Общество
"ПОЧЕМ ПУТЕВКА В ЖИЗНЬ"
05 июня
"Надежде" в следующем году исполняется 10 лет. Почти столько же знакомству с обитателями ребячьего имения читателей "НВ" - газета не раз писала, чего стоило семейству сохранить свои надежды. Но ребята выросли, работают и неплохо зарабатывают, некоторые стали предпринимателями, в коммуне сыграли уже три свадьбы. Приходят новички - у всех тоже сложные судьбы, все начинается сначала. Благодаря помощи городской власти "Надежда" имеет теперь пристанище и в Петербурге, но проблемы остались. Эта история - пример, как семейные детдома помогли бы справиться с беспризорностью, будь их больше, будь у них общепринятая, гарантированная законами государственная и частная поддержка. Об этом речь и в одной из заключительных глав книги, выдержки из которой предлагаются читателю.
УЛИЦА ПОЛНА НЕОЖИДАННОСТЕЙ
...Нынешние новички по сравнению с моими детдомовскими - это совсем другие дети. Те, первые двенадцать, которых знал с младших классов, успели приобрести все же какие-то навыки человеческого общежития, привыкнуть к правилам, через которые переступать нельзя. А главное, они хорошо знали меня, я - их, и мы друг другу доверяли. Теперь мы по специальному проекту помогаем городу и принимаем бездомных детей либо таких, у кого дом есть, но семья деградировала, и они основную часть времени проводят на улице. Живут в подвалах, на чердаках, в канализационных системах - где придется. Как и взрослые бомжи.
По большей части это детки приезжие. Или петербургские, у которых родители поменяли жилье на область, в семье нелады, и ребенок отправился к питерским друзьям на прежние места проживания. Поскольку городской прописки у тех и других ребят нет, ни в приюты, ни в интернаты их не берут. По непонятным, странным для меня, например, соображениям. Но раз не берут, мы решили брать. Хотя это дети особой категории сложности: часто токсикоманы, в 14-15 лет - два-три класса образования. Публика вообще деятельная: улица заставляет быстро учиться добывать хлеб насущный. Способы выбирать здесь не принято. Один, как тут обнаружилось, продавал дяденькам для удовольствий свою сестренку. Обитают на тусовках - их много, они в самых разных местах города. Часто у метро. Малолеток используют по криминальным надобностям и взрослые бандиты. Там свои законы. Изменить образ жизни такого ребенка очень сложно. Но мы беремся. Суть дела остается прежней: поставить все так, чтобы человек видел - воюют не с ним, а с его проблемами и его при том берут в союзники. Никакого давления, у нас педагогика сотрудничества и взаимодействия. И пропуск к нам - добровольное согласие на такие условия. Сразу предупреждаем: договор расторгается, если одна из сторон сочтет, что он нарушен. Насильно мы никого не держим. Но и сами оставляем за собой право отлучать от "Надежды" тех, кто лукавит и пытается использовать нас как временное прибежище, как возможность чем-нибудь у нас поживиться. Были уже такие случаи. Быстро расстались. Уличная служба ищет несостоявшимся нашим семейным родственникам более подходящее пристанище.
А трое детей улиц проходят у нас как бы испытательный срок. (И мы с ними проходим.) Один из них, Виталик, уже прощался с нами, но снова вернулся. Взяли. Что-то, говорит, тянет меня к вам. 15 лет. Два класса успел осилить. Приехал из Тюменской области с матерью и отчимом, который мать обманул, деньги взял и пропал. Мать начала пить, парень оказался на улице. Жил у друзей, где придется. Четыре года, как сам рассказывал, "бомбил", воровал с уличными пацанами. К нам прибыл из милиции. А там оказался, говорят, за то, что подозрительно присматривался к какому-то киоску. Сложный мальчик, упрямый. Все уличное в нем, конечно же, сидит. Я ему говорю: "Не хочу с тобой бороться, ты должен сам с собой бороться". И он это делает, пытается делать - я вижу. Хочет учиться, но нет документов, послали запрос в родную его Тюменскую область. А пока сам, смотрю, сидит за учебниками. Прошлое лето в Карелии работал у нас в летнем лагере поваром. Понравилось. Собрался поступать в кулинарное училище. Иногда ссоримся. Из-за этого и уходил. Зимой жил на нашей городской площадке, подрабатывал в жилконторе. Все пока как будто нормально. Настолько нормально, что настораживает. Но Бог даст...
У Саши (15 лет, 3 класса образования) несколько другая история. Есть заботливая мать. Но больна, потеряла жилье, сына обеспечить не может, хотя и старается помочь. Дальше та же улица, приют, необыкновенный хулиганский номер - Саша запустил подсвечником с девятого этажа в стоящий внизу "мерседес". Что обошлось дирекции приюта в круглую сумму. И снова улица. Потом "Надежда" - по просьбе мамы. "Обходительный какой", - подумал я после первых с ним бесед. Но потом выяснилось, что может и нагрубить, нахамить. А что еще такого может - не знаю и узнавать не хотелось бы...
Игорю 11 лет, но перед нашим знакомством слыл на улице уже давно своим. Отчим, говорит, пьянствовал, бил. Потому мальчишка и сбежал из дома. Попрошайничал в компании таких же бродяг. Просили "на хлебушек". Кроме хлебушка покупали, конечно, и сигареты, и знаменитый "Карат", надышавшись которого забывали, где находятся, что делают. Мать с отчимом скоро развелась, но случилась напасть - потеряла жилье и приличную работу. С улицы парня, правда, забрала, но отправила в интернат. Сбежал и оттуда - вместе с другими любителями "Карата". Вторую серию уличных приключений Игорька прервал социальный работник Сережа Рязанов. Мать нашел, посоветовался с ней, а потом предложил попрошайке наш вариант устройства жизни. Вроде принял, согласился. С тех пор у нас и живет. Ходит в школу, завел ему специальный дисциплинарный дневник. В отличники пока не вышел. По дисциплине в том числе. Но на тройки успевает по всем предметам. Только вот улица, как всегда, полна неожиданностей. Нашел Игорек как-то по дороге домой проездную карточку на метро. Как находкой распорядиться? Обычному ребенку такое и в голову не пришло бы, а у Игорька тут же сработал уличный инстинкт, смекнул: карточку можно превратить в деньги. "Дяденька, дайте жетончик, а я вас по карточке пропущу". Карточка так устроена, что много жетонов по ней на одной станции не наменяешь. Ничего - не лень, не жалко времени - катался по всем станциям, чтобы наменять жетонов, а потом их продать. Сам об этом рассказал, ничего не утаил. Считает, что все нормально. Это занятие из того же попрошайного бизнеса. Его разновидность. Доход в этом деле складывается не только из того, что дадут, но еще из того, что найдешь. И преуспевают в последнем как раз мальцы, которые ближе к земле. Они знают места и постоянно дежурят там, где люди чаще всего теряют деньги и вещи. А Игорек, возвращаясь из школы или еще откуда, вот так попутно общается с прежними приятелями. Тянет. Я ему говорю: "У нас же с тобой задача - расстаться с былыми привычками, поправить твои школьные знания, наладить учебу, чтобы потом ты получил приличную профессию и хорошо зарабатывал. Чтобы не быть побирушкой. И ты уже не побирушка". В последнее время с парнем вроде бы ничего такого не происходит. Или просто он не рассказывает, и я ничего не знаю?..
Я не потому такой неуверенный, что сомневаюсь в собственных возможностях. Все же тридцатилетний общий педагогический стаж и десятилетний опыт "Надежды" что-то значат. Больше того, самое время этот опыт развивать. Базовые условия для этого теперь имеются. Но по-хорошему мы должны были бы работать с новыми ребятами при наличии положенных специалистов, как это требуется по науке (и по нашему проекту)...
Однако я размечтался. Написал это и вспомнил, что в Карелии, где трое ребят вахтенным способом ведут хозяйство, кончаются продукты и надо их как-то добывать...
ЕВГЕНИЙ КЛИОТ
УЛИЦА ПОЛНА НЕОЖИДАННОСТЕЙ
...Нынешние новички по сравнению с моими детдомовскими - это совсем другие дети. Те, первые двенадцать, которых знал с младших классов, успели приобрести все же какие-то навыки человеческого общежития, привыкнуть к правилам, через которые переступать нельзя. А главное, они хорошо знали меня, я - их, и мы друг другу доверяли. Теперь мы по специальному проекту помогаем городу и принимаем бездомных детей либо таких, у кого дом есть, но семья деградировала, и они основную часть времени проводят на улице. Живут в подвалах, на чердаках, в канализационных системах - где придется. Как и взрослые бомжи.
По большей части это детки приезжие. Или петербургские, у которых родители поменяли жилье на область, в семье нелады, и ребенок отправился к питерским друзьям на прежние места проживания. Поскольку городской прописки у тех и других ребят нет, ни в приюты, ни в интернаты их не берут. По непонятным, странным для меня, например, соображениям. Но раз не берут, мы решили брать. Хотя это дети особой категории сложности: часто токсикоманы, в 14-15 лет - два-три класса образования. Публика вообще деятельная: улица заставляет быстро учиться добывать хлеб насущный. Способы выбирать здесь не принято. Один, как тут обнаружилось, продавал дяденькам для удовольствий свою сестренку. Обитают на тусовках - их много, они в самых разных местах города. Часто у метро. Малолеток используют по криминальным надобностям и взрослые бандиты. Там свои законы. Изменить образ жизни такого ребенка очень сложно. Но мы беремся. Суть дела остается прежней: поставить все так, чтобы человек видел - воюют не с ним, а с его проблемами и его при том берут в союзники. Никакого давления, у нас педагогика сотрудничества и взаимодействия. И пропуск к нам - добровольное согласие на такие условия. Сразу предупреждаем: договор расторгается, если одна из сторон сочтет, что он нарушен. Насильно мы никого не держим. Но и сами оставляем за собой право отлучать от "Надежды" тех, кто лукавит и пытается использовать нас как временное прибежище, как возможность чем-нибудь у нас поживиться. Были уже такие случаи. Быстро расстались. Уличная служба ищет несостоявшимся нашим семейным родственникам более подходящее пристанище.
А трое детей улиц проходят у нас как бы испытательный срок. (И мы с ними проходим.) Один из них, Виталик, уже прощался с нами, но снова вернулся. Взяли. Что-то, говорит, тянет меня к вам. 15 лет. Два класса успел осилить. Приехал из Тюменской области с матерью и отчимом, который мать обманул, деньги взял и пропал. Мать начала пить, парень оказался на улице. Жил у друзей, где придется. Четыре года, как сам рассказывал, "бомбил", воровал с уличными пацанами. К нам прибыл из милиции. А там оказался, говорят, за то, что подозрительно присматривался к какому-то киоску. Сложный мальчик, упрямый. Все уличное в нем, конечно же, сидит. Я ему говорю: "Не хочу с тобой бороться, ты должен сам с собой бороться". И он это делает, пытается делать - я вижу. Хочет учиться, но нет документов, послали запрос в родную его Тюменскую область. А пока сам, смотрю, сидит за учебниками. Прошлое лето в Карелии работал у нас в летнем лагере поваром. Понравилось. Собрался поступать в кулинарное училище. Иногда ссоримся. Из-за этого и уходил. Зимой жил на нашей городской площадке, подрабатывал в жилконторе. Все пока как будто нормально. Настолько нормально, что настораживает. Но Бог даст...
У Саши (15 лет, 3 класса образования) несколько другая история. Есть заботливая мать. Но больна, потеряла жилье, сына обеспечить не может, хотя и старается помочь. Дальше та же улица, приют, необыкновенный хулиганский номер - Саша запустил подсвечником с девятого этажа в стоящий внизу "мерседес". Что обошлось дирекции приюта в круглую сумму. И снова улица. Потом "Надежда" - по просьбе мамы. "Обходительный какой", - подумал я после первых с ним бесед. Но потом выяснилось, что может и нагрубить, нахамить. А что еще такого может - не знаю и узнавать не хотелось бы...
Игорю 11 лет, но перед нашим знакомством слыл на улице уже давно своим. Отчим, говорит, пьянствовал, бил. Потому мальчишка и сбежал из дома. Попрошайничал в компании таких же бродяг. Просили "на хлебушек". Кроме хлебушка покупали, конечно, и сигареты, и знаменитый "Карат", надышавшись которого забывали, где находятся, что делают. Мать с отчимом скоро развелась, но случилась напасть - потеряла жилье и приличную работу. С улицы парня, правда, забрала, но отправила в интернат. Сбежал и оттуда - вместе с другими любителями "Карата". Вторую серию уличных приключений Игорька прервал социальный работник Сережа Рязанов. Мать нашел, посоветовался с ней, а потом предложил попрошайке наш вариант устройства жизни. Вроде принял, согласился. С тех пор у нас и живет. Ходит в школу, завел ему специальный дисциплинарный дневник. В отличники пока не вышел. По дисциплине в том числе. Но на тройки успевает по всем предметам. Только вот улица, как всегда, полна неожиданностей. Нашел Игорек как-то по дороге домой проездную карточку на метро. Как находкой распорядиться? Обычному ребенку такое и в голову не пришло бы, а у Игорька тут же сработал уличный инстинкт, смекнул: карточку можно превратить в деньги. "Дяденька, дайте жетончик, а я вас по карточке пропущу". Карточка так устроена, что много жетонов по ней на одной станции не наменяешь. Ничего - не лень, не жалко времени - катался по всем станциям, чтобы наменять жетонов, а потом их продать. Сам об этом рассказал, ничего не утаил. Считает, что все нормально. Это занятие из того же попрошайного бизнеса. Его разновидность. Доход в этом деле складывается не только из того, что дадут, но еще из того, что найдешь. И преуспевают в последнем как раз мальцы, которые ближе к земле. Они знают места и постоянно дежурят там, где люди чаще всего теряют деньги и вещи. А Игорек, возвращаясь из школы или еще откуда, вот так попутно общается с прежними приятелями. Тянет. Я ему говорю: "У нас же с тобой задача - расстаться с былыми привычками, поправить твои школьные знания, наладить учебу, чтобы потом ты получил приличную профессию и хорошо зарабатывал. Чтобы не быть побирушкой. И ты уже не побирушка". В последнее время с парнем вроде бы ничего такого не происходит. Или просто он не рассказывает, и я ничего не знаю?..
Я не потому такой неуверенный, что сомневаюсь в собственных возможностях. Все же тридцатилетний общий педагогический стаж и десятилетний опыт "Надежды" что-то значат. Больше того, самое время этот опыт развивать. Базовые условия для этого теперь имеются. Но по-хорошему мы должны были бы работать с новыми ребятами при наличии положенных специалистов, как это требуется по науке (и по нашему проекту)...
Однако я размечтался. Написал это и вспомнил, что в Карелии, где трое ребят вахтенным способом ведут хозяйство, кончаются продукты и надо их как-то добывать...
ЕВГЕНИЙ КЛИОТ
