Культура
БОРИС ЭЙФМАН: БАЛЕТ В РОССИИ БОЛЬШЕ, ЧЕМ БАЛЕТ
12 сентября
- Как вас принимали?
- Был огромный успех. Мы показывали два балета, "Русский Гамлет" и "Чайковский". Эти спектакли связаны с Петербургом, и в год 300-летия нашего города хотелось показать именно их.
- Фестиваль в Каннах - демонстрация достижений русского искусства. А вы считаете себя представителем национальной культуры, или ваше искусство вненационально?
- Искусство балета в то же время всегда носит в себе и элементы традиции, национальной культуры, и универсальности, космополитизма. Балет - всеобщее искусство, оно понятно всем, в основе его жест, а он интернационален. Через жест мы выражаем радость и горе, и делают это одинаково и француз, и русский, и американец. Наш театр основывается на традициях русского балетного театра, но при этом создает современный театр балета России ХХI века.
- Другие театры приглашают вас ставить ваши спектакли?
- Да. Я получил приглашение от пермского театра, в Вильнюсе мои ассистенты работают над "Русским Гамлетом", есть приглашение из Германии, Австрии. Руководство балета Мариинского театра приглашает меня поставить новый спектакль, не перенести один из идущих в моем театре, а сделать новую постановку. К сожалению, в таком случае я вынужден буду оставить свою труппу на год, но тогда я рискую ее потерять.
- Вы приглашены и в New York City Ballet ставить балет к 100-летию со дня рождения Д. Баланчина. Что это будет за спектакль?
- Это будет спектакль, посвященный Баланчину, но он не стает описанием его жизни, это мое представление о Баланчине, мое восхищение им. Я пытаюсь объединить чистый рафинированный музыкальный стиль Баланчина с моим театральным опытом, в котором превалируют эмоции и философия.
- Основа стиля Баланчина - бессюжетный танец, им живет New York City Ballet, у вас танец тяготеет к драматизации. Вы пойдете на компромисс?
- Руководители New York City Ballet оказались более мудрыми и прозорливыми, чем многие наши критики, которые однобоко и поверхностно воспринимают балетное искусство. У нас есть представление, что Баланчин развил достижения русских хореографов в плане бессюжетного балета. Да, но его творчество очень многолико. Нельзя забывать, что у Баланчина есть и сюжетные спектакли - "Сон в летнюю ночь", "Дон Кихот", "Сомнамбула", "Блудный сын". Труппа Баланчина смотрит на проблему глубже - для них важнее принцип соотношения движения и музыки, принцип хореографического мышления. А этот принцип одинаков и у Баланчина, и у меня: в моих балетах тоже хореография танцует музыку. Это сближает стиль Баланчина и мой стиль, и, мне кажется, это важнее, чем внешние различия.
- Петербуржцы увидят этот балет?
- На фестивале, посвященном 100-летию со дня рождения хореографа, мы хотим показать этот спектакль двумя труппами - в Нью-Йорке его будут исполнять артисты New York City Ballet, а в Петербурге, может быть, на сцене Мариинского театра, в первом доме Баланчина, он будет представлен нашим театром.
- На какую музыку вы ставите?
- На музыку Баха, а эпилог, финал балета будет на музыку Чайковского.
- В ваши планы не входит поставить балет не на сборную, а на готовую партитуру?
- К сожалению, я лишен такой возможности. Это связано с финансовыми вопросами, с авторскими правами. Многие импресарио, не желая платить авторские композитору, соглашаются работать только с постановками на музыку, которая не охраняется авторским правом. Я не могу взять музыку Прокофьева, Шостаковича, Шнитке, Петрова, Десятникова и многих композиторов, с которыми я бы хотел работать. В Америке наш импресарио С. Данилян столкнулся с проблемой оплаты авторских прав в связи с последней постановкой "Кто есть кто".
- Вы уже работали с артистами Мариинского, Большого театров, предстоит работа с американцами. С кем работать легче - со своими или с чужими?
- Безусловно, со своими. Это не значит, что артисты Большого или Мариинского театров хуже. Они очень талантливы. Но для артистов, воспитанных на классическом репертуаре, мой стиль - нечто иностранное, а на иностранном языке всегда говорят с акцентом. Моя же труппа воспитана мной, мы - "люди одной крови" и понимаем друг друга. То, что я делаю, органично для моих артистов, и, танцуя мою хореографию, они "говорят без акцента".
- А не думаете создать свою школу?
- Я мечтаю построить дворец танца, и это будет не имеющий аналогов в мире учебно-театральный комплекс. В нем предполагается работа профессиональных балетных трупп разного стиля, студия молодых хореографов и школа современного балета. Такое соединение профессионального искусства и учебного процесса - абсолютно новая методика, это не конкуренция Вагановской школе, это школа нового поколения. Мы должны сохранять традиции русского балета, потому что мы сохраняем классический репертуар. Но мы должны и создавать балетный репертуар России ХХI века, чтобы в будущем не остаться с одним Петипа. Появление такого комплекса должно дать толчок для появления и новых хореографов, и новых универсальных артистов, которые смогли бы станцевать новый репертуар также совершенно, как совершенно сегодня "Лебединое озеро" на сцене Мариинского театра.
- На какой стадии сегодня этот проект?
- К сожалению, все пока еще в стадии обсуждения, но я очень рад, что моя идея имеет поддержку у руководителей страны и в Москве, и в Петербурге. Эту идею поддерживают все здравомыслящие люди, которым не безразлична культура и балетное искусство России. Ведь балет в России всегда был больше, чем балет. А строительство такого комплекса выходит за рамки проблемы только балета, мы предполагаем там наличие и самодеятельных групп и надеемся, что сотни, тысячи молодых людей отвлекутся от подворотен, сомнительных дискотек и будут реализовывать свою страсть к движению в этом храме танца.
- Каковы ваши планы относительно будущих выступлений?
- Мы должны поехать на фестиваль на Кипр, потом в Шанхай.
- Дома вас почти не застать...
- Количество выступлений за рубежом у нас гораздо больше, чем в Петербурге. Мы не имеем возможности регулярно показывать свои спектакли в России. В Петербурге мы можем выступать только летом, и то очень ограниченное количество спектаклей, потому что в это время идет разгул туристического поглощения "протухших Озер". Мы в своем репертуаре не имеем этого "Озера", нет у нас и постаревшей "Спящей красавицы", поэтому мы и лишены возможности участвовать в этой летней коммерческой системе. А зимой сцены театров заняты текущим репертуаром. В феврале "Золотая маска" обещает пригласить нас в Москву, мы с нетерпением этого ждем. Мы поедем на фестиваль в Новосибирск, в Томск, мы рады таким приглашениям.
- А может быть, организовать свой фестиваль, к примеру, пригласить российские авторские танцевальные коллективы?
- Спасибо за идею. Когда появится дворец танца, тогда о ней и поговорим. Во дворце предполагается проводить и фестивали, и мастер-классы ведущих мировых хореографов - все, что может дать толчок для появления новых талантов.
- Что можно ждать из новых постановок?
- Скоро мы будем ставить балет "Анна Каренина".
- Чем будете удивлять на этот раз?
- Постараемся не разочаровать наших зрителей. Очень трудно приучить публику к постоянным новациям и потом быть на их уровне. Я думаю, что "Анна Каренина" станет тем балетом, который откроет что-то новое в общеизвестном, и сюжет, знакомый каждому россиянину, станет откровением, погружением в глубину страстей человеческих. Ведь балет открывает то, что в тексте между строк.
- Сегодня в репертуаре спектакли последних лет, не показали вы ничего из прошлых хитов и на концерте к 25-летию театра. Не оглядываться назад - это принципиальная позиция?
- Не принципиальная, но позиция. У меня такой характер: я не могу возвращаться к своим старым привязанностям, я к ним отношусь с нежностью, но это все-таки прошлое. Сегодняшний день - это новые технологии, новые идеи. Я думаю, время еще не пришло заниматься реставрацией своих старых балетов, пока у меня есть силы сочинять новое, я буду делать новые спектакли. Стремление к развитию своего искусства, своего театра и себя самого - в основе основ нашего театра, и это дает нам возможность быть востребованными и конкурентоспособными.
Ольга МАКАРОВА
- Был огромный успех. Мы показывали два балета, "Русский Гамлет" и "Чайковский". Эти спектакли связаны с Петербургом, и в год 300-летия нашего города хотелось показать именно их.
- Фестиваль в Каннах - демонстрация достижений русского искусства. А вы считаете себя представителем национальной культуры, или ваше искусство вненационально?
- Искусство балета в то же время всегда носит в себе и элементы традиции, национальной культуры, и универсальности, космополитизма. Балет - всеобщее искусство, оно понятно всем, в основе его жест, а он интернационален. Через жест мы выражаем радость и горе, и делают это одинаково и француз, и русский, и американец. Наш театр основывается на традициях русского балетного театра, но при этом создает современный театр балета России ХХI века.
- Другие театры приглашают вас ставить ваши спектакли?
- Да. Я получил приглашение от пермского театра, в Вильнюсе мои ассистенты работают над "Русским Гамлетом", есть приглашение из Германии, Австрии. Руководство балета Мариинского театра приглашает меня поставить новый спектакль, не перенести один из идущих в моем театре, а сделать новую постановку. К сожалению, в таком случае я вынужден буду оставить свою труппу на год, но тогда я рискую ее потерять.
- Вы приглашены и в New York City Ballet ставить балет к 100-летию со дня рождения Д. Баланчина. Что это будет за спектакль?
- Это будет спектакль, посвященный Баланчину, но он не стает описанием его жизни, это мое представление о Баланчине, мое восхищение им. Я пытаюсь объединить чистый рафинированный музыкальный стиль Баланчина с моим театральным опытом, в котором превалируют эмоции и философия.
- Основа стиля Баланчина - бессюжетный танец, им живет New York City Ballet, у вас танец тяготеет к драматизации. Вы пойдете на компромисс?
- Руководители New York City Ballet оказались более мудрыми и прозорливыми, чем многие наши критики, которые однобоко и поверхностно воспринимают балетное искусство. У нас есть представление, что Баланчин развил достижения русских хореографов в плане бессюжетного балета. Да, но его творчество очень многолико. Нельзя забывать, что у Баланчина есть и сюжетные спектакли - "Сон в летнюю ночь", "Дон Кихот", "Сомнамбула", "Блудный сын". Труппа Баланчина смотрит на проблему глубже - для них важнее принцип соотношения движения и музыки, принцип хореографического мышления. А этот принцип одинаков и у Баланчина, и у меня: в моих балетах тоже хореография танцует музыку. Это сближает стиль Баланчина и мой стиль, и, мне кажется, это важнее, чем внешние различия.
- Петербуржцы увидят этот балет?
- На фестивале, посвященном 100-летию со дня рождения хореографа, мы хотим показать этот спектакль двумя труппами - в Нью-Йорке его будут исполнять артисты New York City Ballet, а в Петербурге, может быть, на сцене Мариинского театра, в первом доме Баланчина, он будет представлен нашим театром.
- На какую музыку вы ставите?
- На музыку Баха, а эпилог, финал балета будет на музыку Чайковского.
- В ваши планы не входит поставить балет не на сборную, а на готовую партитуру?
- К сожалению, я лишен такой возможности. Это связано с финансовыми вопросами, с авторскими правами. Многие импресарио, не желая платить авторские композитору, соглашаются работать только с постановками на музыку, которая не охраняется авторским правом. Я не могу взять музыку Прокофьева, Шостаковича, Шнитке, Петрова, Десятникова и многих композиторов, с которыми я бы хотел работать. В Америке наш импресарио С. Данилян столкнулся с проблемой оплаты авторских прав в связи с последней постановкой "Кто есть кто".
- Вы уже работали с артистами Мариинского, Большого театров, предстоит работа с американцами. С кем работать легче - со своими или с чужими?
- Безусловно, со своими. Это не значит, что артисты Большого или Мариинского театров хуже. Они очень талантливы. Но для артистов, воспитанных на классическом репертуаре, мой стиль - нечто иностранное, а на иностранном языке всегда говорят с акцентом. Моя же труппа воспитана мной, мы - "люди одной крови" и понимаем друг друга. То, что я делаю, органично для моих артистов, и, танцуя мою хореографию, они "говорят без акцента".
- А не думаете создать свою школу?
- Я мечтаю построить дворец танца, и это будет не имеющий аналогов в мире учебно-театральный комплекс. В нем предполагается работа профессиональных балетных трупп разного стиля, студия молодых хореографов и школа современного балета. Такое соединение профессионального искусства и учебного процесса - абсолютно новая методика, это не конкуренция Вагановской школе, это школа нового поколения. Мы должны сохранять традиции русского балета, потому что мы сохраняем классический репертуар. Но мы должны и создавать балетный репертуар России ХХI века, чтобы в будущем не остаться с одним Петипа. Появление такого комплекса должно дать толчок для появления и новых хореографов, и новых универсальных артистов, которые смогли бы станцевать новый репертуар также совершенно, как совершенно сегодня "Лебединое озеро" на сцене Мариинского театра.
- На какой стадии сегодня этот проект?
- К сожалению, все пока еще в стадии обсуждения, но я очень рад, что моя идея имеет поддержку у руководителей страны и в Москве, и в Петербурге. Эту идею поддерживают все здравомыслящие люди, которым не безразлична культура и балетное искусство России. Ведь балет в России всегда был больше, чем балет. А строительство такого комплекса выходит за рамки проблемы только балета, мы предполагаем там наличие и самодеятельных групп и надеемся, что сотни, тысячи молодых людей отвлекутся от подворотен, сомнительных дискотек и будут реализовывать свою страсть к движению в этом храме танца.
- Каковы ваши планы относительно будущих выступлений?
- Мы должны поехать на фестиваль на Кипр, потом в Шанхай.
- Дома вас почти не застать...
- Количество выступлений за рубежом у нас гораздо больше, чем в Петербурге. Мы не имеем возможности регулярно показывать свои спектакли в России. В Петербурге мы можем выступать только летом, и то очень ограниченное количество спектаклей, потому что в это время идет разгул туристического поглощения "протухших Озер". Мы в своем репертуаре не имеем этого "Озера", нет у нас и постаревшей "Спящей красавицы", поэтому мы и лишены возможности участвовать в этой летней коммерческой системе. А зимой сцены театров заняты текущим репертуаром. В феврале "Золотая маска" обещает пригласить нас в Москву, мы с нетерпением этого ждем. Мы поедем на фестиваль в Новосибирск, в Томск, мы рады таким приглашениям.
- А может быть, организовать свой фестиваль, к примеру, пригласить российские авторские танцевальные коллективы?
- Спасибо за идею. Когда появится дворец танца, тогда о ней и поговорим. Во дворце предполагается проводить и фестивали, и мастер-классы ведущих мировых хореографов - все, что может дать толчок для появления новых талантов.
- Что можно ждать из новых постановок?
- Скоро мы будем ставить балет "Анна Каренина".
- Чем будете удивлять на этот раз?
- Постараемся не разочаровать наших зрителей. Очень трудно приучить публику к постоянным новациям и потом быть на их уровне. Я думаю, что "Анна Каренина" станет тем балетом, который откроет что-то новое в общеизвестном, и сюжет, знакомый каждому россиянину, станет откровением, погружением в глубину страстей человеческих. Ведь балет открывает то, что в тексте между строк.
- Сегодня в репертуаре спектакли последних лет, не показали вы ничего из прошлых хитов и на концерте к 25-летию театра. Не оглядываться назад - это принципиальная позиция?
- Не принципиальная, но позиция. У меня такой характер: я не могу возвращаться к своим старым привязанностям, я к ним отношусь с нежностью, но это все-таки прошлое. Сегодняшний день - это новые технологии, новые идеи. Я думаю, время еще не пришло заниматься реставрацией своих старых балетов, пока у меня есть силы сочинять новое, я буду делать новые спектакли. Стремление к развитию своего искусства, своего театра и себя самого - в основе основ нашего театра, и это дает нам возможность быть востребованными и конкурентоспособными.
Ольга МАКАРОВА
