Культура
Я МОЛОДА, И У МЕНЯ ВСЕ ВПЕРЕДИ
14 февраля
Когда Анна появилась в театре в январский морозный день, назначенный для интервью, то все впечатление о ней, как об оперной диве, было разрушено вмиг. Скорее, она походила на успешную приму-балерину - стройная, подвижная, естественная, с большими черными глазами. Однако жанр интервью требовал соблюдения канона. Мы устроились в знаменитом Белом фойе Мариинки...
Если бы я пела Саломею, то обязательно бы раздевалась
- Вы помните собственные ощущения от триумфа в Зальцбурге?
- Выступление было совершенно неожиданным. Никто и не думал, что я смогу спеть донну Анну в "Дон Жуане". Обычно эту партию поют более крепкие голоса. Только дирижер Николаус Харленкур верил в меня. Он и дирижировал тем спектаклем в Зальцбурге. Я почти не работала над этой партией. Выучила ее на итальянском языке за несколько дней. Не было почти никаких поправок. Она сразу легла на мой голос и на мой характер.
- То есть вышла на сцену в Зальцбурге и спела?
- Можно сказать и так: вышла и спела. Мой образ очень понравился дирижеру. Он так и сказал: это очень интересно. Ведь донна Анна - молодая девушка, которая влюблена в Дон Жуана, которая будет любить его всю жизнь.
- Ваши оперные героини - девушки не совсем счастливой судьбы. Вас не пугает, что вы все время сталкиваетесь с такими характерами?
- Если серьезно вникать во всю эту мистику, то "крыша" может "cъехать". Но зачем же вникать серьезно? Многие работают над своими партиями "по Станиславскому": мол, надо все пропускать через себя. Не надо переживать через себя, ни в коем случае. А то можно закончить свою карьеру в больнице Скворцова-Степанова.
- Выходит, что оперное пение - это вышел, "разогнал" голос, чисто взял нужную ноту, сорвал аплодисменты и ушел?
- Если бы все было так просто, то все были бы оперными певцами.
- Так что же тогда главное для вас, как певицы, - понять, что ощущает ваша героиня, или следование партитуре?
- Стараюсь не думать о том, что ощущает моя героиня. Когда открываю ноты, то думаю только об одном: смогу ли я это спеть технически. Если могу это петь, то как-нибудь вживусь и в мою героиню. В кого-то лучше вживусь, в кого-то хуже, но я, вообще, не думаю об образе. Внимательно читаю текст и ноты. В музыке все, абсолютно все есть. Потом, когда репетирую, то начинаю ощущать характер партии. Все происходит в работе, само собой.
- Как случилось, что вы остались без дипломов?
- Сначала, после второго курса училища, перешла в Консерваторию. На четвертом курсе Консерватории прошла прослушивание в Мариинском театре. Меня сразу взяли. Позже уже просто не было времени закончить учебу, потому что была очень загружена работой. Мне не хватало, прямо скажем, голоса петь и здесь и там.
- В Вашингтонской опере у вас тоже не спрашивали диплома о высшем образовании и трудовой книжки?
- Там никому это не надо.
- Как вы оказались в Вашингтоне?
- Мне помог Пласидо Доминго. Мы пели вместе с ним в вагнеровском "Парсифале" в Мариинском театре. Я пела партию цветущей девушки. После этого он меня пригласил в Вашингтон петь Джильду в "Риголетто".
- Как продвигаются дела с выпуском вашего первого сольного альбома по контракту с Deutche Grammofophon?
- Запись состоится в Вене в марте месяце. Буду записывать диск вместе с оркестром Венской филармонии. Это будут французские и итальянские арии. Надеюсь, что диск выйдет к концу года.
- Первый сольный диск певицы - это выход в большой мир музыки, большая ответственность. Вы сами отбирали для него репертуар?
- Надо было очень сильно подумать о том, чем отличаться от всех остальных, что я могу найти в себе такого необычного. Идея пришла неожиданно - пусть это будут молодые, энергичные героини в опере. Девушки с характером.
- В общем, все девушки страстные...
- Они настолько страстные, насколько позволяет мне спеть эти партии мой голос.
- Есть партии, которые вам не подходят?
- Мне, например, Виолетту в "Травиате" петь рано. Эта партия мне не по голосу совершенно. Она написана для вердиевского сопрано, которым я не обладаю. Но если предоставляется такая возможность, то почему бы и не спеть?
- Вы любите сценические репетиции?
- Люблю, если они интересные. Порою они бывают очень скучными. Иногда бывают скучные режиссеры, скучные дирижеры. Бывает скучно, а что делать? Ведь это - моя работа. Партнеры скучными, как правило, не бывают. Мне везет на партнеров. Не могу сказать, что у меня когда-то были плохие партнеры, которым было на меня наплевать на сцене, которые загораживали меня собою и пели. Такого не случалось.
- Бывали случаи, когда вы к человеку относились не очень хорошо, а вам приходилось с ним исполнять любовный дуэт?
- Подобная ситуация на сцене преодолевается легко, потому что если ты уже существуешь в спектакле, в костюме, то уже о чем-то постороннем не думаешь. Все остается там, за кулисами, Даже если у тебя болит голова, живот, нога. Это все неважно перед пением. Стоит выйти на сцену, как все абсолютно проходит.
- Вы не производите впечатления традиционной оперной солистки. Вам, наверное, об этом в связи с вашей стройной фигурой говорили не один раз?
- Спасибо за комплимент. На самом деле сейчас очень много стройных оперных певиц. Их гораздо больше, чем певиц традиционно "старых" размеров.
- Вы в детстве активно занимались спортом. Наверное, и сейчас поддерживаете форму тренингом и диетами?
- Разочарую: гимнастикой занимаюсь далеко не каждый день. В свое время я занималась и баскетболом, и акробатикой. И сейчас кое-что могу исполнить, например спокойно пройтись "колесом". Cпортивная закваска помогает быть в тонусе. И никакой диеты не соблюдаю. Не хочу быть просто оперной певицей - я хочу быть привлекательной женщиной. Я молода, и у меня все впереди. Хочу иметь поклонников. Конечно, я слежу за собою. Мне это прежде всего как женщине необходимо. Но, к сожалению, не всегда удается следить за собою постоянно, потому что жизнь у меня тяжелая и расписана вся по минутам.
- Как-то в одном из интервью вы пожаловались, что у вас нет поклонников...
- Это было давно. Сейчас у меня есть бой-френд, и поклонники тоже есть. И мне это нравится.
- Бой-френд не ревнует к поклонникам?
- Ревнует, но ничего не знает, потому что живет в Италии. Он - оперный певец. А познакомил, кстати, нас все тот же Пласидо Доминго.
- В последнее время в оперном театре пошла мода на обнажение певиц. Если бы вам предложили такую историю, то вы бы согласились?
- Если бы я пела Саломею, то я бы абсолютно точно раздевалась. Потому что мне кажется, что в этой опере Штрауса это необходимо. Если это сделано красиво и не пошло, то я принимаю такое решение нормально. А если раздевание ради раздевания, то для этого надо идти не в оперный театр, а в ночной клуб и смотреть стриптиз-шоу.
- Вы сами ходили смотреть?
- Много раз. И мне это нравится.
- Если бы вам предложили сняться обнаженной для журнала "Плейбой", вы бы согласились? Или элитарность оперного искусства этого вам не позволила бы?
- "Плейбой" - очень красивый журнал, и в нем должны сниматься женщины определенного типа. Я имею в виду фигуру. Не считаю, что у меня такие формы, которые стоит показывать в "Плейбое". У меня нормальная фигура, но она не для этого журнала.
- Вас не зазывали в фотомодели?
- Нет. У меня для этого не очень высокий рост. Хотя когда мы гастролировали в Нью-Йорке в "Метрополитен-опера", то ко мне постоянно подходили на улице мужчины и приглашали сниматься в качестве фотомодели. Я, естественно, отказывалась. Кто у нас в семье фотомодель, так это моя старшая сестра. Она участвовала в конкурсе красоты в Краснодаре. Там на конкурсе ее увидел будущий муж, датчанин. Сделал ей предложение и увез ее в Данию.
- Вы часто видитесь с родными?
- Стараюсь навещать их в Краснодаре. Папа ездил со мной на выступление в Зальцбург и в Америку. Стараюсь встречаться и с сестрой.
- У вас не возникало соблазна попробовать себя в театре, в кино, в оперетте?
- Я знаю, что в драматическом театре мне постоянно не хватало бы музыки. Насчет оперетты или мюзикла я всерьез и не задумывалась. Хотя, если пригласят, то с удовольствием спою. Что же касается кино, то если уж браться за это дело, то фильм должен быть обязательно музыкальным.
- Каков ваш личный рецепт восстановления сил после спектакля?
- Спрятаться дома, лечь на диван и никого не видеть. Обычно на это уходит один день, если спектакль тяжелый. Бывает, что отправляюсь по магазинам.
- И что предпочитаете покупать?
- Украшения, платья, Ведь меня часто приглашают на приемы и встречи. Обязана выглядеть хорошо. Вот и приходится себя самой одевать, Поклонники же не очень спешат раскошеливаться на мой гардероб (улыбается. - С. И.).
- А есть ли время для чтения?
- Читаю, к сожалению, мало из-за занятости. Предпочитаю актерские мемуары. Мне очень понравилась книга о Марлен Дитрих, которую написала о ней ее дочь. Это безумно интересная, но очень страшная книга, когда вся подноготная оказалась на виду.
- Но это же слухи! О вас, кстати, не ходят слухи?
- Кого мне только не приписывали в воздыхатели! Гергиев шел в этом списке всегда первым номером (еще одна улыбка. - С. И.). Поначалу даже переживала по этому поводу. Стоит тебе где-то с кем-то появиться, как молва начнет приписывать этого мужчину в поклонники, как минимум. Логика проста: если у тебя где-то хорошее предложение или выступление, то, грубо говоря, ты с кем-то переспала. Честно с высоты своего нынешнего опыта могу сказать: для того, чтобы достичь чего-то в жизни, не обязательно для этого с кем-то спать. Надо просто заниматься профессионально своим делом. При этом не мешало бы иметь работоспособность, не говоря уже о таланте. И удача не помешает.
- В вашей жизни есть люди, которые вас поддерживают?
- Конечно. Я бы без них вряд ли чего-нибудь смогла достичь в столь молодом возрасте. Мне помогали продвигаться в моей карьере и Валерий Абисалович, и Доминго. Поддержал меня и директор оперы в Сан-Франциско, который предложил мне контракт на девять постановок. Их я уже почти все отпела.
- У вас в Сан-Франциско есть своя вилла?
- Вообще-то я живу в России, в Санкт-Петербурге. В Сан-Франциско обычно снимаю квартиру. А вилла у меня вряд ли будет, потому что я ужасно неэкономна в смысле денег. Как только их получаю, то сразу трачу (улыбка становится и вовсе обворожительной. - С. И.). Единственный раз, когда я, получив серьезный гонорар, его потратила целенаправленно, был после выступления в Америке. Его я использовала для того, чтобы купить квартиру здесь. Но денег все равно не хватило. Пришлось влезть в долги (тяжелый, полуулыбчивый вздох. - С. И.).
- Вы так спокойно относитесь к деньгам?
- А куда мне их экономить? Лучше я сейчас их потрачу на хороший ресторан, на нормальный отдых, на своих друзей.
- Как-то вы сказали, что ваши друзья - это только певицы. О чем же, интересно, вы говорите, когда собираетесь все вместе?
- О чем могут говорить женщины? Конечно, о мужчинах. Еще о женских нарядах. Говорим о глупостях.
- Как будет складываться ваш дальнейший график выступлений?
- В январе я еду в Нью-Йорк, в "Метрополитен", где буду петь в "Дон Жуане". Далее маршрут такой: Вена - Флоренция - Лос-Анджелес.
- А когда же мы вас услышим в Мариинском театре?
- Пою и буду петь в родном театре постоянно, в перерывах между зарубежными гастролями. Особенно много спектаклей и концертов запланировано во время фестиваля "Звезды белых ночей".
Cергей ИЛЬЧЕНКО
Если бы я пела Саломею, то обязательно бы раздевалась
- Вы помните собственные ощущения от триумфа в Зальцбурге?
- Выступление было совершенно неожиданным. Никто и не думал, что я смогу спеть донну Анну в "Дон Жуане". Обычно эту партию поют более крепкие голоса. Только дирижер Николаус Харленкур верил в меня. Он и дирижировал тем спектаклем в Зальцбурге. Я почти не работала над этой партией. Выучила ее на итальянском языке за несколько дней. Не было почти никаких поправок. Она сразу легла на мой голос и на мой характер.
- То есть вышла на сцену в Зальцбурге и спела?
- Можно сказать и так: вышла и спела. Мой образ очень понравился дирижеру. Он так и сказал: это очень интересно. Ведь донна Анна - молодая девушка, которая влюблена в Дон Жуана, которая будет любить его всю жизнь.
- Ваши оперные героини - девушки не совсем счастливой судьбы. Вас не пугает, что вы все время сталкиваетесь с такими характерами?
- Если серьезно вникать во всю эту мистику, то "крыша" может "cъехать". Но зачем же вникать серьезно? Многие работают над своими партиями "по Станиславскому": мол, надо все пропускать через себя. Не надо переживать через себя, ни в коем случае. А то можно закончить свою карьеру в больнице Скворцова-Степанова.
- Выходит, что оперное пение - это вышел, "разогнал" голос, чисто взял нужную ноту, сорвал аплодисменты и ушел?
- Если бы все было так просто, то все были бы оперными певцами.
- Так что же тогда главное для вас, как певицы, - понять, что ощущает ваша героиня, или следование партитуре?
- Стараюсь не думать о том, что ощущает моя героиня. Когда открываю ноты, то думаю только об одном: смогу ли я это спеть технически. Если могу это петь, то как-нибудь вживусь и в мою героиню. В кого-то лучше вживусь, в кого-то хуже, но я, вообще, не думаю об образе. Внимательно читаю текст и ноты. В музыке все, абсолютно все есть. Потом, когда репетирую, то начинаю ощущать характер партии. Все происходит в работе, само собой.
- Как случилось, что вы остались без дипломов?
- Сначала, после второго курса училища, перешла в Консерваторию. На четвертом курсе Консерватории прошла прослушивание в Мариинском театре. Меня сразу взяли. Позже уже просто не было времени закончить учебу, потому что была очень загружена работой. Мне не хватало, прямо скажем, голоса петь и здесь и там.
- В Вашингтонской опере у вас тоже не спрашивали диплома о высшем образовании и трудовой книжки?
- Там никому это не надо.
- Как вы оказались в Вашингтоне?
- Мне помог Пласидо Доминго. Мы пели вместе с ним в вагнеровском "Парсифале" в Мариинском театре. Я пела партию цветущей девушки. После этого он меня пригласил в Вашингтон петь Джильду в "Риголетто".
- Как продвигаются дела с выпуском вашего первого сольного альбома по контракту с Deutche Grammofophon?
- Запись состоится в Вене в марте месяце. Буду записывать диск вместе с оркестром Венской филармонии. Это будут французские и итальянские арии. Надеюсь, что диск выйдет к концу года.
- Первый сольный диск певицы - это выход в большой мир музыки, большая ответственность. Вы сами отбирали для него репертуар?
- Надо было очень сильно подумать о том, чем отличаться от всех остальных, что я могу найти в себе такого необычного. Идея пришла неожиданно - пусть это будут молодые, энергичные героини в опере. Девушки с характером.
- В общем, все девушки страстные...
- Они настолько страстные, насколько позволяет мне спеть эти партии мой голос.
- Есть партии, которые вам не подходят?
- Мне, например, Виолетту в "Травиате" петь рано. Эта партия мне не по голосу совершенно. Она написана для вердиевского сопрано, которым я не обладаю. Но если предоставляется такая возможность, то почему бы и не спеть?
- Вы любите сценические репетиции?
- Люблю, если они интересные. Порою они бывают очень скучными. Иногда бывают скучные режиссеры, скучные дирижеры. Бывает скучно, а что делать? Ведь это - моя работа. Партнеры скучными, как правило, не бывают. Мне везет на партнеров. Не могу сказать, что у меня когда-то были плохие партнеры, которым было на меня наплевать на сцене, которые загораживали меня собою и пели. Такого не случалось.
- Бывали случаи, когда вы к человеку относились не очень хорошо, а вам приходилось с ним исполнять любовный дуэт?
- Подобная ситуация на сцене преодолевается легко, потому что если ты уже существуешь в спектакле, в костюме, то уже о чем-то постороннем не думаешь. Все остается там, за кулисами, Даже если у тебя болит голова, живот, нога. Это все неважно перед пением. Стоит выйти на сцену, как все абсолютно проходит.
- Вы не производите впечатления традиционной оперной солистки. Вам, наверное, об этом в связи с вашей стройной фигурой говорили не один раз?
- Спасибо за комплимент. На самом деле сейчас очень много стройных оперных певиц. Их гораздо больше, чем певиц традиционно "старых" размеров.
- Вы в детстве активно занимались спортом. Наверное, и сейчас поддерживаете форму тренингом и диетами?
- Разочарую: гимнастикой занимаюсь далеко не каждый день. В свое время я занималась и баскетболом, и акробатикой. И сейчас кое-что могу исполнить, например спокойно пройтись "колесом". Cпортивная закваска помогает быть в тонусе. И никакой диеты не соблюдаю. Не хочу быть просто оперной певицей - я хочу быть привлекательной женщиной. Я молода, и у меня все впереди. Хочу иметь поклонников. Конечно, я слежу за собою. Мне это прежде всего как женщине необходимо. Но, к сожалению, не всегда удается следить за собою постоянно, потому что жизнь у меня тяжелая и расписана вся по минутам.
- Как-то в одном из интервью вы пожаловались, что у вас нет поклонников...
- Это было давно. Сейчас у меня есть бой-френд, и поклонники тоже есть. И мне это нравится.
- Бой-френд не ревнует к поклонникам?
- Ревнует, но ничего не знает, потому что живет в Италии. Он - оперный певец. А познакомил, кстати, нас все тот же Пласидо Доминго.
- В последнее время в оперном театре пошла мода на обнажение певиц. Если бы вам предложили такую историю, то вы бы согласились?
- Если бы я пела Саломею, то я бы абсолютно точно раздевалась. Потому что мне кажется, что в этой опере Штрауса это необходимо. Если это сделано красиво и не пошло, то я принимаю такое решение нормально. А если раздевание ради раздевания, то для этого надо идти не в оперный театр, а в ночной клуб и смотреть стриптиз-шоу.
- Вы сами ходили смотреть?
- Много раз. И мне это нравится.
- Если бы вам предложили сняться обнаженной для журнала "Плейбой", вы бы согласились? Или элитарность оперного искусства этого вам не позволила бы?
- "Плейбой" - очень красивый журнал, и в нем должны сниматься женщины определенного типа. Я имею в виду фигуру. Не считаю, что у меня такие формы, которые стоит показывать в "Плейбое". У меня нормальная фигура, но она не для этого журнала.
- Вас не зазывали в фотомодели?
- Нет. У меня для этого не очень высокий рост. Хотя когда мы гастролировали в Нью-Йорке в "Метрополитен-опера", то ко мне постоянно подходили на улице мужчины и приглашали сниматься в качестве фотомодели. Я, естественно, отказывалась. Кто у нас в семье фотомодель, так это моя старшая сестра. Она участвовала в конкурсе красоты в Краснодаре. Там на конкурсе ее увидел будущий муж, датчанин. Сделал ей предложение и увез ее в Данию.
- Вы часто видитесь с родными?
- Стараюсь навещать их в Краснодаре. Папа ездил со мной на выступление в Зальцбург и в Америку. Стараюсь встречаться и с сестрой.
- У вас не возникало соблазна попробовать себя в театре, в кино, в оперетте?
- Я знаю, что в драматическом театре мне постоянно не хватало бы музыки. Насчет оперетты или мюзикла я всерьез и не задумывалась. Хотя, если пригласят, то с удовольствием спою. Что же касается кино, то если уж браться за это дело, то фильм должен быть обязательно музыкальным.
- Каков ваш личный рецепт восстановления сил после спектакля?
- Спрятаться дома, лечь на диван и никого не видеть. Обычно на это уходит один день, если спектакль тяжелый. Бывает, что отправляюсь по магазинам.
- И что предпочитаете покупать?
- Украшения, платья, Ведь меня часто приглашают на приемы и встречи. Обязана выглядеть хорошо. Вот и приходится себя самой одевать, Поклонники же не очень спешат раскошеливаться на мой гардероб (улыбается. - С. И.).
- А есть ли время для чтения?
- Читаю, к сожалению, мало из-за занятости. Предпочитаю актерские мемуары. Мне очень понравилась книга о Марлен Дитрих, которую написала о ней ее дочь. Это безумно интересная, но очень страшная книга, когда вся подноготная оказалась на виду.
- Но это же слухи! О вас, кстати, не ходят слухи?
- Кого мне только не приписывали в воздыхатели! Гергиев шел в этом списке всегда первым номером (еще одна улыбка. - С. И.). Поначалу даже переживала по этому поводу. Стоит тебе где-то с кем-то появиться, как молва начнет приписывать этого мужчину в поклонники, как минимум. Логика проста: если у тебя где-то хорошее предложение или выступление, то, грубо говоря, ты с кем-то переспала. Честно с высоты своего нынешнего опыта могу сказать: для того, чтобы достичь чего-то в жизни, не обязательно для этого с кем-то спать. Надо просто заниматься профессионально своим делом. При этом не мешало бы иметь работоспособность, не говоря уже о таланте. И удача не помешает.
- В вашей жизни есть люди, которые вас поддерживают?
- Конечно. Я бы без них вряд ли чего-нибудь смогла достичь в столь молодом возрасте. Мне помогали продвигаться в моей карьере и Валерий Абисалович, и Доминго. Поддержал меня и директор оперы в Сан-Франциско, который предложил мне контракт на девять постановок. Их я уже почти все отпела.
- У вас в Сан-Франциско есть своя вилла?
- Вообще-то я живу в России, в Санкт-Петербурге. В Сан-Франциско обычно снимаю квартиру. А вилла у меня вряд ли будет, потому что я ужасно неэкономна в смысле денег. Как только их получаю, то сразу трачу (улыбка становится и вовсе обворожительной. - С. И.). Единственный раз, когда я, получив серьезный гонорар, его потратила целенаправленно, был после выступления в Америке. Его я использовала для того, чтобы купить квартиру здесь. Но денег все равно не хватило. Пришлось влезть в долги (тяжелый, полуулыбчивый вздох. - С. И.).
- Вы так спокойно относитесь к деньгам?
- А куда мне их экономить? Лучше я сейчас их потрачу на хороший ресторан, на нормальный отдых, на своих друзей.
- Как-то вы сказали, что ваши друзья - это только певицы. О чем же, интересно, вы говорите, когда собираетесь все вместе?
- О чем могут говорить женщины? Конечно, о мужчинах. Еще о женских нарядах. Говорим о глупостях.
- Как будет складываться ваш дальнейший график выступлений?
- В январе я еду в Нью-Йорк, в "Метрополитен", где буду петь в "Дон Жуане". Далее маршрут такой: Вена - Флоренция - Лос-Анджелес.
- А когда же мы вас услышим в Мариинском театре?
- Пою и буду петь в родном театре постоянно, в перерывах между зарубежными гастролями. Особенно много спектаклей и концертов запланировано во время фестиваля "Звезды белых ночей".
Cергей ИЛЬЧЕНКО
