Город
ЯНТАРНАЯ КОМНАТА СДАНА "ПОД КЛЮЧ"
14 май
Я увидел Янтарную комнату во всей первозданной красоте. И уже после посетил янтарную мастерскую. Поверьте - оказалось не менее интересным побывать там, где обретала второе рождение Янтарная комната, и быть допущенным на своего рода кухню, на которой готовится и впрямь чудо-изделие. Моим гидом стал Владимир Иванович Мезенцев - художник-реставратор с 15-летним стажем работы в янтарной мастерской, архитектор по образованию и ювелир по профессии.
- Когда я пришел сюда, эта работа показалась мне интересной. Очень масштабная, она, правда, не дает возможностей для большого творчества: мы должны сделать Янтарную комнату похожей на старую. Но творчество есть в самом процессе, потому что психологически нужно вернуться на двести лет назад и потому что это барокко со своей стилистикой, интересное с точки зрения технологии.
- Мне понравилась ваша фраза о том, что приходилось ломать голову, как заново воссоздать Янтарную комнату - прихоть прусского короля Фридриха.
- Конечно, это была блажь. Вряд ли бы ему пришла в голову мысль о такой комнате, если бы у берегов Балтийского моря не скопились целые завалы янтаря, вынесенного с его дна. Янтарь годится на ювелирные украшения. Это сам по себе материал достаточно сложный: он живой, меняет свои линейные размеры, цвет, окисляется быстро на воздухе. Для применения в масштабах комнаты он требует определенной подготовки. И когда по приказу Фридриха прусские мастера в 1770 году взялись делать Янтарную комнату, они столкнулись с целым рядом проблем. Это подтверждают исторические записи. Бригады резчиков менялись, они ссорились между собой.
Технологии обработки янтаря не было, и мастера не имели понятия, как он поведет себя во времени. Фанеры не было, работали на дубовых досках - янтарь стал сыпаться. И на протяжении двухсот пятидесяти лет существования комнаты реставраторы постоянно подмазывали, подчищали, подклеивали эти мозаичные кусочки. Каждые пятьдесят лет делали большую реставрацию, и к концу тридцатых годов теперь уже прошлого века комната была в плачевном состоянии.
- Не случись войны и не окажись вывезенной из дворца, сколько бы еще времени она простояла?
- Янтарь живет примерно триста лет. Он достаточно непредсказуем. Не терпит перегрева, при обработке начинает трещать. Поэтому еще двадцать лет назад, начиная восстановление комнаты, постарались учесть ошибки при ее создании, предугадать поведение материала. Ученые провели исследования, и было решено под янтарь подкладывать фанеру. Поскольку щиты, на которых крепится янтарь, имеют четырехметровую высоту, то даже при самом лучшем отоплении неизбежен перепад температур. А мы должны были подобрать материал, который работал бы вместе с янтарем одновременно. Думаю, что мы на верном пути, потому что нижний фриз стоит уже десять лет и ни один камень не отвалился.
- То, что делаете вы и ваши коллеги, нужно, конечно же, видеть. Однако попытайтесь все-таки рассказать о технологии воссоздания янтарных панелей.
- Камень имеет сложную химическую структуру, и в этой смоле практически представлена вся таблица Менделеева. Он быстро окисляется и набирает свой изначальный цвет квашеной капусты. Мы его красим, или колорируем - старим искусственно, опуская красители в водный раствор. Это делали и старые мастера, но нашу технологию разработала кафедра лаков и красок Технологического института, и мы минуем при таком процессе температурный режим: он старит янтарь лет на сто раньше, а это, как вы понимаете, нежелательно. Проблема сохранения, консервации янтаря все равно остается, и решать ее будут, видимо, уже следующие поколения.
- Полагаю, что король Фридрих не был озабочен долголетием Янтарной комнаты...
- Думаю, что вряд ли. Он пригласил архитектора Шлютера и предложил спроектировать большую ювелирную шкатулку. Панели ее покрывали площадь комнаты в двадцать четыре квадратных метра. Они были без пилястр, незакомпанованы. На мой взгляд, комната-шкатулка так и не была доделана - быть может, оба разочаровались в своей затее. А потом на горизонте появился молодой царь Петр, и ему такой вот сувенир презентовали. Комнату привезли в Россию, и она лет сорок хранилась в подвалах Зимнего дворца в ящиках. Вспомнила о ней только Елизавета Петровна, когда решила перестроить дворец в том виде, в каком он и сейчас существует. Растрелли напомнил ей о позабытых янтарных панелях и достаточно удачно вписал их в интерьер, добавив еще четыре панели, их изготовили прусские мастера уже вместе с русскими. Отопление было печным, и янтарь сразу стал сыпаться. Пришлось держать бригаду из пяти или шести человек, которые постоянно что-то исправляли. Все время требовался новый янтарь, а он и тогда был дорогой. Его закупали, и казна оплачивала и его, и работу.
- Пришла пора - и Янтарная комната перебралась сюда, в Екатерининский дворец...
- В мае того же 1743 года, когда комнату после забвения стали собирать в одном из залов Зимнего, Елизавета Петровна подписала указ о строительстве загородной резиденции в Царском Селе. Через двенадцать лет нынешний Екатерининский дворец был готов, и все тот же Растрелли приспосабливал перевезенную в него Янтарную комнату к новому помещению - оно было намного больше и выше, чем прежнее. Он добавил четыре пилястры и две полупилястры, декодировал три двери, а в янтарные рамы вставил флорентийские мозаики из цветных камней.
- Вы говорили о непрекращавшихся закупках янтаря для поддержания комнаты в надлежащем виде в Зимнем дворце. Сколько же его понадобилось для ее восстановления сейчас?
- Шесть тонн. Из них семьдесят пять процентов отхода, и только четверть всего количества останется на стенах в виде комнаты. При распиловке камня мы стараемся работать аккуратно, но алмазный диск имеет толщину, он дает бой, и сразу процентов сорок уходит в воду, превращается в пыль.
- Работы велись двадцать лет. Неужели не было никаких перебоев с финансированием? Деньги-то нужны огромные.
- Мы переживали трудные времена, перебивались какими-то мелкими заказами, и реставрация останавливалась. Но в 1998 году появился немецкий концерн "РурГаз", он выделил три с половиной миллиона долларов на завершение воссоздания Янтарной комнаты: смета предусматривала и приобретение материалов, и оплату труда мастеров. В помощь специалистам пригласили молодежь, так что в мастерской работает около сорока человек.
- На месте похищенной комнаты оставались голые стены. Каким образом вам всем удавалось с такой скрупулезной точностью воссоздавать утраченный интерьер?
- Сохранились описания, фотографии - самый главный источник для нас. Но вот ни одной акварели с видом Янтарной комнаты нет, хотя есть много акварелей с интерьерами других дворцовых залов. Есть только один цветной слайд конца двадцатых годов, но он очень плохого качества. А как раз проблема цвета стояла перед нами чрезвычайно остро: через десять лет после начала работ уже был готов нижний фриз, нужно было его красить. Теперь-то мы сориентировались и красим янтарные панели так, как они будут выглядеть через пять-десять лет при естественном старении. Янтарь потемнеет, станет медовым, выявится воздушный рисунок с белыми прожилочками. Он становится плотным, полупрозрачность уходит, потому что кислород выходит наружу из 5-миллиметровой пластинки, как бы парит. Если же мы оставим естественный цвет янтаря, то это будет что-то белесое, действительно похожее на квашеную капусту, и никакого впечатления производить не будет.
- Прежде чем началась реставрация, была, надо полагать, разработана общая ее концепция?
- Да, ее представил Александр Александрович Кедринский - главный архитектор Екатерининского дворца, ему недавно исполнилось восемьдесят пять лет, и он до сих пор работает. Под его руководством коллектив архитекторов сделал в восьмидесятые годы проект, и все делается по этому проекту. Кедринский все прорисовывал, затем эти эскизы лепились из пластилина, какие-то детали менялись в процессе работы, и до сих пор вносятся те или иные поправки. Ведь лепнина была сделана давно, а тогда еще не знали свойств янтаря.
- Как вы считаете, сколько времени простоит новая Янтарная комната?
- Мы сделали ее надежно, и думаю, лет сто-двести она проживет.
А к тому времени, если - не дай Бог! - не случится никаких катаклизмов, найдут способы ее консервации. На наш век ее хватит, и пусть люди радуются этому чуду. Спасибо всем вам!
Вадим БРУСЯНИН
- Когда я пришел сюда, эта работа показалась мне интересной. Очень масштабная, она, правда, не дает возможностей для большого творчества: мы должны сделать Янтарную комнату похожей на старую. Но творчество есть в самом процессе, потому что психологически нужно вернуться на двести лет назад и потому что это барокко со своей стилистикой, интересное с точки зрения технологии.
- Мне понравилась ваша фраза о том, что приходилось ломать голову, как заново воссоздать Янтарную комнату - прихоть прусского короля Фридриха.
- Конечно, это была блажь. Вряд ли бы ему пришла в голову мысль о такой комнате, если бы у берегов Балтийского моря не скопились целые завалы янтаря, вынесенного с его дна. Янтарь годится на ювелирные украшения. Это сам по себе материал достаточно сложный: он живой, меняет свои линейные размеры, цвет, окисляется быстро на воздухе. Для применения в масштабах комнаты он требует определенной подготовки. И когда по приказу Фридриха прусские мастера в 1770 году взялись делать Янтарную комнату, они столкнулись с целым рядом проблем. Это подтверждают исторические записи. Бригады резчиков менялись, они ссорились между собой.
Технологии обработки янтаря не было, и мастера не имели понятия, как он поведет себя во времени. Фанеры не было, работали на дубовых досках - янтарь стал сыпаться. И на протяжении двухсот пятидесяти лет существования комнаты реставраторы постоянно подмазывали, подчищали, подклеивали эти мозаичные кусочки. Каждые пятьдесят лет делали большую реставрацию, и к концу тридцатых годов теперь уже прошлого века комната была в плачевном состоянии.
- Не случись войны и не окажись вывезенной из дворца, сколько бы еще времени она простояла?
- Янтарь живет примерно триста лет. Он достаточно непредсказуем. Не терпит перегрева, при обработке начинает трещать. Поэтому еще двадцать лет назад, начиная восстановление комнаты, постарались учесть ошибки при ее создании, предугадать поведение материала. Ученые провели исследования, и было решено под янтарь подкладывать фанеру. Поскольку щиты, на которых крепится янтарь, имеют четырехметровую высоту, то даже при самом лучшем отоплении неизбежен перепад температур. А мы должны были подобрать материал, который работал бы вместе с янтарем одновременно. Думаю, что мы на верном пути, потому что нижний фриз стоит уже десять лет и ни один камень не отвалился.
- То, что делаете вы и ваши коллеги, нужно, конечно же, видеть. Однако попытайтесь все-таки рассказать о технологии воссоздания янтарных панелей.
- Камень имеет сложную химическую структуру, и в этой смоле практически представлена вся таблица Менделеева. Он быстро окисляется и набирает свой изначальный цвет квашеной капусты. Мы его красим, или колорируем - старим искусственно, опуская красители в водный раствор. Это делали и старые мастера, но нашу технологию разработала кафедра лаков и красок Технологического института, и мы минуем при таком процессе температурный режим: он старит янтарь лет на сто раньше, а это, как вы понимаете, нежелательно. Проблема сохранения, консервации янтаря все равно остается, и решать ее будут, видимо, уже следующие поколения.
- Полагаю, что король Фридрих не был озабочен долголетием Янтарной комнаты...
- Думаю, что вряд ли. Он пригласил архитектора Шлютера и предложил спроектировать большую ювелирную шкатулку. Панели ее покрывали площадь комнаты в двадцать четыре квадратных метра. Они были без пилястр, незакомпанованы. На мой взгляд, комната-шкатулка так и не была доделана - быть может, оба разочаровались в своей затее. А потом на горизонте появился молодой царь Петр, и ему такой вот сувенир презентовали. Комнату привезли в Россию, и она лет сорок хранилась в подвалах Зимнего дворца в ящиках. Вспомнила о ней только Елизавета Петровна, когда решила перестроить дворец в том виде, в каком он и сейчас существует. Растрелли напомнил ей о позабытых янтарных панелях и достаточно удачно вписал их в интерьер, добавив еще четыре панели, их изготовили прусские мастера уже вместе с русскими. Отопление было печным, и янтарь сразу стал сыпаться. Пришлось держать бригаду из пяти или шести человек, которые постоянно что-то исправляли. Все время требовался новый янтарь, а он и тогда был дорогой. Его закупали, и казна оплачивала и его, и работу.
- Пришла пора - и Янтарная комната перебралась сюда, в Екатерининский дворец...
- В мае того же 1743 года, когда комнату после забвения стали собирать в одном из залов Зимнего, Елизавета Петровна подписала указ о строительстве загородной резиденции в Царском Селе. Через двенадцать лет нынешний Екатерининский дворец был готов, и все тот же Растрелли приспосабливал перевезенную в него Янтарную комнату к новому помещению - оно было намного больше и выше, чем прежнее. Он добавил четыре пилястры и две полупилястры, декодировал три двери, а в янтарные рамы вставил флорентийские мозаики из цветных камней.
- Вы говорили о непрекращавшихся закупках янтаря для поддержания комнаты в надлежащем виде в Зимнем дворце. Сколько же его понадобилось для ее восстановления сейчас?
- Шесть тонн. Из них семьдесят пять процентов отхода, и только четверть всего количества останется на стенах в виде комнаты. При распиловке камня мы стараемся работать аккуратно, но алмазный диск имеет толщину, он дает бой, и сразу процентов сорок уходит в воду, превращается в пыль.
- Работы велись двадцать лет. Неужели не было никаких перебоев с финансированием? Деньги-то нужны огромные.
- Мы переживали трудные времена, перебивались какими-то мелкими заказами, и реставрация останавливалась. Но в 1998 году появился немецкий концерн "РурГаз", он выделил три с половиной миллиона долларов на завершение воссоздания Янтарной комнаты: смета предусматривала и приобретение материалов, и оплату труда мастеров. В помощь специалистам пригласили молодежь, так что в мастерской работает около сорока человек.
- На месте похищенной комнаты оставались голые стены. Каким образом вам всем удавалось с такой скрупулезной точностью воссоздавать утраченный интерьер?
- Сохранились описания, фотографии - самый главный источник для нас. Но вот ни одной акварели с видом Янтарной комнаты нет, хотя есть много акварелей с интерьерами других дворцовых залов. Есть только один цветной слайд конца двадцатых годов, но он очень плохого качества. А как раз проблема цвета стояла перед нами чрезвычайно остро: через десять лет после начала работ уже был готов нижний фриз, нужно было его красить. Теперь-то мы сориентировались и красим янтарные панели так, как они будут выглядеть через пять-десять лет при естественном старении. Янтарь потемнеет, станет медовым, выявится воздушный рисунок с белыми прожилочками. Он становится плотным, полупрозрачность уходит, потому что кислород выходит наружу из 5-миллиметровой пластинки, как бы парит. Если же мы оставим естественный цвет янтаря, то это будет что-то белесое, действительно похожее на квашеную капусту, и никакого впечатления производить не будет.
- Прежде чем началась реставрация, была, надо полагать, разработана общая ее концепция?
- Да, ее представил Александр Александрович Кедринский - главный архитектор Екатерининского дворца, ему недавно исполнилось восемьдесят пять лет, и он до сих пор работает. Под его руководством коллектив архитекторов сделал в восьмидесятые годы проект, и все делается по этому проекту. Кедринский все прорисовывал, затем эти эскизы лепились из пластилина, какие-то детали менялись в процессе работы, и до сих пор вносятся те или иные поправки. Ведь лепнина была сделана давно, а тогда еще не знали свойств янтаря.
- Как вы считаете, сколько времени простоит новая Янтарная комната?
- Мы сделали ее надежно, и думаю, лет сто-двести она проживет.
А к тому времени, если - не дай Бог! - не случится никаких катаклизмов, найдут способы ее консервации. На наш век ее хватит, и пусть люди радуются этому чуду. Спасибо всем вам!
Вадим БРУСЯНИН
