Город
НОЧЬ, КОГДА СБЫВАЮТСЯ ВСЕ ЖЕЛАНИЯ
31 декабря
Он и сейчас такой. Верите? Потому что каждый год 31 декабря вы все с друзьями попадаете - нет, не в баню, а в детство. Подумайте, вы ведь ждете радости и сюрпризов? Вы верите, что как вы его встретите, так и проведете? Ага!.. А вы верите в Деда Мороза, который не "борода из ваты", а огромный такой, в красном с белым, голос добрый и гулкий, щеки румяные, подарков мешок? Он приходит ночью даже к злым и к плохим, потому что прощает их, а они стыдятся гадостей и мерзостей, которые сделали, и становятся чуточку лучше. О, я буду, я буду добрей, полюблю всех детей!.. И пусть китайская пиротехника, лазерное шоу, артисты на центральной площади, яркие подарочные упаковки под искусственной елкой, креветки с авокадо и безалкогольное пиво! Что нам заморские диковины и мода на загранпоездки в страны вечного лета! Мы, конечно, попробовали все это - и погулять по Невскому, усыпанному бутылками и серпантином. И заплатить дикие деньги за ночной клуб, после которого смертельно хочется есть и кататься с горки в парке. И слетать на острова, где удалось обгореть, заболеть и долги до сих пор не отдать. И сходить в ресторан с коллегами по работе, и попеть там караоке.
Все равно, в конце концов мы делаем как в детстве, ибо это у нас в крови. Потому что у нас Де-душ-ка Мо-роз, а никакой не Санта-Клаус, и у нас: елочка, зажгись!
Мы "зажигаем". Мы знаем как надо. Мы помним, как было всегда. У всех было одинаково. И это было здорово.
Собирались гости и готовили стол, подарки и включали телевизор. Причем и стол, и подарки, и телевизоры были у всех одинаковые, даже невзирая на лица, ранги, служебное или семейное положение, на блаты всевозможные и принадлежности к рабочим, крестьянам или примкнувшей к ним интеллигенции.
Елку покупали задолго, обвязывали кто чем - веревками, простынями, одеялами - и выставляли на мороз: кто на балкон, кто за окно. Потом доставали накануне праздника, и она оттаивала посреди комнаты, распространяя пьянящий аромат хвои, леса и чуда. С антресолей торжественно (только бы не упасть со стремянки!) доставали бумажного Деда Мороза на картонной подставке с посохом в руке и заветную коробку с игрушками, которые хранились там много лет и неизменно-торжественно туда же и убирались - после старого Нового года, не раньше. Особым шиком считалось, чтобы елка достояла, дотянула до 13 января, пусть даже иголки у нее осыпались, и пусть ругается бабушка, которой до лета предстоит выковыривать отовсюду эти проклятущие иголки, конфетти и так и не найденные бумажные маски из хлопушек.
На стол накрывали по-простому, по-советски. Можно было выписывать "Известия" или читать самиздат, но салат "Оливье" и холодец на стол поставь, будь любезен.
Красная икра, зеленый горошек и копченая колбаса из продуктового набора на работе родителей. Оттуда же - сгущенка, шпроты и зачем-то гречка. Иногда сахар-песок.
Детей или мужей посылали по магазинам, а женщины вставали на трехдневное дежурство по кухне, повязав фартуки. Беспрестанно кипел на плите чайник (у некоторых - со свистком!), варились яйца, овощи и кости для студня, между оконных рам остужались ингредиенты для будущих блюд, холодильники "ЗиЛ" были набиты продуктами, виданными в доме только на праздники. Бабушка сыпала повсюду муку, ворчала и больно хлопала тряпкой по рукам и по попе, чтоб не кусочничал и не мешался под ногами.
В овощном магазине надо было подставлять сетку для картошки под некий громыхающий агрегат, из которого сыпались грязные клубни пополам с землей. Кило лука репчатого, два кило моркови, кочан капусты, апельсины из Марокко, яблоки антоновка, граненый стакан сока из огромного стеклянного конуса с краником внизу.
На рынке, придерживая кошелек в кармане дубленки, успеть выбрать, отчаянно (и с ужасом) торгуясь, дорогу-ущие помидоры, огурцы и зелень, потом еще стакан грецких орехов и головку чеснока, по дороге пробуя (немытыми руками!) квашеную капусточку у веселых теток в белых фартуках - у кого вкусней?
В гастрономе - стеклянная банка под сметану (открывайте сами, товарищи, свои крышки!), бидон для молока, сливочного масла в серую бумагу, в нее же сыра (А свежий? - Да, вчерашний!) и еще селедочного масла грамм триста, и вот этих серых сосисок без названия, за неимением конкурентов, полкило, раз только с утра привезли.
Теперь - в булочную, там очередь с улицы, кто последний, мне парочку батонов городских, кирпичик - нет, ржаного, пожалуйста, и сайку. Нет, халвы не возьму, дорого. С наступающим вас! - Ой, спасибо, и вас также!
Дома все носятся и режут, раскатывают и лепят, Пьеха поет, собака негуляна. Господи, а салфетки-то забыли! Дуй за салфетками, в хозяйственном были вчера, и еще свечи, любые, и (шепотом) какую-нибудь скатерку в подарок бабушке, а то ничего не куплено же ей, ну хоть чашку там купи с блюдцем, на которой фонтаны Петродворца. С золотой каемочкой!
Итак, стол. Селедка под шубой и просто селедка с луком и подсолнечным маслом, отварная картошка, сгущенка, которую варили прямо в банке в эмалированной кастрюле, а потом клали в орешки из песочного теста.
Торт "Наполеон", для которого два дня пекли коржи, и можно было вдоволь наесться обрезками от этих коржей, и взбивали масло с сахаром и ореховой крошкой.
Самодельное безе, которое ложкой клали на противень и выпекали в духовке. Безе никогда не получалось белым и в форме розочки, как в кафе "Север". Наоборот, часто пригорало и имело желто-кофейный оттенок.
Еще всей семьей лепили пельмени, потом как-то у всех одновременно появились пельменницы, помните? На пельменницы это тесто надо было просто раскатывать, класть на место ячеек начинку, которую прокручивали в ручной мясорубке из плохого фарша из кулинарии, смешанного с булкой, размоченной в молоке, и с луком из овощного магазина, и снова поверх раскатывать следующий пласт теста.
Бабушка всегда пекла пироги - с капустой, с луком и яйцом, с вареньем и иногда с картошкой. Некоторые бабушки умели печь булочки - просто сладкое тесто, с песочком и кусочком маслица, ничего особенного, но они были дивные, пышные, теплые...
Каждый год еще доставали и берегли на новогоднюю ночь шоколадные конфеты "Ассорти".
В любые времена, при любом генсеке или президенте, при любом режиме и даже невзирая на карточную систему, у всех волшебным образом на столе стояли шампанское и водка. Почему-то еще "Рижский бальзам", хотя его надо добавлять в чай или кофе, так, под настроение, у камина, а вовсе не с водочкой мешать и огурчиком закусывать.
Да, еще соленые грибочки и огурцы, некоторые еще умудрялись полгода, с лета, прятать где-то в закромах маринованные помидорчики с грядки. С патиссонами, если повезет.
Красиво резали и раскладывали сыр, волной в масленку выкладывали масло сливочное и селедочное, иногда еще и шоколадное.
Так что у нас получилось? "Шуба", "Оливье", икра, колбаса, шпроты, селедка, картошка, огурцы, грибы, "Наполеон", безе, хлеб, булка, масло разное, сыр "Российский" или "Голландский", салат из огурцов и помидоров, шоколадные конфеты и ваза с фруктами.
За фрукты признавались яблоки, мандарины или апельсины. Виноград доставался не всем, бананы были зеленые, за ними по три часа стояли на морозе в очереди дедушки, поэтому бананы, которыми в Африке кормили скот, у нас считались жутким деликатесом и выдавались строго по одному в качестве награды за пятерку в дневнике или по иному особому случаю. Один мой знакомый мальчик на даче скормил своему приятелю все бананы, что были в доме, благо знал, где хранятся - на печке в валенке, завернутые в газету "Правда". Так его бабушка потом чуть не убила, изверга. Оказывается, гостеприимство должно иметь границы.
Подарки были у всех недорогие. Не из "Икеа", не из "Максидома", нет. Из "спорттоваров", из галантереи, из центральных универмагов и самодельные. И без дорогой упаковки. Вязали что-то, вышивали, книги доставали в подарок. Что дарили, было даже не так уж важно, но почему-то всегда не то, о чем мечталось тайно, что пытались телепатически внушить знакомым и родственникам. Нет чтобы просто сказать или прозрачно намекнуть. Это неинтересно. Лучше было страдать потом под елкой, с плохо скрываемым разочарованием и сразу же начинать надеяться, что уж в следующем-то году - точно подарят мечту...
Сюрпризы были самодельные. Иногда за неимением упаковочной бумаги их клали в мешочки, купленные в галантерее, и шариковой ручкой надписывали - кому. Клеили гирлянды из полосок цветной бумаги, вырезали снежинки, укутывали ствол худенькой елочки ватой из аптеки. Пахло елкой и ватой, новым полиэтиленом и синей пастой, от которой на руках оставались пятна. Еще пахло мандаринами и вареными овощами, дешевым лаком для ногтей и волос, одеколоном и польской косметикой.
Телевизор был сначала черно-белым, потом у некоторых - цветным и отечественным, потом почти у всех - цветным и импортным. Содержимое телевизора, честное слово, не изменилось. Отбросьте ток-шоу, свободу слова и попытки стать звездой - и останется доброе и вечное: Кремль, куранты, отец народов, "Песня года", "Голубой огонек", "Ирония судьбы...", снежная королева и голос Клары Румяновой.
С Новым годом, дорогие товарищи! С новым счастьем! У всех налито?
Надо только не забыть поставить на стол (в зависимости от вкусов китайского или японского животного - символа года) сырой воды, овса, сена или крупы, морковки (если год Кролика) или кролика (если год Змеи), потом зажечь бенгальский огонь (не от свечки! Плохая примета! От спички только!), написать на бумажке самое заветное желание, бросить в бокал с шампанским, выпить его до последнего удара курантов, до того, как грянет гимн на стихи Михалкова (новые не знаю, старые помню наизусть), и троекратно с криком "Ура!" со всеми расцеловаться.
Тогда желание обязательно сбудется. Правда, сбудется. Верите?
Мария КИНГИСЕПП
Все равно, в конце концов мы делаем как в детстве, ибо это у нас в крови. Потому что у нас Де-душ-ка Мо-роз, а никакой не Санта-Клаус, и у нас: елочка, зажгись!
Мы "зажигаем". Мы знаем как надо. Мы помним, как было всегда. У всех было одинаково. И это было здорово.
Собирались гости и готовили стол, подарки и включали телевизор. Причем и стол, и подарки, и телевизоры были у всех одинаковые, даже невзирая на лица, ранги, служебное или семейное положение, на блаты всевозможные и принадлежности к рабочим, крестьянам или примкнувшей к ним интеллигенции.
Елку покупали задолго, обвязывали кто чем - веревками, простынями, одеялами - и выставляли на мороз: кто на балкон, кто за окно. Потом доставали накануне праздника, и она оттаивала посреди комнаты, распространяя пьянящий аромат хвои, леса и чуда. С антресолей торжественно (только бы не упасть со стремянки!) доставали бумажного Деда Мороза на картонной подставке с посохом в руке и заветную коробку с игрушками, которые хранились там много лет и неизменно-торжественно туда же и убирались - после старого Нового года, не раньше. Особым шиком считалось, чтобы елка достояла, дотянула до 13 января, пусть даже иголки у нее осыпались, и пусть ругается бабушка, которой до лета предстоит выковыривать отовсюду эти проклятущие иголки, конфетти и так и не найденные бумажные маски из хлопушек.
На стол накрывали по-простому, по-советски. Можно было выписывать "Известия" или читать самиздат, но салат "Оливье" и холодец на стол поставь, будь любезен.
Красная икра, зеленый горошек и копченая колбаса из продуктового набора на работе родителей. Оттуда же - сгущенка, шпроты и зачем-то гречка. Иногда сахар-песок.
Детей или мужей посылали по магазинам, а женщины вставали на трехдневное дежурство по кухне, повязав фартуки. Беспрестанно кипел на плите чайник (у некоторых - со свистком!), варились яйца, овощи и кости для студня, между оконных рам остужались ингредиенты для будущих блюд, холодильники "ЗиЛ" были набиты продуктами, виданными в доме только на праздники. Бабушка сыпала повсюду муку, ворчала и больно хлопала тряпкой по рукам и по попе, чтоб не кусочничал и не мешался под ногами.
В овощном магазине надо было подставлять сетку для картошки под некий громыхающий агрегат, из которого сыпались грязные клубни пополам с землей. Кило лука репчатого, два кило моркови, кочан капусты, апельсины из Марокко, яблоки антоновка, граненый стакан сока из огромного стеклянного конуса с краником внизу.
На рынке, придерживая кошелек в кармане дубленки, успеть выбрать, отчаянно (и с ужасом) торгуясь, дорогу-ущие помидоры, огурцы и зелень, потом еще стакан грецких орехов и головку чеснока, по дороге пробуя (немытыми руками!) квашеную капусточку у веселых теток в белых фартуках - у кого вкусней?
В гастрономе - стеклянная банка под сметану (открывайте сами, товарищи, свои крышки!), бидон для молока, сливочного масла в серую бумагу, в нее же сыра (А свежий? - Да, вчерашний!) и еще селедочного масла грамм триста, и вот этих серых сосисок без названия, за неимением конкурентов, полкило, раз только с утра привезли.
Теперь - в булочную, там очередь с улицы, кто последний, мне парочку батонов городских, кирпичик - нет, ржаного, пожалуйста, и сайку. Нет, халвы не возьму, дорого. С наступающим вас! - Ой, спасибо, и вас также!
Дома все носятся и режут, раскатывают и лепят, Пьеха поет, собака негуляна. Господи, а салфетки-то забыли! Дуй за салфетками, в хозяйственном были вчера, и еще свечи, любые, и (шепотом) какую-нибудь скатерку в подарок бабушке, а то ничего не куплено же ей, ну хоть чашку там купи с блюдцем, на которой фонтаны Петродворца. С золотой каемочкой!
Итак, стол. Селедка под шубой и просто селедка с луком и подсолнечным маслом, отварная картошка, сгущенка, которую варили прямо в банке в эмалированной кастрюле, а потом клали в орешки из песочного теста.
Торт "Наполеон", для которого два дня пекли коржи, и можно было вдоволь наесться обрезками от этих коржей, и взбивали масло с сахаром и ореховой крошкой.
Самодельное безе, которое ложкой клали на противень и выпекали в духовке. Безе никогда не получалось белым и в форме розочки, как в кафе "Север". Наоборот, часто пригорало и имело желто-кофейный оттенок.
Еще всей семьей лепили пельмени, потом как-то у всех одновременно появились пельменницы, помните? На пельменницы это тесто надо было просто раскатывать, класть на место ячеек начинку, которую прокручивали в ручной мясорубке из плохого фарша из кулинарии, смешанного с булкой, размоченной в молоке, и с луком из овощного магазина, и снова поверх раскатывать следующий пласт теста.
Бабушка всегда пекла пироги - с капустой, с луком и яйцом, с вареньем и иногда с картошкой. Некоторые бабушки умели печь булочки - просто сладкое тесто, с песочком и кусочком маслица, ничего особенного, но они были дивные, пышные, теплые...
Каждый год еще доставали и берегли на новогоднюю ночь шоколадные конфеты "Ассорти".
В любые времена, при любом генсеке или президенте, при любом режиме и даже невзирая на карточную систему, у всех волшебным образом на столе стояли шампанское и водка. Почему-то еще "Рижский бальзам", хотя его надо добавлять в чай или кофе, так, под настроение, у камина, а вовсе не с водочкой мешать и огурчиком закусывать.
Да, еще соленые грибочки и огурцы, некоторые еще умудрялись полгода, с лета, прятать где-то в закромах маринованные помидорчики с грядки. С патиссонами, если повезет.
Красиво резали и раскладывали сыр, волной в масленку выкладывали масло сливочное и селедочное, иногда еще и шоколадное.
Так что у нас получилось? "Шуба", "Оливье", икра, колбаса, шпроты, селедка, картошка, огурцы, грибы, "Наполеон", безе, хлеб, булка, масло разное, сыр "Российский" или "Голландский", салат из огурцов и помидоров, шоколадные конфеты и ваза с фруктами.
За фрукты признавались яблоки, мандарины или апельсины. Виноград доставался не всем, бананы были зеленые, за ними по три часа стояли на морозе в очереди дедушки, поэтому бананы, которыми в Африке кормили скот, у нас считались жутким деликатесом и выдавались строго по одному в качестве награды за пятерку в дневнике или по иному особому случаю. Один мой знакомый мальчик на даче скормил своему приятелю все бананы, что были в доме, благо знал, где хранятся - на печке в валенке, завернутые в газету "Правда". Так его бабушка потом чуть не убила, изверга. Оказывается, гостеприимство должно иметь границы.
Подарки были у всех недорогие. Не из "Икеа", не из "Максидома", нет. Из "спорттоваров", из галантереи, из центральных универмагов и самодельные. И без дорогой упаковки. Вязали что-то, вышивали, книги доставали в подарок. Что дарили, было даже не так уж важно, но почему-то всегда не то, о чем мечталось тайно, что пытались телепатически внушить знакомым и родственникам. Нет чтобы просто сказать или прозрачно намекнуть. Это неинтересно. Лучше было страдать потом под елкой, с плохо скрываемым разочарованием и сразу же начинать надеяться, что уж в следующем-то году - точно подарят мечту...
Сюрпризы были самодельные. Иногда за неимением упаковочной бумаги их клали в мешочки, купленные в галантерее, и шариковой ручкой надписывали - кому. Клеили гирлянды из полосок цветной бумаги, вырезали снежинки, укутывали ствол худенькой елочки ватой из аптеки. Пахло елкой и ватой, новым полиэтиленом и синей пастой, от которой на руках оставались пятна. Еще пахло мандаринами и вареными овощами, дешевым лаком для ногтей и волос, одеколоном и польской косметикой.
Телевизор был сначала черно-белым, потом у некоторых - цветным и отечественным, потом почти у всех - цветным и импортным. Содержимое телевизора, честное слово, не изменилось. Отбросьте ток-шоу, свободу слова и попытки стать звездой - и останется доброе и вечное: Кремль, куранты, отец народов, "Песня года", "Голубой огонек", "Ирония судьбы...", снежная королева и голос Клары Румяновой.
С Новым годом, дорогие товарищи! С новым счастьем! У всех налито?
Надо только не забыть поставить на стол (в зависимости от вкусов китайского или японского животного - символа года) сырой воды, овса, сена или крупы, морковки (если год Кролика) или кролика (если год Змеи), потом зажечь бенгальский огонь (не от свечки! Плохая примета! От спички только!), написать на бумажке самое заветное желание, бросить в бокал с шампанским, выпить его до последнего удара курантов, до того, как грянет гимн на стихи Михалкова (новые не знаю, старые помню наизусть), и троекратно с криком "Ура!" со всеми расцеловаться.
Тогда желание обязательно сбудется. Правда, сбудется. Верите?
Мария КИНГИСЕПП
