Общество
СВЯТАЯ ПРОСТОТА ЕВРОПЫ
20 февраля
Брюссельская демонстрация (а она строилась по схеме, аналогичной и для других европейских столиц) действительно носила массовый характер. Хотя о степени ее массовости идут споры. Когда я беседовал с активистами-демонстрантами, они утверждали, что на брюссельских улицах рядом с ними сто пятьдесят тысяч человек. Вечером в субботу управление полиции Брюсселя сообщило о цифре втрое меньшей - пятьдесят тысяч. Вероятно, истина где-то посредине. Но в любом случае бельгийская столица не знала ничего подобного.
Зрелище, по правде говоря, действительно впечатляло. Многотысячные колонны с самыми разными плакатами, в самых разных одеяниях оккупировали центр города. За каждым углом были сконцентрированы отряды полицейских, экипированных подобно Терминатору. Каждому отряду был придан устрашающего вида огромный черный водомет. Над центром Брюсселя барражировали полицейские вертолеты. Все ждали столкновений, подобных тем, что уже были в Генуе, Стокгольме, Праге, атак антиглобалистов. Но, судя по всему, довести дело до столкновений не входило в планы организаторов демонстрации. Возможно потому, что в противном случае создалось бы впечатление, что сами европейцы начали войну друг с другом во имя иракского диктатора Хуссейна.
Примерно треть всех демонстрантов составляли дети и подростки четырнадцати-шестнадцати лет. Видно было, что все происходящее для них - веселая игра. Вооруженные свистками и барабанами, они веселились, радостно подпрыгивали и дружно кричали лозунги и какие-то речевки, преимущественно состоявшие из проклятий Бушу. Вообще, внимательному глазу было видно - американский президент и есть антигерой для собравшихся. Рядом с детьми шли прилично одетые люди средних лет с искренними лицами и горящими глазами. Многие несли зеленые, явно экологического порядка знамена и плакаты. С группой таких "зеленых" я разговорился. Оказалось, что они представляют общеевропейскую благотворительную организацию, собирающую поношенную (по европейским меркам) одежду для отправки ее в отсталые страны в качестве гуманитарной помощи. На мое замечание, что большинство этого "секонд-хенда" попадает в Россию и сопредельные страны и кое-кто делает на этом хорошие деньги, мои визави - сторонники милосердия - реагировали более чем резко. В их бурных речах я разобрал нечто вроде слова "провокация" и предпочел не продолжать дискуссию. "Святая простота", - эти слова Яна Гуса, сказанные им на костре, когда милосердная старушка подкладывала вязаночку хвороста, почему-то не вылезали из сознания.
Полагаю, что около трети демонстрантов представляли изрядно постаревшие леваки-хиппи образца конца 60-70-х годов. Было заметно, что они достали бережно хранимые "хипповые" фенечки. Вновь вступаю в разговор с группой таких старичков-хиппоз, несущих огромный, человек для шести, плакат с "Герникой" Пикассо и с припиской сверху: "Буш, ты хочешь это сделать с Багдадом?" Узнав, что я из России, они с подчеркнутой активностью сообщают мне, что время от времени ходят с этим же плакатом на пикеты в "защиту Чечни", но с другим дополнительным лозунгом-припиской: "Путин, ты сделал это с Чечней". Тут, заметив рядом группу, причем очень сплоченную, выходцев с Ближнего Востока, один из которых несет плакат с короткой, но убедительной надписью "Власть арабам!" (ну совсем почти "Вся власть Советам!"), я показываю на него и спрашиваю: "А с этим вы согласны?" И слышу в ответ: "Сейчас это не актуально". Правда, при этом мирно позволяют себя сфотографировать. Задаю еще вопрос: "А вы не ходите на демонстрации против зимбабвийского диктатора Мугабе, по приказу которого уничтожены десятки, а может быть, и сотни семей белых фермеров?" И вновь слышу: "Это не актуально. Надо остановить войну". С этим-то согласиться можно. Но опять-таки думаю о "святой простоте" этих людей, смотрящих на мир безаппеляционно и односторонне, заранее знающих ответы на все вопросы.
Перехожу к группе, несущей плакат о "власти арабов". Пытаюсь и с ними вступить в разговор. Делают вид, что не понимают по-английски, хотя, по моим личным впечатлениям, представители арабской общины Брюсселя говорят по-английски в массе своей более умело, чем франкоязычная часть бельгийцев. Когда же я попробовал сфотографировать их вместе с их лозунгом, они демонстративно развернули его так, чтобы снимок сделать было нельзя. Опять-таки, почувствовав нарастающую агрессию, я предпочел не вступать в дискуссию.
Теперь о "третьей трети" демонстрантов. Они как раз и представляли ближне- и средневосточную общину Бельгии. Было видно, что они в высшей степени хорошо организованы, возможно ими руководили из единого центра. Они рассредоточились группами по всей демонстрации, но в каждой из групп был старший, время от времени получавший команду по "мобильнику" и передававший ее всей группе. Почему-то мне казалось, что именно они в данном случае контролировали мирный характер демонстрации. Именно им были невыгодны столкновения с полицией.
Пару часов спустя, когда большинство коренных бельгийцев разбрелись по домам, в нижней части старого Брюсселя, куда я отправился побродить, преобладание арабской общины стало очевидно. Они что-то оживленно обсуждали. Надо отдать им должное: все было мирно. Но лозунг "Власть арабам!" стоял перед глазами. То ли случайный экстремист, то ли один из первенцев "Новой Европы"? Спорить об этом с демонстрантами было бесполезно. Искренние в своей простоте, они сводили мир к одной краске. Сами не зная боли, живя в довольствии и сытости, они не понимают реальных угроз и вызовов нашего времени. "Жареный петух" их не клюнул. И пусть живут хорошо. Не жалко. Но, право же, это не те "европейские ценности", на которые хочется ориентироваться.
В общем, все прошло мирно и спокойно. Лавки и магазины не закрывались. Большая часть брюссельцев и гостей столицы были далеки от страстей на демонстрации, попивая один из четырехсот сортов знаменитого бельгийского пива, не думая ни о чем. Жизнь продолжалась. Только я вспоминал слова Чехова о ненаписанной пьесе, в которой люди пьют чай, в то время, как рушится мир.
Валерий ОСТРОВСКИЙ
Зрелище, по правде говоря, действительно впечатляло. Многотысячные колонны с самыми разными плакатами, в самых разных одеяниях оккупировали центр города. За каждым углом были сконцентрированы отряды полицейских, экипированных подобно Терминатору. Каждому отряду был придан устрашающего вида огромный черный водомет. Над центром Брюсселя барражировали полицейские вертолеты. Все ждали столкновений, подобных тем, что уже были в Генуе, Стокгольме, Праге, атак антиглобалистов. Но, судя по всему, довести дело до столкновений не входило в планы организаторов демонстрации. Возможно потому, что в противном случае создалось бы впечатление, что сами европейцы начали войну друг с другом во имя иракского диктатора Хуссейна.
Примерно треть всех демонстрантов составляли дети и подростки четырнадцати-шестнадцати лет. Видно было, что все происходящее для них - веселая игра. Вооруженные свистками и барабанами, они веселились, радостно подпрыгивали и дружно кричали лозунги и какие-то речевки, преимущественно состоявшие из проклятий Бушу. Вообще, внимательному глазу было видно - американский президент и есть антигерой для собравшихся. Рядом с детьми шли прилично одетые люди средних лет с искренними лицами и горящими глазами. Многие несли зеленые, явно экологического порядка знамена и плакаты. С группой таких "зеленых" я разговорился. Оказалось, что они представляют общеевропейскую благотворительную организацию, собирающую поношенную (по европейским меркам) одежду для отправки ее в отсталые страны в качестве гуманитарной помощи. На мое замечание, что большинство этого "секонд-хенда" попадает в Россию и сопредельные страны и кое-кто делает на этом хорошие деньги, мои визави - сторонники милосердия - реагировали более чем резко. В их бурных речах я разобрал нечто вроде слова "провокация" и предпочел не продолжать дискуссию. "Святая простота", - эти слова Яна Гуса, сказанные им на костре, когда милосердная старушка подкладывала вязаночку хвороста, почему-то не вылезали из сознания.
Полагаю, что около трети демонстрантов представляли изрядно постаревшие леваки-хиппи образца конца 60-70-х годов. Было заметно, что они достали бережно хранимые "хипповые" фенечки. Вновь вступаю в разговор с группой таких старичков-хиппоз, несущих огромный, человек для шести, плакат с "Герникой" Пикассо и с припиской сверху: "Буш, ты хочешь это сделать с Багдадом?" Узнав, что я из России, они с подчеркнутой активностью сообщают мне, что время от времени ходят с этим же плакатом на пикеты в "защиту Чечни", но с другим дополнительным лозунгом-припиской: "Путин, ты сделал это с Чечней". Тут, заметив рядом группу, причем очень сплоченную, выходцев с Ближнего Востока, один из которых несет плакат с короткой, но убедительной надписью "Власть арабам!" (ну совсем почти "Вся власть Советам!"), я показываю на него и спрашиваю: "А с этим вы согласны?" И слышу в ответ: "Сейчас это не актуально". Правда, при этом мирно позволяют себя сфотографировать. Задаю еще вопрос: "А вы не ходите на демонстрации против зимбабвийского диктатора Мугабе, по приказу которого уничтожены десятки, а может быть, и сотни семей белых фермеров?" И вновь слышу: "Это не актуально. Надо остановить войну". С этим-то согласиться можно. Но опять-таки думаю о "святой простоте" этих людей, смотрящих на мир безаппеляционно и односторонне, заранее знающих ответы на все вопросы.
Перехожу к группе, несущей плакат о "власти арабов". Пытаюсь и с ними вступить в разговор. Делают вид, что не понимают по-английски, хотя, по моим личным впечатлениям, представители арабской общины Брюсселя говорят по-английски в массе своей более умело, чем франкоязычная часть бельгийцев. Когда же я попробовал сфотографировать их вместе с их лозунгом, они демонстративно развернули его так, чтобы снимок сделать было нельзя. Опять-таки, почувствовав нарастающую агрессию, я предпочел не вступать в дискуссию.
Теперь о "третьей трети" демонстрантов. Они как раз и представляли ближне- и средневосточную общину Бельгии. Было видно, что они в высшей степени хорошо организованы, возможно ими руководили из единого центра. Они рассредоточились группами по всей демонстрации, но в каждой из групп был старший, время от времени получавший команду по "мобильнику" и передававший ее всей группе. Почему-то мне казалось, что именно они в данном случае контролировали мирный характер демонстрации. Именно им были невыгодны столкновения с полицией.
Пару часов спустя, когда большинство коренных бельгийцев разбрелись по домам, в нижней части старого Брюсселя, куда я отправился побродить, преобладание арабской общины стало очевидно. Они что-то оживленно обсуждали. Надо отдать им должное: все было мирно. Но лозунг "Власть арабам!" стоял перед глазами. То ли случайный экстремист, то ли один из первенцев "Новой Европы"? Спорить об этом с демонстрантами было бесполезно. Искренние в своей простоте, они сводили мир к одной краске. Сами не зная боли, живя в довольствии и сытости, они не понимают реальных угроз и вызовов нашего времени. "Жареный петух" их не клюнул. И пусть живут хорошо. Не жалко. Но, право же, это не те "европейские ценности", на которые хочется ориентироваться.
В общем, все прошло мирно и спокойно. Лавки и магазины не закрывались. Большая часть брюссельцев и гостей столицы были далеки от страстей на демонстрации, попивая один из четырехсот сортов знаменитого бельгийского пива, не думая ни о чем. Жизнь продолжалась. Только я вспоминал слова Чехова о ненаписанной пьесе, в которой люди пьют чай, в то время, как рушится мир.
Валерий ОСТРОВСКИЙ
