Культура
О ПОДВИГАХ, О ДОБЛЕСТИ, О СЛАВЕ...
02 апреля
У Гришковца всегда просто. Рассказывает, как вошел в книжный магазин, подошел к полке, где стоят книги о войне и военной технике, те книги, которые никогда не читают женщины, купил и прочел книгу о дредноутах и сделал спектакль о мужчинах для женщин. О том, как умирали мужчины на войне - самые простые мужчины, солдаты и офицеры, и о том, какие подвиги при этом совершали и почему - Это ж просто лекция... Почему так всем нравится?"
Потому что тут магия искусства, а не лекция. Потому что Гришковец поэт и мудрец, обладающий сильнейшим сценическим обаянием, нашедший какой-то небывалый уровень исповедальности. Он рассказывает нам про нас, сам являясь одним из нас. Только видит глубже, умеет всматриваться в детали, мелочи и потрясающе, парадоксально о них рассказать. Например, про красоту и силу японских иероглифов. Он возродил старинную, классическую тему русской литературы - тему маленького человека. Или, как говорили в не столь отдаленные времена, простого советского человека. Гришковец вдохнул жизнь в этого постсоветского простого человека, и он оказался нелепым, трогательным, испуганным, но и способным на поступок и даже на геройство. Во всяком случае, не таким плохим, как мы о нем, то есть о себе, думали.
А еще Гришковец рассказал не только о смерти и войне. Но и о любви. И сделал это очень образно. Взял сигнальные флажки, встал в луч света и начал сигналить. И мы увидели, как это красиво. А потом он сказал, что о чем бы ни сигналил матрос, на самом деле он всегда сигналит о любви...
Александр УРЕС
Потому что тут магия искусства, а не лекция. Потому что Гришковец поэт и мудрец, обладающий сильнейшим сценическим обаянием, нашедший какой-то небывалый уровень исповедальности. Он рассказывает нам про нас, сам являясь одним из нас. Только видит глубже, умеет всматриваться в детали, мелочи и потрясающе, парадоксально о них рассказать. Например, про красоту и силу японских иероглифов. Он возродил старинную, классическую тему русской литературы - тему маленького человека. Или, как говорили в не столь отдаленные времена, простого советского человека. Гришковец вдохнул жизнь в этого постсоветского простого человека, и он оказался нелепым, трогательным, испуганным, но и способным на поступок и даже на геройство. Во всяком случае, не таким плохим, как мы о нем, то есть о себе, думали.
А еще Гришковец рассказал не только о смерти и войне. Но и о любви. И сделал это очень образно. Взял сигнальные флажки, встал в луч света и начал сигналить. И мы увидели, как это красиво. А потом он сказал, что о чем бы ни сигналил матрос, на самом деле он всегда сигналит о любви...
Александр УРЕС