Город
СОР ИЗ ИЗБЫ, ИЛИ ПОЖАР, КОТОРОГО "НЕ БЫЛО"
04 сентября
Петербуржцы должны хорошо знать это здание - ведь там в течение долгого времени располагалось Региональное управление по борьбе с организованной преступностью - крупнейшее на Северо-Западе антимафиозное ведомство. Теперь эта структура расформирована - часть ее сотрудников перешла в образованное при питерском ГУВД Управление по борьбе с организованной преступностью, а часть - в оперативно-розыскное бюро при Главном управлении МВД по Северо-Западному федеральному округу. Начальник этой вновь образованной в позапрошлом году федеральной структуры Борис Уемлянин, въехав в вышеозначенное здание, немедленно начал там ремонт. Дом на Чайковского, 30, находился в предаварийном состоянии. Перед началом ремонтных работ было получено и разрешение на них от государственной инспекции по охране памятников, поскольку здание это - особняк князя Кочубея, памятник архитектуры, находящийся под охраной государства. И здесь пока что никаких странностей нет.
Странности начались в минувшую субботу, когда в середине дня, уходя на обеденный перерыв, ремонтники забыли выключить циклевальную машину, которой шлифовали пол в приемной начальника ГУ МВД по СЗФО. И видимо, от короткого замыкания воспламенилась древесная пыль, неубранная после циклевки. Огонь перекинулся на оконные шторы... Пожарные довольно быстро справились с возгоранием, благо часть № 8 располагается буквально напротив, в доме № 49. Но вот когда мы попытались выяснить у них, какой именно ущерб был нанесен огнем интерьеру здания - а по нашим данным, кроме вышеупомянутой циклевальной машины и занавесок на окнах пострадал также и уникальный плафон, расписанный известным художником XIX века Генрихом Семирадским, - мы наткнулись, мягко говоря, на весьма странную реакцию доблестных огнеборцев.
Начнем с того, что в восьмой пожарной части нам подтвердили только факт возгорания. И то, думается, лишь по неосторожности. Ибо сразу же, после того как был задан вопрос о плафоне, дежурный вдруг напрягся (и это хорошо чувствовалось даже на расстоянии, по телефону) и передал трубку начальнику караула. Который в свою очередь сообщил, что не уполномочен вести подобные разговоры и переадресовал корреспондента "НВ" руководству четырнадцатого пожарного отряда, коему восьмая часть и подчиняется.
Однако попытки переговорить с ним, как легко догадаться, успехом не увенчались - исполняющий обязанности начальника отряда, отказавшись от комментариев, переадресовал корреспондента в пресс-службу УГПС. Там же, как оказалось, вообще ничего не знают об этом субботнем пожаре. А поскольку аналогичный же ответ: "Ничего не знаю" - был получен и от старшего дознавателя четырнадцатого отряда, мы обратились в другое серьезное ведомство, которое, в силу вмененных ему обязанностей, не должно было обойти вниманием такой пожар.
Вы, конечно же, догадались, что речь идет о ГИОПе, точнее, о том его отделе, который отвечает за охрану памятников в Центральном районе города. Но, увы, Марина Сметанина - сотрудница, курирующая вышеозначенный объект на Чайковского, 30, - была весьма удивлена нашим сообщением. Пообещав немедленно разобраться, она попросила перезвонить ей через полчасика. Однако когда корреспондент "НВ", добросовестно отсчитав тридцать минут, вновь набрал номер, то женский голос на другом конце провода ответил ему, что "Марина Евгеньевна ушла на совещание, и сегодня ее уже не будет".
Впрочем, к этому времени автор был уже достаточно научен горьким опытом "хождения по кругу". А потому через несколько минут в ГИОП позвонила одна из молодых сотрудниц редакции. И - о чудо! - призванная к телефону женским голосом "ушедшая на совещание" Марина Евгеньевна, как по мановению волшебной палочки, появляется на другом конце провода! Правда, ее сообщение о том, что в ГУ МВД по СЗФО даже сам факт пожара категорически отрицают, особого доверия у автора не вызвало.
"А что же рассказали вам по поводу пожара в самом Северо-Западном управлении?" - этот вопрос наверняка давно уже созрел у нашего читателя. Увы - ничего не рассказали, ибо двухдневные попытки бомбардировать телефонными звонками ведомство Бориса Уемлянина заканчивались лишь сообщениями о том, что человек, отвечающий за связи с прессой, "находится в здании, но сейчас куда-то вышел", или "он уже уехал и вряд ли сегодня вернется". Так ли это на самом деле или же хроническое отсутствие на месте нужного человека всего лишь дипломатический ход - судите, читатель, сами.
Хотя, думается, и так все понятно!
АЛЕКСАНДР СЕЛИЦКИЙ
Странности начались в минувшую субботу, когда в середине дня, уходя на обеденный перерыв, ремонтники забыли выключить циклевальную машину, которой шлифовали пол в приемной начальника ГУ МВД по СЗФО. И видимо, от короткого замыкания воспламенилась древесная пыль, неубранная после циклевки. Огонь перекинулся на оконные шторы... Пожарные довольно быстро справились с возгоранием, благо часть № 8 располагается буквально напротив, в доме № 49. Но вот когда мы попытались выяснить у них, какой именно ущерб был нанесен огнем интерьеру здания - а по нашим данным, кроме вышеупомянутой циклевальной машины и занавесок на окнах пострадал также и уникальный плафон, расписанный известным художником XIX века Генрихом Семирадским, - мы наткнулись, мягко говоря, на весьма странную реакцию доблестных огнеборцев.
Начнем с того, что в восьмой пожарной части нам подтвердили только факт возгорания. И то, думается, лишь по неосторожности. Ибо сразу же, после того как был задан вопрос о плафоне, дежурный вдруг напрягся (и это хорошо чувствовалось даже на расстоянии, по телефону) и передал трубку начальнику караула. Который в свою очередь сообщил, что не уполномочен вести подобные разговоры и переадресовал корреспондента "НВ" руководству четырнадцатого пожарного отряда, коему восьмая часть и подчиняется.
Однако попытки переговорить с ним, как легко догадаться, успехом не увенчались - исполняющий обязанности начальника отряда, отказавшись от комментариев, переадресовал корреспондента в пресс-службу УГПС. Там же, как оказалось, вообще ничего не знают об этом субботнем пожаре. А поскольку аналогичный же ответ: "Ничего не знаю" - был получен и от старшего дознавателя четырнадцатого отряда, мы обратились в другое серьезное ведомство, которое, в силу вмененных ему обязанностей, не должно было обойти вниманием такой пожар.
Вы, конечно же, догадались, что речь идет о ГИОПе, точнее, о том его отделе, который отвечает за охрану памятников в Центральном районе города. Но, увы, Марина Сметанина - сотрудница, курирующая вышеозначенный объект на Чайковского, 30, - была весьма удивлена нашим сообщением. Пообещав немедленно разобраться, она попросила перезвонить ей через полчасика. Однако когда корреспондент "НВ", добросовестно отсчитав тридцать минут, вновь набрал номер, то женский голос на другом конце провода ответил ему, что "Марина Евгеньевна ушла на совещание, и сегодня ее уже не будет".
Впрочем, к этому времени автор был уже достаточно научен горьким опытом "хождения по кругу". А потому через несколько минут в ГИОП позвонила одна из молодых сотрудниц редакции. И - о чудо! - призванная к телефону женским голосом "ушедшая на совещание" Марина Евгеньевна, как по мановению волшебной палочки, появляется на другом конце провода! Правда, ее сообщение о том, что в ГУ МВД по СЗФО даже сам факт пожара категорически отрицают, особого доверия у автора не вызвало.
"А что же рассказали вам по поводу пожара в самом Северо-Западном управлении?" - этот вопрос наверняка давно уже созрел у нашего читателя. Увы - ничего не рассказали, ибо двухдневные попытки бомбардировать телефонными звонками ведомство Бориса Уемлянина заканчивались лишь сообщениями о том, что человек, отвечающий за связи с прессой, "находится в здании, но сейчас куда-то вышел", или "он уже уехал и вряд ли сегодня вернется". Так ли это на самом деле или же хроническое отсутствие на месте нужного человека всего лишь дипломатический ход - судите, читатель, сами.
Хотя, думается, и так все понятно!
АЛЕКСАНДР СЕЛИЦКИЙ
