НОВАЯ ХОРЕОГРАФИЯ: БЕЗ ГОРИЗОНТОВ

Два вечера в полупустом зале шла балетная премьера. В субботу разреженная обстановка напоминала генеральную репетицию: критики, балетоманы, сотрудники театра. Несколько случайных зрителей. В воскресенье численность публики составила половину того, что было на первом показе. Подобные акции обещают проводить ежегодно, компенсируя задуманный, но не проведенный театром конкурс хореографов.
Постановщики работали с артистами Мариинского балета, все произведения исполнены впервые. Подготовительного отбора практически не было: театр представил то, что удалось наскрести по своим "сусекам", кроме конкурсных - хореографы "от" Баланчина и Ролана Пети. Представителей других танцевальных центров не нашлось. Зато каждый участник был типичным.
Владимир Анжелов (США) сочинил Last Horizon в манере Баланчина: героиня, регулярно укладывающаяся на пол, как бы умирая или отдыхая; герой, воздевающий над ее телом руки, - почти плач Фригии над телом Спартака.
Индра Рейнхолде (Латвия) выстроила "Отражения" на четкой музыкальной канве, оттенив ее намеком на драматизм отношений партнеров. Вторая исполнительская удача программы - Ирина Голуб, воплощение стиля постановки. Ее партнер много вертелся и прыгал, доходя до состояния бури в ложке супа. Переходы сольных и ансамблевых танцев производили впечатление профессионально выполненной работы, в которой заимствованные приемы не мешали собственным идеям автора.
Светлана Ануфриева (Россия) старательно воспроизвела музыку Мендельсона - "Нежно, с огнем", не выходя за уровень курсовой работы, выстроенной в соответствии с обязательной программой. Получился вариант "Баядерки" в доме культуры.
Самый безнадежный взгляд на жизнь - у Кирилла Симонова в балете Come in! Надуманность композиции и хореографии, комбинации одних и тех же пластических мотивов похожи на игры детей "во взрослых". Только без детской безудержной фантазии.
Джулиано Пепарини, кажется, более всего был занят подсчетами: его балет, первоначально предполагавший семь солистов и двенадцать танцовщиков, изменил состав на соответственно пять и восемнадцать. "Лулу. Сон антизвезды" шел под музыку сразу четырех композиторов (сначала пять). Сюжет - жизнь танцовщицы кабаре и актрисы немого кино Луизы Брукс. Для ученика Ролана Пети ход логичный. Человеческая душа в плену порока; пафос немого кино; годы, когда Голливуд стал "фабрикой грез". Трагедия актрисы, которую перестали снимать, когда ей было чуть за тридцать, - и в состоянии творческой смерти она жила еще почти полвека. Но яркие темы оказалась не по силам постановщику. Оттого из сорокаминутного действа высвечивались лишь отдельные намеки на удачные ходы. Много поставленного света, много костюмов.
Яна Серебрякова сделала заявку на партию в балете "Юноша и Смерть". Задуманный контрастом гипертрофированно огромному телу с рудиментарной, зализанной головой "мачо" в исполнении Владимира Шишова тонкий силуэт его партнерши не получился из-за свободных костюмов. Единственное событие, которое могло бы случиться в этой постановке, не произошло. Юлия Махалина сыграла бы Луизу Брукс, если бы по образцу своего учителя в "Пиковой даме" Пепарини не поскупился поставить для героини танцевальную партию. Но - Махалина танцевала не вполне подходящую ей партию в балете Анжелова.
Осталось неясным, зачем театр потратил силы на одноразовое событие за две недели до премьеры Баланчина. Для труппы новые горизонты не открылись и новые грани не засверкали. ИРИНА ГУБСКАЯ, фото НАТАЛЬИ РАЗИНОЙ