Город
МЫ ВИДЕЛИ УЖАС
29 октября
Чеченки, окаменевшие на креслах Дворца культуры; бородатые и страшные боевики, расплескавшие свою и чужую кровь в фойе здания - аккуратные дырочки в женских головах, громадные багровые дыры в мужских. Нас не щадят и показывают как есть: мы смотрим на то, от чего еще вчера отвернулись бы с отвращением. Сегодня нет сил отвернуться - смотрите, говорит и показывает Москва... Кажется, что вся страна заснула перед телевизором, а проснулась в реанимации. Голову кружит, вокруг врачи, а у тебя только одно на уме: "Мне снился сон..."
Петербург любишь за то, что этот город умеет растворять печали. Здесь слишком много грусти для всеобщей тоски - школьники смеются в вагоне метро, и от этого хочется жить. Кто-то улыбается, просто улыбается - и это тоже придает сил. Нет, не потому, что "Норд-Ост" далеко и "с нами-то ничего подобного никогда не случится", - потому, что первая улыбка за три долгих, почти бесконечных дня.
Казказцы на улицах не притягивают настороженных взглядов. Ненависть не порождает ненависть, и это тоже Петербург: город пережил слишком много и умеет отделять зерна от плевел. Говорят, что на рынках в эти дни покупатели стали меньше ругаться с продавцами - мы знаем, что иногда может значить слово. Со словами нужно обращаться аккуратно - хотя бы из чувства уважения к самим себе.
Нас и так достаточно унижали. Оркестровая яма как туалет - символ, после которого не о чем говорить. Все предельно просто, и это мы тоже проходили: это зло уже подступало к городу 60 лет назад, но было отброшено. Не пройдет и сегодня: даже если о нем вещают в прямом эфире радио- и телекомпаний.
Занятия в питерских школах продолжаются. Люди уезжают на работу и приезжают домой. На Невском продается мороженое, а в выходные можно сводить детей в кино или зоопарк. На рельсах громыхают трамваи, во дворах грязно, автомобили прожигают бензин в километровых пробках, где-то гремят дискотеки - все по-старому, все, как и должно быть.
На первый взгляд.
На рынках и в общественных местах усилены меры безопасности. Милиционеры стали придирчивее, а пенсионеры бдительнее. Гаишники чаще останавливают машины. У Казанского зажигают свечи и возлагают цветы. Флаги приспущены, день траура - мы скорбим, мы насторожены. Мы видели ужас. Мы содрогнулись: кто скажет, что это не так?
К чему это приведет - неизвестно. Можно сколько угодно говорить о консолидации, триумфе или поражении спецслужб, необходимости "усиления борьбы с терроризмом" или "политическом решении чеченской проблемы" - страх не изжить, потому что он внутри. Кажется, что для него нет преград, и в заложники захватить можно все что угодно и кого угодно. Кажется - но все же...
"Москва - открытый город, и бандиты этим воспользовались", - с горечью сказал президент. А Петербург не открытый? Но не в этой ли кажущейся слабости наше главное преимущество?
"Не боится смерти лишь тот, кто не знает жизни". Еще одна "простая истина" от Льва Толстого. Мы открыты. Потому что живем и будем жить.
ОФИЦИАЛЬНО
По словам начальника управления информации, руководителя пресс-службы губернатора Петербурга Александра Афанасьева, на 17.00 вчерашнего дня администрация располагала следующими данными о судьбе наших земляков, попавших в заложники к террористам в Москве:
1) три петербуржца были освобождены и находятся в 13-й городской больнице города Москвы;
2) там же находится один житель Ленинградской области;
3) один петербуржец погиб.
Фамилии пострадавших по просьбе их родственников не разглашаются.
Кроме того, имеется информация о том, что в Петербург вернулась 26-летняя Ольга Хухрина, до 2000 года проживавшая в городе Кириши, а теперь живущая и работающая в северной столице. Ольга оказалась в числе заложников банды Бараева и после штурма была доставлена в одну из московских больниц. В начале нынешней недели Хухрину выписали, врачи оценивают состояние девушки как стабильное.
Андрей МИЛКИН
Петербург любишь за то, что этот город умеет растворять печали. Здесь слишком много грусти для всеобщей тоски - школьники смеются в вагоне метро, и от этого хочется жить. Кто-то улыбается, просто улыбается - и это тоже придает сил. Нет, не потому, что "Норд-Ост" далеко и "с нами-то ничего подобного никогда не случится", - потому, что первая улыбка за три долгих, почти бесконечных дня.
Казказцы на улицах не притягивают настороженных взглядов. Ненависть не порождает ненависть, и это тоже Петербург: город пережил слишком много и умеет отделять зерна от плевел. Говорят, что на рынках в эти дни покупатели стали меньше ругаться с продавцами - мы знаем, что иногда может значить слово. Со словами нужно обращаться аккуратно - хотя бы из чувства уважения к самим себе.
Нас и так достаточно унижали. Оркестровая яма как туалет - символ, после которого не о чем говорить. Все предельно просто, и это мы тоже проходили: это зло уже подступало к городу 60 лет назад, но было отброшено. Не пройдет и сегодня: даже если о нем вещают в прямом эфире радио- и телекомпаний.
Занятия в питерских школах продолжаются. Люди уезжают на работу и приезжают домой. На Невском продается мороженое, а в выходные можно сводить детей в кино или зоопарк. На рельсах громыхают трамваи, во дворах грязно, автомобили прожигают бензин в километровых пробках, где-то гремят дискотеки - все по-старому, все, как и должно быть.
На первый взгляд.
На рынках и в общественных местах усилены меры безопасности. Милиционеры стали придирчивее, а пенсионеры бдительнее. Гаишники чаще останавливают машины. У Казанского зажигают свечи и возлагают цветы. Флаги приспущены, день траура - мы скорбим, мы насторожены. Мы видели ужас. Мы содрогнулись: кто скажет, что это не так?
К чему это приведет - неизвестно. Можно сколько угодно говорить о консолидации, триумфе или поражении спецслужб, необходимости "усиления борьбы с терроризмом" или "политическом решении чеченской проблемы" - страх не изжить, потому что он внутри. Кажется, что для него нет преград, и в заложники захватить можно все что угодно и кого угодно. Кажется - но все же...
"Москва - открытый город, и бандиты этим воспользовались", - с горечью сказал президент. А Петербург не открытый? Но не в этой ли кажущейся слабости наше главное преимущество?
"Не боится смерти лишь тот, кто не знает жизни". Еще одна "простая истина" от Льва Толстого. Мы открыты. Потому что живем и будем жить.
ОФИЦИАЛЬНО
По словам начальника управления информации, руководителя пресс-службы губернатора Петербурга Александра Афанасьева, на 17.00 вчерашнего дня администрация располагала следующими данными о судьбе наших земляков, попавших в заложники к террористам в Москве:
1) три петербуржца были освобождены и находятся в 13-й городской больнице города Москвы;
2) там же находится один житель Ленинградской области;
3) один петербуржец погиб.
Фамилии пострадавших по просьбе их родственников не разглашаются.
Кроме того, имеется информация о том, что в Петербург вернулась 26-летняя Ольга Хухрина, до 2000 года проживавшая в городе Кириши, а теперь живущая и работающая в северной столице. Ольга оказалась в числе заложников банды Бараева и после штурма была доставлена в одну из московских больниц. В начале нынешней недели Хухрину выписали, врачи оценивают состояние девушки как стабильное.
Андрей МИЛКИН
