Город
СТАРЫЙ САД НА НОВЫЙ ЛАД
21 августа
Русские псовые борзые, дамы в одеждах галантного века, джентльмены а-ля акунинский Фандорин - грандиозное костюмированное представление, превратившее Александровский в громадную сцену, на которой в течение нескольких часов петербуржцам представляли обновленный сад. Очередная предъюбилейная "сдача" была выдержана в строгом стиле, общегородское торжество обошлось без традиционного размашистого всенародного гулянья - не было лотков с пивом, привычной суетливой толкотни. Людей собралось множество, но Александровский поглотил толпу - втянул на аллеи, разбросал по скамеечкам и бордюрам. Сад уберег свой дух, и даже в самой густонаселенной его части витала обычная для этого места прохлада - какой-то легкий холодок, спрятавшийся в густых тополиных кронах. Тот, что заметил однажды Бродский: "Плывет в тоске необъяснимой / Среди кирпичного надсада / Ночной кораблик негасимый / Из Александровского сада".
Впрочем, Бродского вчера не вспоминали - у Адмиралтейства звучали другие слова. Ничего, в принципе, особенного, все как всегда: проекция славного прошлого на еще более славное будущее. С прологом, громогласно оглашенным конферансье: "В далеком 1872 году в день открытия сада здесь посадил дерево сам государь-император. Сегодня в обновленном Александровском молодой дубок посажен губернатором северной столицы Владимиром Яковлевым..."
От эстрады тянет в глубину, в тень - туда, где спокойно и не слышно официальных гимнов. Нет, без них, конечно, нельзя, но все же главный участник праздника - сад, на него хочется посмотреть, а политику - можно и по телевизору.
Вот новые дорожки, уводящие от Дворцовой к Адмиралтейскому проспекту и Манежу, - необычно и на первый взгляд не очень удобно: если раньше Александровский спокойно пересекали по прямой, то теперь приходится покружить. Впрочем, это с непривычки - дело не в изменившейся карте садовых тропинок, а в невысоких оградках, установленных вдоль газонов. Восстановление исторической планировки - вот как это называется. Может быть, и шаг к восстановлению "исторической" культуры поведения, которой, по-преданиям, некогда отличались жители города на Неве, - перешагивать через оградку и топать напрямик по аккуратно выстриженной травке как-то совестно. Потому по новому саду приходится брести своеобразными полукружьями - и в этом, кстати, опять скрытая поэзия. Все тот же "Рождественский романс" Бродского: "Как будто жизнь качнется вправо / Качнувшись влево..."
Можно, впрочем, жить и по прямой - по главной аллее Александровского, протянувшейся вдоль стен Адмиралтейства. А устанешь - присядешь на новенькую скамеечку, изготовленную по историческим чертежам. Рядышком стилизованные под старину урны, а вдали высится ярким пятном отремонтированная и дополненная игровыми "наворотами" детская площадка. Сад, кстати, стал контрастнее - здесь спилена часть старых деревьев, высажены молодые тополя, дубки и кустарники. А на газонах и земля теперь другая - завезены новые плодородные типы почвы. Возрожден и розарий, устроенный в Александровском в середине 50-х годов.
У будущей и настоящей красоты появился полноценный металлический оклад - восстановлена 520-метровая ограда по Адмиралтейскому проезду от Дворцовой площади до набережной. Еще одно видимое достижение реконструкционной кампании - новое плиточное и булыжное мощение в разных уголках сада, обновленное набивное покрытие многочисленных аллей и дорожек.
"За кадром" остаются переложенные инженерные коммуникации под землей - специалисты говорят, что Александровский помолодел и в этом отношении. За исключением водопроводных труб - по словам генерального директора ГУП "Водоканал" Феликса Кармазинова, к моменту начала реконструкции (июнь 2001 года) система пребывала в отличном состоянии и необходимости в ее замене не было. Без работы "Водоканал" тем не менее не остался - его специалисты отремонтировали и усовершенствовали знаменитый музыкальный фонтан - тот, струи которого умеют танцевать под Моцарта и Вивальди. Власти обещают, что вечерние сеансы классики под пение воды станут традицией. И отныне будет больше цвета - в фонтане установлено дополнительное оборудование.
Вторая очевидная заслуга "Водоканала" - отремонтированный туалетный павильон у Адмиралтейского проспекта. Общественный туалет, в который когда-то нельзя было зайти без содрогания, теперь поражает сверкающим интерьером. Дорогой кафель, элитная сантехника, громадные, в полроста, зеркала, кассовый аппарат за стеклянной перегородкой, приветливый персонал. Почти Европа... если бы не усиленная охрана: ребята в камуфляже следят за порядком по схеме "один снаружи - один внутри". Все понятно, но тем не менее грустно - когда наконец мы научимся уважать себя сами?
В очередь к павильону становятся участники костюмированного представления. Актеры в хорошем настроении и не перестают играть - на театральном языке это называется "войти в пике" - продолжать не для публики, а для себя. Все как встарь - от жестов до походки. Первыми в павильон пропускают дам - кокетливый реверанс в ответ на учтивый поклон: "Благодарю..." Ножка приподнимает пышную юбку и застывает в воздухе - в беседу встревает тинейджер: "Ты чо? Чего лезешь?.."
Отворачиваешься от грубияна и наклоняешься к благородной морде русской борзой: эта "девочка" просто так не облает, у нее глубокие, умные и добрые глаза, у нее чувство собственного достоинства - то самое, которого так недостает некоторым homo.
Протягиваешь руку, чтобы погладить... За спиной, в районе большого фонтана, раздается взрыв - собака испуганно подпрыгивает и за считаные секунды скрывается за деревьями. За ней следуют "подруги" - белая как снег стая, растворяющаяся в зелени аллей. И вновь грохот грандиозного фейерверка. Кажется, что заряды врезаются в самое солнце - рвутся под ним, глаза слепит, никому ничего не видно. Но они все рвутся и гремят - и нет никакого салюта, но все кричат - праздник...
А борзые уносятся дальше.
АНДРЕЙ МИЛКИН
Впрочем, Бродского вчера не вспоминали - у Адмиралтейства звучали другие слова. Ничего, в принципе, особенного, все как всегда: проекция славного прошлого на еще более славное будущее. С прологом, громогласно оглашенным конферансье: "В далеком 1872 году в день открытия сада здесь посадил дерево сам государь-император. Сегодня в обновленном Александровском молодой дубок посажен губернатором северной столицы Владимиром Яковлевым..."
От эстрады тянет в глубину, в тень - туда, где спокойно и не слышно официальных гимнов. Нет, без них, конечно, нельзя, но все же главный участник праздника - сад, на него хочется посмотреть, а политику - можно и по телевизору.
Вот новые дорожки, уводящие от Дворцовой к Адмиралтейскому проспекту и Манежу, - необычно и на первый взгляд не очень удобно: если раньше Александровский спокойно пересекали по прямой, то теперь приходится покружить. Впрочем, это с непривычки - дело не в изменившейся карте садовых тропинок, а в невысоких оградках, установленных вдоль газонов. Восстановление исторической планировки - вот как это называется. Может быть, и шаг к восстановлению "исторической" культуры поведения, которой, по-преданиям, некогда отличались жители города на Неве, - перешагивать через оградку и топать напрямик по аккуратно выстриженной травке как-то совестно. Потому по новому саду приходится брести своеобразными полукружьями - и в этом, кстати, опять скрытая поэзия. Все тот же "Рождественский романс" Бродского: "Как будто жизнь качнется вправо / Качнувшись влево..."
Можно, впрочем, жить и по прямой - по главной аллее Александровского, протянувшейся вдоль стен Адмиралтейства. А устанешь - присядешь на новенькую скамеечку, изготовленную по историческим чертежам. Рядышком стилизованные под старину урны, а вдали высится ярким пятном отремонтированная и дополненная игровыми "наворотами" детская площадка. Сад, кстати, стал контрастнее - здесь спилена часть старых деревьев, высажены молодые тополя, дубки и кустарники. А на газонах и земля теперь другая - завезены новые плодородные типы почвы. Возрожден и розарий, устроенный в Александровском в середине 50-х годов.
У будущей и настоящей красоты появился полноценный металлический оклад - восстановлена 520-метровая ограда по Адмиралтейскому проезду от Дворцовой площади до набережной. Еще одно видимое достижение реконструкционной кампании - новое плиточное и булыжное мощение в разных уголках сада, обновленное набивное покрытие многочисленных аллей и дорожек.
"За кадром" остаются переложенные инженерные коммуникации под землей - специалисты говорят, что Александровский помолодел и в этом отношении. За исключением водопроводных труб - по словам генерального директора ГУП "Водоканал" Феликса Кармазинова, к моменту начала реконструкции (июнь 2001 года) система пребывала в отличном состоянии и необходимости в ее замене не было. Без работы "Водоканал" тем не менее не остался - его специалисты отремонтировали и усовершенствовали знаменитый музыкальный фонтан - тот, струи которого умеют танцевать под Моцарта и Вивальди. Власти обещают, что вечерние сеансы классики под пение воды станут традицией. И отныне будет больше цвета - в фонтане установлено дополнительное оборудование.
Вторая очевидная заслуга "Водоканала" - отремонтированный туалетный павильон у Адмиралтейского проспекта. Общественный туалет, в который когда-то нельзя было зайти без содрогания, теперь поражает сверкающим интерьером. Дорогой кафель, элитная сантехника, громадные, в полроста, зеркала, кассовый аппарат за стеклянной перегородкой, приветливый персонал. Почти Европа... если бы не усиленная охрана: ребята в камуфляже следят за порядком по схеме "один снаружи - один внутри". Все понятно, но тем не менее грустно - когда наконец мы научимся уважать себя сами?
В очередь к павильону становятся участники костюмированного представления. Актеры в хорошем настроении и не перестают играть - на театральном языке это называется "войти в пике" - продолжать не для публики, а для себя. Все как встарь - от жестов до походки. Первыми в павильон пропускают дам - кокетливый реверанс в ответ на учтивый поклон: "Благодарю..." Ножка приподнимает пышную юбку и застывает в воздухе - в беседу встревает тинейджер: "Ты чо? Чего лезешь?.."
Отворачиваешься от грубияна и наклоняешься к благородной морде русской борзой: эта "девочка" просто так не облает, у нее глубокие, умные и добрые глаза, у нее чувство собственного достоинства - то самое, которого так недостает некоторым homo.
Протягиваешь руку, чтобы погладить... За спиной, в районе большого фонтана, раздается взрыв - собака испуганно подпрыгивает и за считаные секунды скрывается за деревьями. За ней следуют "подруги" - белая как снег стая, растворяющаяся в зелени аллей. И вновь грохот грандиозного фейерверка. Кажется, что заряды врезаются в самое солнце - рвутся под ним, глаза слепит, никому ничего не видно. Но они все рвутся и гремят - и нет никакого салюта, но все кричат - праздник...
А борзые уносятся дальше.
АНДРЕЙ МИЛКИН
