Общество
МОРОЗ БЫЛ НА НАШЕЙ СТОРОНЕ
07 декабря
В тихвинском сражении, развернувшемся под Ленинградом 60 лет назад, переплелось все: подвиг и трагедия, военное искусство и генеральские просчеты и ошибки. Казалось, что после того как в сентябре 1941-го вражеское кольцо вокруг Ленинграда замкнулось, а немцы были остановлены на ближних подступах к городу, самое худшее было уже позади. Однако нет: в середине октября 1941 года немцы развернули наступление на тихвинском направлении, чтобы, соединившись с финскими войсками, сомкнуть вокруг Ленинграда второе блокадное кольцо и вынудить город капитулировать.
В первых числах ноября немецкие танки вышли на подступы к Тихвину. "Теперь Ленинград должен будет сдаться без пролития крови немецкого солдата", - пророчествовали немецкие идеологи. Выступая 8 ноября в Мюнхене, в день падения Тихвина, Гитлер утверждал: "Ленинград сам поднимет руки: он неминуемо падет, раньше или позже. Никто оттуда не освободится, никто не прорвется через наши линии. Ленинграду суждено умереть голодной смертью".
С потерей Тихвина защитники Ленинграда оказывались в критическом положении: они лишались последней железной дороги, по которой шло через Вологду снабжение Ленинграда, и единственной альтернативой становилась доставка грузов к портам Ладожского озера по диким лесным тропам на расстояние в 350 километров.
"Обстановка под Тихвином оказалась исключительно тяжелой, если не сказать критической", - писал впоследствии генерал К. А. Мерецков. 4-я армия генерала В. Ф. Яковлева, защищавшая Тихвин, была обескровлена и беспорядочно отступала. "Обстановка на этом направлении сложилась довольно мрачная. Сдерживать наступающего противника было почти нечем", - вспоминал Мерецков, сменивший Яковлева 9 ноября.
А немцы уже разворачивались от Тихвина и шли на Волховстрой. С тяжелыми боями наши войска отходили по Волхову. До знаменитой Волховской гидроэлектростанции, которая уже была подготовлена к взрыву, врага отделяло несколько километров. Командующий 54-й армией генерал И. И. Федюнинский категорически приказал своим войскам не отступать, под страхом отдачи под трибунал и расстрела.
Командование понимало, что судьба Волховстроя и Тихвина становилась вопросом жизни или смерти Ленинграда. Собрав неимоверными усилиями ударный кулак, войска Мерецкова в середине ноября начали наступление. "Наши части повсюду наталкивались на упорное сопротивление врага, - вспоминал Мерецков. - На ряде участков противник сам атаковал наши войска. В первые дни наступления почти на всем фронте боевые действия носили в основном характер встречных боев".
Неожиданно помогла погода - начался сильнейший мороз, к которому немецкая армия была полностью не готова. Уже 11 ноября температура понизилась до минус 20 градусов, а 5 декабря она составляла минус 35. "На немецкие войска всей своей мощью обрушилась русская зима, в этом году необычайно ранняя и суровая. Немцы совершенно не привыкли к такой температуре, - вспоминал Польман, автор единственного на сегодня немецкого источника, переведенного на русский язык. - Не считая потерь в боях, в войсках насчитывалось большое количество обмороженных, а кроме того, часто отказывали двигатели и автоматическое оружие... Советская армия далеко превосходила немецкую своей подготовкой и снаряжением для зимней войны при глубоком снеге и низкой температуре".
В ночь на 9 декабря войска Мерецкова, сосредоточившего три четверти всей имевшейся у него артиллерии, освободили Тихвин. Еще накануне Гитлер, чувствуя серьезность ситуации, издал директиву, в которой предписывал ни в коем случае не сдавать Тихвин и сделать все, чтобы соединиться с финнами на Свири. Но, вопреки директиве ставки, понимая безнадежность ситуации, командир 61-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Хеннике отдал приказ оставить Тихвин и за ночь вывел практически все войска из города. А на следующий день командующий группой армии "Север" фельдмаршал фон Лееб, опять-таки без согласования со ставкой Гитлера, отдал приказ об отходе за Волхов.
Освобождение Тихвина стало первой настоящей победой под Ленинградом, реальным признаком того, что немцам не удастся все-таки сомкнуть второе кольцо вокруг Ленинграда. И вместе с тем будем смотреть правде в глаза: оставив Тихвин, немцы тем не менее сохранили свои войска. "Здесь надо отдать должное немецким генералам, которые, трезво оценивая обстановку, брали на себя смелость принимать самостоятельные решения. В результате сохраняли боеспособность своих войск, - говорит историк блокады, председатель Санкт-Петербургского центра международного сотрудничества "Примирение" Ю. М. Лебедев. - Чего не скажешь о наших полководцах, которые боялись Сталина и, сохраняя свою жизнь, гробили армии и дивизии. Но тем не менее тихвинский успех - это, по существу, начало конца немцев под Ленинградом". СЕРГЕЙ ГЛЕЗЕРОВ
В первых числах ноября немецкие танки вышли на подступы к Тихвину. "Теперь Ленинград должен будет сдаться без пролития крови немецкого солдата", - пророчествовали немецкие идеологи. Выступая 8 ноября в Мюнхене, в день падения Тихвина, Гитлер утверждал: "Ленинград сам поднимет руки: он неминуемо падет, раньше или позже. Никто оттуда не освободится, никто не прорвется через наши линии. Ленинграду суждено умереть голодной смертью".
С потерей Тихвина защитники Ленинграда оказывались в критическом положении: они лишались последней железной дороги, по которой шло через Вологду снабжение Ленинграда, и единственной альтернативой становилась доставка грузов к портам Ладожского озера по диким лесным тропам на расстояние в 350 километров.
"Обстановка под Тихвином оказалась исключительно тяжелой, если не сказать критической", - писал впоследствии генерал К. А. Мерецков. 4-я армия генерала В. Ф. Яковлева, защищавшая Тихвин, была обескровлена и беспорядочно отступала. "Обстановка на этом направлении сложилась довольно мрачная. Сдерживать наступающего противника было почти нечем", - вспоминал Мерецков, сменивший Яковлева 9 ноября.
А немцы уже разворачивались от Тихвина и шли на Волховстрой. С тяжелыми боями наши войска отходили по Волхову. До знаменитой Волховской гидроэлектростанции, которая уже была подготовлена к взрыву, врага отделяло несколько километров. Командующий 54-й армией генерал И. И. Федюнинский категорически приказал своим войскам не отступать, под страхом отдачи под трибунал и расстрела.
Командование понимало, что судьба Волховстроя и Тихвина становилась вопросом жизни или смерти Ленинграда. Собрав неимоверными усилиями ударный кулак, войска Мерецкова в середине ноября начали наступление. "Наши части повсюду наталкивались на упорное сопротивление врага, - вспоминал Мерецков. - На ряде участков противник сам атаковал наши войска. В первые дни наступления почти на всем фронте боевые действия носили в основном характер встречных боев".
Неожиданно помогла погода - начался сильнейший мороз, к которому немецкая армия была полностью не готова. Уже 11 ноября температура понизилась до минус 20 градусов, а 5 декабря она составляла минус 35. "На немецкие войска всей своей мощью обрушилась русская зима, в этом году необычайно ранняя и суровая. Немцы совершенно не привыкли к такой температуре, - вспоминал Польман, автор единственного на сегодня немецкого источника, переведенного на русский язык. - Не считая потерь в боях, в войсках насчитывалось большое количество обмороженных, а кроме того, часто отказывали двигатели и автоматическое оружие... Советская армия далеко превосходила немецкую своей подготовкой и снаряжением для зимней войны при глубоком снеге и низкой температуре".
В ночь на 9 декабря войска Мерецкова, сосредоточившего три четверти всей имевшейся у него артиллерии, освободили Тихвин. Еще накануне Гитлер, чувствуя серьезность ситуации, издал директиву, в которой предписывал ни в коем случае не сдавать Тихвин и сделать все, чтобы соединиться с финнами на Свири. Но, вопреки директиве ставки, понимая безнадежность ситуации, командир 61-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Хеннике отдал приказ оставить Тихвин и за ночь вывел практически все войска из города. А на следующий день командующий группой армии "Север" фельдмаршал фон Лееб, опять-таки без согласования со ставкой Гитлера, отдал приказ об отходе за Волхов.
Освобождение Тихвина стало первой настоящей победой под Ленинградом, реальным признаком того, что немцам не удастся все-таки сомкнуть второе кольцо вокруг Ленинграда. И вместе с тем будем смотреть правде в глаза: оставив Тихвин, немцы тем не менее сохранили свои войска. "Здесь надо отдать должное немецким генералам, которые, трезво оценивая обстановку, брали на себя смелость принимать самостоятельные решения. В результате сохраняли боеспособность своих войск, - говорит историк блокады, председатель Санкт-Петербургского центра международного сотрудничества "Примирение" Ю. М. Лебедев. - Чего не скажешь о наших полководцах, которые боялись Сталина и, сохраняя свою жизнь, гробили армии и дивизии. Но тем не менее тихвинский успех - это, по существу, начало конца немцев под Ленинградом". СЕРГЕЙ ГЛЕЗЕРОВ
