Северо-Запад
РОПШИНСКИЕ ПРЕДАНИЯ
02 октября
Впервые сельцо Хропша упоминается в 1500 году в оброчной книге Водской пятины. Позже по Столбовскому миру 1617 года эти территории отошли к Швеции. Генерал Гастфер устроил здесь свою мызу, а на господствующей над местностью Княжьей горке соорудил кирху.
Еще в конце XIX века известный историк М. И. Пыляев писал: "...Весьма интересны совершенно финские деревни в окрестностях Ропши, в которых в праздники угрюмые чухонцы поют особые воинские песни, сохранившиеся из глубокой старины. В этих песнях упоминается о походах на Россию Якова Делагарди, слышны жалобы на его жестокости и насилия, которые употреблял он, заставляя жителей проводить дорогу для провоза своей артиллерии к городу Новгороду по непроходимым болотам и дремучим лесам. Остатки этой дороги, находящиеся не в дальнем расстоянии от Ропши, заметны еще и в настоящее время".
Торжество шведских "супостатов" не было окончательным, и в 1703 году генерал Б. П. Шереметев отвоевывает эти земли. Вскоре кирха превратилась в Благовещенскую церковь. В 1713 году эти места посетил Петр Великий. Годом ранее он гостил в Карлсбаде, и живописные окрестности Ропши, а также гидрокарбонатные источники навели его на мысль "устроить курорт не хуже германских".
У подножия Княжьей горки, рядом с самым большим из источников, носящим скромное название "Иордань", для монарха был построен деревянный дворец. Впрочем, вечно кочующий Петр бывал здесь нечасто. Наконец, в 1717 году он презентовал усадьбу не то своему любимцу Федору Юрьевичу Ромодановскому, не то его сыну Ивану. Точный ответ дать сложно, поскольку как раз в 1717 году Ромодановский-старший скончался.
Ромодановский-отец на протяжении ряда лет возглавлял тайную полицию (Преображенский приказ) и, по легенде, содержал у себя в Ропше некоторых из тогдашних диссидентов. Во всяком случае, Н. М. Карамзин, бывавший здесь "на водах" спустя без малого сто лет, писал, что видел "глубокие ямы, где сидели несчастные, видел железные решетки в маленьких окнах, сквозь которые проходили воздух и свет".
В 1722 году Ромодановский-младший выдал свою дочь Екатерину замуж за сына главы российского внешнеполитического ведомства Г. И. Головкина, владевшего соседним поместьем, Михаила Гавриловича. А тот после смерти И. Ф. Ромодановского объединил усадьбы и приступил к строительству нового каменного дома (рядом с петровским деревянным дворцом). В его создании принимал участие один из известнейших архитекторов того времени П. М. Еропкин, вскоре, однако, отправившийся на эшафот за участие в заговоре. Времена были смутные и тревожные.
В 1741 году, после очередного переворота, "непотопляемый" канцлер Г. И. Головкин, пересидевший на своем посту двух императоров, двух императриц и одну регентшу, со всеми домочадцами отправился проторенной дорогой в Сибирь, а Ропшу императрица Елизавета Петровна забрала себе. Знаменитый Б. Растрелли сделал к зданию ряд пристроек и провел перепланировку сада в "нидерландском вкусе".
Именно сюда, в Ропшу, 29 июня 1762 года после короткого, но бурного полугодового правления доставили под охраной отрекшегося от престола в пользу супруги императора Петра III. А 1 июля 1762 года, в день коронации Екатерины II, именно здесь Петр III и был убит.
Подробности этого преступления окутаны тайной. Совместный обед с тюремщиками, представляющими собой весьма разношерстную компанию - начиная от Алексея Орлова (будущего героя Чесмы) и кончая "первым русским актером" Федором Волковым, затем пьяная ссора, короткая схватка - и официальное сообщение: смерть от "геморроидальных колик".
Орлова впоследствии осыпали наградами, но Ропшу Екатерина подарила не ему (это было бы уже чересчур), а его старшему брату и своему тогдашнему фавориту Григорию Орлову. От этого владельца в парке остался обелиск, сооруженный неизвестно по какому поводу. Ходят слухи, что зарыт под ним не то клад, не то любимый конь графа; во всяком случае, земля вокруг всегда старательно перекопана.
Впрочем, граф Г. Орлов Ропшу не любил и продал поместье со всеми землями и крепостными ростовщику и придворному ювелиру, а по совместительству деятелю армянского освободительного движения И. И. Лазареву, получив взамен огромный алмаз ("Орлов"). Затем граф презентовал этот великолепный камень "матушке-императрице", которая украсила им царский скипетр (ныне хранится в Московском алмазном фонде).
Что же касается И. И. Лазарева, то он поддерживал связь с наследником престола Павлом Петровичем, лелеявшем память об отце.
Взойдя на престол, сентиментальный Павел I дал возможность И. И. Лазареву сделать неплохой бизнес, приобретя у него имение за 400 тыс. рублей. Ропшу император собирался переименовать в Кровавое Поле и превратить в своеобразное место поклонения памяти отца. Претворить этот план в жизнь помешал новый переворот, жертвой которого стал Павел I.
Парадоксально, но дворец сравнительно благополучно пережил все бури ХХ века, чтобы в конце концов его постигла печальная судьба. Он был доведен до катастрофического состояния в спокойные времена застоя и ранней перестройки.
Дворец без особого ущерба пережил страшные бои осени 1919 года между частями Красной армии и войсками Юденича - притом, что в ходе этих боев Ропша неоднократно переходила из рук в руки. Здесь в годы Великой Отечественной войны располагались штаб 58-й германской пехотной дивизии и контрразведка "Абверкоманды 104". Затем последовали бои января 1944 года, и вновь дворец отделался сравнительно небольшими повреждениями.
Больше всего повезло соседствующему с усадьбой зданию бывшей бумажной фабрики (построена в середине XIX века). После войны в ней разместилась ЦЭС ГосНИОРХ (Центральная экспериментальная станция Государственного научно-исследовательского института озерного и речного рыбного хозяйства).
Рыбу для царского стола разводили в ропшинских прудах еще с конца XVIII века. В 1932-1934 гг. были вырыты десятки новых прудов и создан рыбхоз "Ропша". Сегодня он выглядит вполне процветающим.
Все остальное не столь благополучно. Парк неухожен, но гораздо больше досталось дворцу. После войны он был приспособлен для нужд воинской части. В 1981 году передан на баланс научно-производственного объединения "Промрыбвод". Затем был пожар. То, что от него осталось (две стены и фундамент), в 1988 году отфутболили на баланс Русско-Высоцкой птицефабрике.
Поэтому самое отрадное, что можно увидеть в Ропше, - это форели. Впрочем, они такие же жирные и аппетитные, как и двести лет назад.
Дмитрий МИТЮРИН
Еще в конце XIX века известный историк М. И. Пыляев писал: "...Весьма интересны совершенно финские деревни в окрестностях Ропши, в которых в праздники угрюмые чухонцы поют особые воинские песни, сохранившиеся из глубокой старины. В этих песнях упоминается о походах на Россию Якова Делагарди, слышны жалобы на его жестокости и насилия, которые употреблял он, заставляя жителей проводить дорогу для провоза своей артиллерии к городу Новгороду по непроходимым болотам и дремучим лесам. Остатки этой дороги, находящиеся не в дальнем расстоянии от Ропши, заметны еще и в настоящее время".
Торжество шведских "супостатов" не было окончательным, и в 1703 году генерал Б. П. Шереметев отвоевывает эти земли. Вскоре кирха превратилась в Благовещенскую церковь. В 1713 году эти места посетил Петр Великий. Годом ранее он гостил в Карлсбаде, и живописные окрестности Ропши, а также гидрокарбонатные источники навели его на мысль "устроить курорт не хуже германских".
У подножия Княжьей горки, рядом с самым большим из источников, носящим скромное название "Иордань", для монарха был построен деревянный дворец. Впрочем, вечно кочующий Петр бывал здесь нечасто. Наконец, в 1717 году он презентовал усадьбу не то своему любимцу Федору Юрьевичу Ромодановскому, не то его сыну Ивану. Точный ответ дать сложно, поскольку как раз в 1717 году Ромодановский-старший скончался.
Ромодановский-отец на протяжении ряда лет возглавлял тайную полицию (Преображенский приказ) и, по легенде, содержал у себя в Ропше некоторых из тогдашних диссидентов. Во всяком случае, Н. М. Карамзин, бывавший здесь "на водах" спустя без малого сто лет, писал, что видел "глубокие ямы, где сидели несчастные, видел железные решетки в маленьких окнах, сквозь которые проходили воздух и свет".
В 1722 году Ромодановский-младший выдал свою дочь Екатерину замуж за сына главы российского внешнеполитического ведомства Г. И. Головкина, владевшего соседним поместьем, Михаила Гавриловича. А тот после смерти И. Ф. Ромодановского объединил усадьбы и приступил к строительству нового каменного дома (рядом с петровским деревянным дворцом). В его создании принимал участие один из известнейших архитекторов того времени П. М. Еропкин, вскоре, однако, отправившийся на эшафот за участие в заговоре. Времена были смутные и тревожные.
В 1741 году, после очередного переворота, "непотопляемый" канцлер Г. И. Головкин, пересидевший на своем посту двух императоров, двух императриц и одну регентшу, со всеми домочадцами отправился проторенной дорогой в Сибирь, а Ропшу императрица Елизавета Петровна забрала себе. Знаменитый Б. Растрелли сделал к зданию ряд пристроек и провел перепланировку сада в "нидерландском вкусе".
Именно сюда, в Ропшу, 29 июня 1762 года после короткого, но бурного полугодового правления доставили под охраной отрекшегося от престола в пользу супруги императора Петра III. А 1 июля 1762 года, в день коронации Екатерины II, именно здесь Петр III и был убит.
Подробности этого преступления окутаны тайной. Совместный обед с тюремщиками, представляющими собой весьма разношерстную компанию - начиная от Алексея Орлова (будущего героя Чесмы) и кончая "первым русским актером" Федором Волковым, затем пьяная ссора, короткая схватка - и официальное сообщение: смерть от "геморроидальных колик".
Орлова впоследствии осыпали наградами, но Ропшу Екатерина подарила не ему (это было бы уже чересчур), а его старшему брату и своему тогдашнему фавориту Григорию Орлову. От этого владельца в парке остался обелиск, сооруженный неизвестно по какому поводу. Ходят слухи, что зарыт под ним не то клад, не то любимый конь графа; во всяком случае, земля вокруг всегда старательно перекопана.
Впрочем, граф Г. Орлов Ропшу не любил и продал поместье со всеми землями и крепостными ростовщику и придворному ювелиру, а по совместительству деятелю армянского освободительного движения И. И. Лазареву, получив взамен огромный алмаз ("Орлов"). Затем граф презентовал этот великолепный камень "матушке-императрице", которая украсила им царский скипетр (ныне хранится в Московском алмазном фонде).
Что же касается И. И. Лазарева, то он поддерживал связь с наследником престола Павлом Петровичем, лелеявшем память об отце.
Взойдя на престол, сентиментальный Павел I дал возможность И. И. Лазареву сделать неплохой бизнес, приобретя у него имение за 400 тыс. рублей. Ропшу император собирался переименовать в Кровавое Поле и превратить в своеобразное место поклонения памяти отца. Претворить этот план в жизнь помешал новый переворот, жертвой которого стал Павел I.
Парадоксально, но дворец сравнительно благополучно пережил все бури ХХ века, чтобы в конце концов его постигла печальная судьба. Он был доведен до катастрофического состояния в спокойные времена застоя и ранней перестройки.
Дворец без особого ущерба пережил страшные бои осени 1919 года между частями Красной армии и войсками Юденича - притом, что в ходе этих боев Ропша неоднократно переходила из рук в руки. Здесь в годы Великой Отечественной войны располагались штаб 58-й германской пехотной дивизии и контрразведка "Абверкоманды 104". Затем последовали бои января 1944 года, и вновь дворец отделался сравнительно небольшими повреждениями.
Больше всего повезло соседствующему с усадьбой зданию бывшей бумажной фабрики (построена в середине XIX века). После войны в ней разместилась ЦЭС ГосНИОРХ (Центральная экспериментальная станция Государственного научно-исследовательского института озерного и речного рыбного хозяйства).
Рыбу для царского стола разводили в ропшинских прудах еще с конца XVIII века. В 1932-1934 гг. были вырыты десятки новых прудов и создан рыбхоз "Ропша". Сегодня он выглядит вполне процветающим.
Все остальное не столь благополучно. Парк неухожен, но гораздо больше досталось дворцу. После войны он был приспособлен для нужд воинской части. В 1981 году передан на баланс научно-производственного объединения "Промрыбвод". Затем был пожар. То, что от него осталось (две стены и фундамент), в 1988 году отфутболили на баланс Русско-Высоцкой птицефабрике.
Поэтому самое отрадное, что можно увидеть в Ропше, - это форели. Впрочем, они такие же жирные и аппетитные, как и двести лет назад.
Дмитрий МИТЮРИН
