Северо-Запад
ОЧИЩЕНИЕ ОТ ЗЛА И СКВЕРНЫ
21 февраля
Сейчас она опять есть и освящена после восстановления митрополитом Новгородским Львом. Здесь и клабдище, небольшое, ухоженное. И вот уже несколько лет сюда приезжают время от времени автобусы. Из них выходят люди, разговаривающие на языках, непонятных жителям старинной Еглы... Идут на кладбище, к памятным камням и крестам, установленным совсем недавно - в 1994 году.
Здесь в военные и послевоенные годы был один из крупнейших на Северо-Западе лагерь постоянного пребывания военнопленных и интернированных. Среди военнопленных, разумеется, были в основном немцы, а среди интернированных - солдаты польской Армии Крайовой. (Кто подзабыл - сражавшейся против немецких фашистов. В Польше была создана еще и Армия Людова, она была "правильной" с точки зрения Советского Союза, а Армия Крайова - "неправильной". За что и поплатилась).
Первые упоминания о лагере в Боровичах были в 1947 году, в книге Forced Labor in Soviet Russia ("Насильственный труд в Советской России", авторы - Даллин и Николаевский, книга вышла в Лондоне). На тот момент в лагере около 90 процентов всего "контингента" составляли поляки. Прошло время, лагерь менял свой статус, затем был расформирован, и о том, что там было, навести справки было в силу известных причин долгое время невозможно.
...Летом 1993 года в "Мемориал" обратилось Общество аэроисторических исследований США с просьбой проверить некоторые места на Новгородчине - съемки показали нечто похожее на захоронения. Состоялась экспедиция "Мемориала" в Окуловский район, в деревню Сухое. Первое предположение о расстреле здесь в 1940 году польских солдат (тогда вовсю говорили о Катыни, польская тема звучала) не подтвердилось. Но в ходе экспедиций мемориальцы много разговаривали с местными жителями, и их внимание было привлечено к истории лагеря номер 270. Поработали в областном и центральном архивах - и организовали вторую экспедицию. Объездили все места, где находились лаготделения.
Вкратце история лагеря такова. В 1939 году здесь был "просто" лагерь, созданный приказом НКВД номер 387. Здесь было 4707 человек. В начале войны закрыт. Потом, в 1942 году, в тех краях в районе Опеченского посада создали пересыльный пункт для красноармейцев, побывавших в плену или вышедших из окружения. То есть функция слегка сменилась. Потом учреждение сделали спецлагерем, передали НКВД. "Новоселами" стали 1753 бывших военнослужащих Красной Армии. А потом совсем наоборот - стали отправлять сюда военнопленных и интернированных, которых после карантина и фильтрации препровождали в стационарные лагеря.
Освобожден Великий Новгород. Его дома и заводы лежали в руинах, нужно было все восстанавливать и в области. Эту задачу поставили перед вновь реорганизованным и переименованным уже производственным лагерем с численностью 17500 человек. Полностью ликвидирован лагерь был в 1951 году. 1231 осужденный военный преступник был передан в Свердловскую область, а 571 человек военнопленных и "спецконтингента" - в одно из лаготделений Новгородской области.
Память о пленных немцах и интернированных поляках хранилась в здешних краях. И что любопытно и удивительно, уже значительно позднее, когда мы побывали в Егле, эта память сохранялась - и была она не злой и мстительной, а сочувственной и трогательной. Бабуля рассказывала о добром немце, который помог, когда умер ее младший братик; все отказывались помочь похоронить - и помог военнопленный немец... Вспоминали о поделках, которые мастерили в свободное время обитатели лагеря. Да и потом: там, на берегу Мсты, разделили одну судьбу не только немцы и поляки (перед этим воевавшие друг с другом), но и свои же, русские, в том числе священники. А вообще национальный состав заключенных в период с 1942 по 1950 год поражает. Больше всего было немцев, австрийцев и венгров. Но 9349 заключенных были чехи, русские, голландцы, испанцы, сербы, румыны, датчане, бельгийцы, итальянцы, словены, украинцы, белорусы, эстонцы, латыши, литовцы, французы, люксембуржцы...
Поляков прислали сюда числом 6458. Случались побеги. Трое сбежали в мае 1945 года. В 1947-м - двое. Около 4 тысяч после войны вернули в Польшу, на родину. Кого-то куда-то переводили. В официальных справках есть графы "прибытие" и "убытие". Но графа "убытие" означала не только отправку домой или перевод в другое место... На территории Новгородской области находилось 16 кладбищ для захоронения военнопленных и интернированных, в Егле только одно из них.
...Сотрудники "Мемориала" взяли в капсулы землю на территориях лаготделений. А 9 сентября 1994 года на высоком берегу Мсты в Егле эти капсулы торжественно захоронили. На церемонии присутствовали представители областной новгородской и районной боровичской власти, представители дипкорпуса - консулы Польши, Чехии, Венгрии. И священнослужители. Здесь появились два памятных креста, установлен закладной камень. И читались молитвы - православные, католические, лютеранские. Сейчас венгры и немцы поставили свои отдельные кресты.
Тогда на вечере по окончании церемонии люди пели "Катюшу" и польские песни, говорили о том, что двадцатое столетие кончается со всем тяжелым и страшным, чего забывать нельзя...
А теперь еще об одном смысле всего, что происходило. Церковь в Егле - это место, где было явление иконы Тихвинской Богоматери, разговоры о возвращении которой из Чикаго идут давно, и даже совершаются какие-то действия. Это отдельная тема, к которой мы еще вернемся. Бывший церковный староста Николай Панов и священник отец Николай, активные сторонники идеи создания в Егле памятного мемориала, еще раньше занимались вопросом возвращения иконы. Но земля вокруг храма была осквернена, казалось, дух зла и войны еще витал. Необходимо было, считали они, очищение. Не только памятники и закладные камни - хотели поставить трехалтарную часовенку. Под духовной сенью Тихвинской Богоматери не могло быть места вражде между людьми, какой бы веры они ни были, какой национальности... Планировалась и образовательная деятельность в Егле, программы духовного воспитания. Но крамольное для многих слово "эйкуменизм"... Сейчас нет в приходе ни отца Николая, ни Николая Панова - они оказались не ко двору. Перед этим им не удалось найти следа денег, шедших отдельной строкой из Фонда культуры и, как в узком горлышке, застрявших при проходке через районную администрацию. Не хочется вдаваться в эти подробности.
Радует одно. Саша Резникова, активист "Мемориала", побывала в Егле на днях: "Камни и кресты содержатся в порядке (как выяснилось, уходом занимается Спецавтохозяйство города Боровичи). Смотрите, здесь недавно цветы положили. Люди в окрестностях знают про кладбище, знают, как к нему пройти. Рассказывают об иностранцах и россиянах, сюда приезжающих". Она разговаривала не со старушками, которые помнят о пленниках, а с женщинами еще не старыми, для которых война даже не воспоминание детства, а рассказы родителей... АЛЕКСАНДРА МАРКЕВИЧ, фото АЛЕКСАНДРЫ РЕЗНИКОВОЙ
Здесь в военные и послевоенные годы был один из крупнейших на Северо-Западе лагерь постоянного пребывания военнопленных и интернированных. Среди военнопленных, разумеется, были в основном немцы, а среди интернированных - солдаты польской Армии Крайовой. (Кто подзабыл - сражавшейся против немецких фашистов. В Польше была создана еще и Армия Людова, она была "правильной" с точки зрения Советского Союза, а Армия Крайова - "неправильной". За что и поплатилась).
Первые упоминания о лагере в Боровичах были в 1947 году, в книге Forced Labor in Soviet Russia ("Насильственный труд в Советской России", авторы - Даллин и Николаевский, книга вышла в Лондоне). На тот момент в лагере около 90 процентов всего "контингента" составляли поляки. Прошло время, лагерь менял свой статус, затем был расформирован, и о том, что там было, навести справки было в силу известных причин долгое время невозможно.
...Летом 1993 года в "Мемориал" обратилось Общество аэроисторических исследований США с просьбой проверить некоторые места на Новгородчине - съемки показали нечто похожее на захоронения. Состоялась экспедиция "Мемориала" в Окуловский район, в деревню Сухое. Первое предположение о расстреле здесь в 1940 году польских солдат (тогда вовсю говорили о Катыни, польская тема звучала) не подтвердилось. Но в ходе экспедиций мемориальцы много разговаривали с местными жителями, и их внимание было привлечено к истории лагеря номер 270. Поработали в областном и центральном архивах - и организовали вторую экспедицию. Объездили все места, где находились лаготделения.
Вкратце история лагеря такова. В 1939 году здесь был "просто" лагерь, созданный приказом НКВД номер 387. Здесь было 4707 человек. В начале войны закрыт. Потом, в 1942 году, в тех краях в районе Опеченского посада создали пересыльный пункт для красноармейцев, побывавших в плену или вышедших из окружения. То есть функция слегка сменилась. Потом учреждение сделали спецлагерем, передали НКВД. "Новоселами" стали 1753 бывших военнослужащих Красной Армии. А потом совсем наоборот - стали отправлять сюда военнопленных и интернированных, которых после карантина и фильтрации препровождали в стационарные лагеря.
Освобожден Великий Новгород. Его дома и заводы лежали в руинах, нужно было все восстанавливать и в области. Эту задачу поставили перед вновь реорганизованным и переименованным уже производственным лагерем с численностью 17500 человек. Полностью ликвидирован лагерь был в 1951 году. 1231 осужденный военный преступник был передан в Свердловскую область, а 571 человек военнопленных и "спецконтингента" - в одно из лаготделений Новгородской области.
Память о пленных немцах и интернированных поляках хранилась в здешних краях. И что любопытно и удивительно, уже значительно позднее, когда мы побывали в Егле, эта память сохранялась - и была она не злой и мстительной, а сочувственной и трогательной. Бабуля рассказывала о добром немце, который помог, когда умер ее младший братик; все отказывались помочь похоронить - и помог военнопленный немец... Вспоминали о поделках, которые мастерили в свободное время обитатели лагеря. Да и потом: там, на берегу Мсты, разделили одну судьбу не только немцы и поляки (перед этим воевавшие друг с другом), но и свои же, русские, в том числе священники. А вообще национальный состав заключенных в период с 1942 по 1950 год поражает. Больше всего было немцев, австрийцев и венгров. Но 9349 заключенных были чехи, русские, голландцы, испанцы, сербы, румыны, датчане, бельгийцы, итальянцы, словены, украинцы, белорусы, эстонцы, латыши, литовцы, французы, люксембуржцы...
Поляков прислали сюда числом 6458. Случались побеги. Трое сбежали в мае 1945 года. В 1947-м - двое. Около 4 тысяч после войны вернули в Польшу, на родину. Кого-то куда-то переводили. В официальных справках есть графы "прибытие" и "убытие". Но графа "убытие" означала не только отправку домой или перевод в другое место... На территории Новгородской области находилось 16 кладбищ для захоронения военнопленных и интернированных, в Егле только одно из них.
...Сотрудники "Мемориала" взяли в капсулы землю на территориях лаготделений. А 9 сентября 1994 года на высоком берегу Мсты в Егле эти капсулы торжественно захоронили. На церемонии присутствовали представители областной новгородской и районной боровичской власти, представители дипкорпуса - консулы Польши, Чехии, Венгрии. И священнослужители. Здесь появились два памятных креста, установлен закладной камень. И читались молитвы - православные, католические, лютеранские. Сейчас венгры и немцы поставили свои отдельные кресты.
Тогда на вечере по окончании церемонии люди пели "Катюшу" и польские песни, говорили о том, что двадцатое столетие кончается со всем тяжелым и страшным, чего забывать нельзя...
А теперь еще об одном смысле всего, что происходило. Церковь в Егле - это место, где было явление иконы Тихвинской Богоматери, разговоры о возвращении которой из Чикаго идут давно, и даже совершаются какие-то действия. Это отдельная тема, к которой мы еще вернемся. Бывший церковный староста Николай Панов и священник отец Николай, активные сторонники идеи создания в Егле памятного мемориала, еще раньше занимались вопросом возвращения иконы. Но земля вокруг храма была осквернена, казалось, дух зла и войны еще витал. Необходимо было, считали они, очищение. Не только памятники и закладные камни - хотели поставить трехалтарную часовенку. Под духовной сенью Тихвинской Богоматери не могло быть места вражде между людьми, какой бы веры они ни были, какой национальности... Планировалась и образовательная деятельность в Егле, программы духовного воспитания. Но крамольное для многих слово "эйкуменизм"... Сейчас нет в приходе ни отца Николая, ни Николая Панова - они оказались не ко двору. Перед этим им не удалось найти следа денег, шедших отдельной строкой из Фонда культуры и, как в узком горлышке, застрявших при проходке через районную администрацию. Не хочется вдаваться в эти подробности.
Радует одно. Саша Резникова, активист "Мемориала", побывала в Егле на днях: "Камни и кресты содержатся в порядке (как выяснилось, уходом занимается Спецавтохозяйство города Боровичи). Смотрите, здесь недавно цветы положили. Люди в окрестностях знают про кладбище, знают, как к нему пройти. Рассказывают об иностранцах и россиянах, сюда приезжающих". Она разговаривала не со старушками, которые помнят о пленниках, а с женщинами еще не старыми, для которых война даже не воспоминание детства, а рассказы родителей... АЛЕКСАНДРА МАРКЕВИЧ, фото АЛЕКСАНДРЫ РЕЗНИКОВОЙ
