Общество
АКАДЕМИК АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ ПАНЧЕНКО: НАС МОЖЕТ ОБЪЕДИНИТЬ ТОЛЬКО КУЛЬТУРА
04 сентября
- Мы никогда не хвастались победами за пределами России. Бородино, Куликовская битва, Великая Отечественная война - это войны на нашей земле. Это наши победы. Но это и колоссальные потери, которые приравнивают победы к поражениям. Вот Бородино. Что это такое? В общем ведь поражение. Нет, говорим мы, победа! Как разрушенный Сталинград. Как Ленинград после блокады. Как московская эпопея с сотнями тысяч жертв. Несмотря на огромные жертвы и разрушения, мы считаем это победами, потому что мы были тогда правы. А вот остальное мы не помним.
- Но, тем не менее, войны объединяли весь народ. Сегодня, мне кажется, преобладают силы центробежные?
- Совершенно верно.
- После развала СССР мы разбегаемся в разные стороны. Что нас может объединить?
- Войны могут объединять, но войны могут и разъединять. Вот эти маленькие, абсолютно бессмысленные войны нас разъединили.
Вот Великая Отечественная. Мне было 4 года, когда она началась. Но я хорошо помню, как немцы нас обстреливали, как моя троюродная сестра Алечка говорила: "Смотри, пульки, пульки, пульки, смотри, какие фонтанчики". Мы боролись за правду и победили. А теперь за что боремся? Я понять не могу. За каждую проигранную и неправедную войну русским приходится так страшно платить. Война с Японией, 1904-1906 годы. Чем мы заплатили? Распадом государства. Нам вообще надо не воевать, а только защищаться. Я в этом глубоко убежден.
- Уже несколько лет все говорят, что надо выработать национальную идею. Можно ли ее найти, осознать и сформулировать или ее необходимо разработать и как-то искусственно внести в общество?
- Сказать правду, я сомневаюсь, что ее можно найти. Как мы можем сформулировать национальную идею, когда в России столько народа живет разных национальностей. Конечно, какая-то государственная идея нужна, а иначе мы погибнем. Но как нам найти эту национальную идею, я не знаю.
Лев Николаевич Гумилев, мой покойный друг, считал нас евразийцами. И в этом есть какой-то резон. Ну, а если они там, в Азии, не захотят? Проблема в том, что ответов-то нет. Есть только вопросы. Но правильно поставить вопрос - это уже наполовину дать ответ.
- Да, в России живут люди многих национальностей. У них разные вероисповедания. Естественно, их всех трудно объединить какой-то общей идеей. Но внутри одной нации, допустим, русской, возможна не общенациональная, а хотя бы русская идея?
- Надеюсь, возможна. Я проехал всю Россию и скажу вам, что и русские ведь чрезвычайно разные. Русские на Пинеге и русские скобари, русские в Сибири и русские на Кубани - это разные русские.
Думаю, что всех русских можно объединить. Но вот на чем же мы объединимся? Не можем же мы затеять войну и завоевать кого-то. Да и не нужен нам никто. Хватит у нас своих просторов. Но я думаю, что можно и нужно объединиться на уважении к частной жизни человека.
- Под частной жизнью вы подразумеваете нашу обыкновенную бытовую жизнь? Или... Если вспомнить конец XIX - начало XX века, то ведь люди много общались друг с другом, ходили в гости, устраивались приемы, возникали какие-то салоны, общества. А сегодня все заперты в своих квартирах и подчас сосед не знает, кто живет у него за стеной. Испуганные разгулом преступности, боятся открыть дверь даже почтальону. Этот страх всех нас и разъединяет.
- Вы совершенно правы. Вот выхожу я на улицу, все гуляют с собаками. А знаете почему? Потому что с людьми они общаться не хотят. Собаки не оскорбят, не предадут, доноса не напишут. И вот я думаю, что надо все-таки не к собакам относиться по-человечески, а к людям.
- На протяжении нескольких последних десятилетий силой, которая пыталась объединить все общество, была коммунистическая партия. Возможно ли сегодня на уровне идеи некое объединение людей?
- Боюсь, что невозможно. Видите ли, коммунистическая идея была не самой глупой идеей на свете. Другое дело, что воплощение ее было отвратительным. Это старая идея мирской правды. Русский человек не может жить индивидуальной судьбой. В этом трагедия его.
- А в истории нашей страны было такое, когда в мирное время находилось что-то, что объединяло всех независимо от вероисповеданий, взглядов, национальности?
- Были даже столетия, когда люди были едины. Вот, скажем, у нас есть барин, мы с вами его крестьяне, души. Но барин, ежели война, садится на коня, и с ним на войну идут 2-3 холопа. Конь его, оружие его - он сам все покупает. И вдруг 1762 год - Указ о вольности дворянства. Ты можешь не идти на войну, можешь ничего не делать. Отсюда Манилов, Ноздрев. А души остаются, души восстают. Они восстали в реальном смысле. Почему крестьяне за Пугачевым-то пошли? Потому что верили, что он - царь Петр Федорович и он говорит: "Я подписал Указ о вольности дворянства и хотел подписать (чего все ждали) Указ о вольности крестьянства, но меня пытались убить".
- Александр Михайлович, а наша "великая русская культура", как мы говорим, может всех нас объединить?
- Только культура и может объединить. Потому что мы по-разному думаем. Одни атеисты, другие верующие. Но культура - это наше общее достояние. И горе-то наше сейчас, что власти опять культура не нужна.
Ну, а если подумать о будущем, видите: сегодня погода плохая, дождь идет, а завтра солнце выглянет. Так и с жизнью нашей. Я уверен, что все образуется.
Записал НИКОЛАЙ КАВИН, редактор "Радио России - Санкт-Петербург", Санкт-Петербург, 5 октября 1996 г.
- Но, тем не менее, войны объединяли весь народ. Сегодня, мне кажется, преобладают силы центробежные?
- Совершенно верно.
- После развала СССР мы разбегаемся в разные стороны. Что нас может объединить?
- Войны могут объединять, но войны могут и разъединять. Вот эти маленькие, абсолютно бессмысленные войны нас разъединили.
Вот Великая Отечественная. Мне было 4 года, когда она началась. Но я хорошо помню, как немцы нас обстреливали, как моя троюродная сестра Алечка говорила: "Смотри, пульки, пульки, пульки, смотри, какие фонтанчики". Мы боролись за правду и победили. А теперь за что боремся? Я понять не могу. За каждую проигранную и неправедную войну русским приходится так страшно платить. Война с Японией, 1904-1906 годы. Чем мы заплатили? Распадом государства. Нам вообще надо не воевать, а только защищаться. Я в этом глубоко убежден.
- Уже несколько лет все говорят, что надо выработать национальную идею. Можно ли ее найти, осознать и сформулировать или ее необходимо разработать и как-то искусственно внести в общество?
- Сказать правду, я сомневаюсь, что ее можно найти. Как мы можем сформулировать национальную идею, когда в России столько народа живет разных национальностей. Конечно, какая-то государственная идея нужна, а иначе мы погибнем. Но как нам найти эту национальную идею, я не знаю.
Лев Николаевич Гумилев, мой покойный друг, считал нас евразийцами. И в этом есть какой-то резон. Ну, а если они там, в Азии, не захотят? Проблема в том, что ответов-то нет. Есть только вопросы. Но правильно поставить вопрос - это уже наполовину дать ответ.
- Да, в России живут люди многих национальностей. У них разные вероисповедания. Естественно, их всех трудно объединить какой-то общей идеей. Но внутри одной нации, допустим, русской, возможна не общенациональная, а хотя бы русская идея?
- Надеюсь, возможна. Я проехал всю Россию и скажу вам, что и русские ведь чрезвычайно разные. Русские на Пинеге и русские скобари, русские в Сибири и русские на Кубани - это разные русские.
Думаю, что всех русских можно объединить. Но вот на чем же мы объединимся? Не можем же мы затеять войну и завоевать кого-то. Да и не нужен нам никто. Хватит у нас своих просторов. Но я думаю, что можно и нужно объединиться на уважении к частной жизни человека.
- Под частной жизнью вы подразумеваете нашу обыкновенную бытовую жизнь? Или... Если вспомнить конец XIX - начало XX века, то ведь люди много общались друг с другом, ходили в гости, устраивались приемы, возникали какие-то салоны, общества. А сегодня все заперты в своих квартирах и подчас сосед не знает, кто живет у него за стеной. Испуганные разгулом преступности, боятся открыть дверь даже почтальону. Этот страх всех нас и разъединяет.
- Вы совершенно правы. Вот выхожу я на улицу, все гуляют с собаками. А знаете почему? Потому что с людьми они общаться не хотят. Собаки не оскорбят, не предадут, доноса не напишут. И вот я думаю, что надо все-таки не к собакам относиться по-человечески, а к людям.
- На протяжении нескольких последних десятилетий силой, которая пыталась объединить все общество, была коммунистическая партия. Возможно ли сегодня на уровне идеи некое объединение людей?
- Боюсь, что невозможно. Видите ли, коммунистическая идея была не самой глупой идеей на свете. Другое дело, что воплощение ее было отвратительным. Это старая идея мирской правды. Русский человек не может жить индивидуальной судьбой. В этом трагедия его.
- А в истории нашей страны было такое, когда в мирное время находилось что-то, что объединяло всех независимо от вероисповеданий, взглядов, национальности?
- Были даже столетия, когда люди были едины. Вот, скажем, у нас есть барин, мы с вами его крестьяне, души. Но барин, ежели война, садится на коня, и с ним на войну идут 2-3 холопа. Конь его, оружие его - он сам все покупает. И вдруг 1762 год - Указ о вольности дворянства. Ты можешь не идти на войну, можешь ничего не делать. Отсюда Манилов, Ноздрев. А души остаются, души восстают. Они восстали в реальном смысле. Почему крестьяне за Пугачевым-то пошли? Потому что верили, что он - царь Петр Федорович и он говорит: "Я подписал Указ о вольности дворянства и хотел подписать (чего все ждали) Указ о вольности крестьянства, но меня пытались убить".
- Александр Михайлович, а наша "великая русская культура", как мы говорим, может всех нас объединить?
- Только культура и может объединить. Потому что мы по-разному думаем. Одни атеисты, другие верующие. Но культура - это наше общее достояние. И горе-то наше сейчас, что власти опять культура не нужна.
Ну, а если подумать о будущем, видите: сегодня погода плохая, дождь идет, а завтра солнце выглянет. Так и с жизнью нашей. Я уверен, что все образуется.
Записал НИКОЛАЙ КАВИН, редактор "Радио России - Санкт-Петербург", Санкт-Петербург, 5 октября 1996 г.
