчас ветеран труда и заработала два ордена ("нас, татар, здесь никто не обижает, за всю жизнь ни разу никто не обидел"). Так и живут в коммуналке. Были соседи-алкоголики - ужас. Сейчас полегче, алкоголиков нет, а за стеной - молодая семья. Бывает. И музыку слишком громко вечером включат, пожилым людям тяжело, и всякое бывает - но в целом ничего. Соседская малышка постоянно у Саджиды с Алей обитает, когда мама на работе. Называет одну старой бабушкой, другую просто бабушкой.
"Старая бабушка" верующая, хотя и в мечеть не ходит. Дети и внуки уже не столь религиозны, но с самого детства слышали: "Нельзя делать плохо - Аллаху неугодно". Нельзя воровать, нельзя лениться, нельзя злословить.
Вчера я позвонила к ним домой, сказала, что пишу в газету. Трубку взяла "просто бабушка": "Ой, да не надо о нас много писать. Что писать-то о нас?" Действительно, что? Пишут о президентах акционерных обществ, депутатах, кинозвездах, преступниках... Какие марки автомобилей предпочитают да у кого из кутюрье одеваются. А тут - сначала работала, потом растила внуков. Любит расписные платки и татарские песни.
Знаете, а ведь это прекрасная жизнь. СВЕТЛАНА ГАВРИЛИНА
