Культура
АНДРЕЙ ЗВЯГИНЦЕВ: МНЕ ВАЖНО ПЕРЕЖИТЬ УСПЕХ "ВОЗВРАЩЕНИЯ"
17 октября
Теперь впереди маячит еще и надвигающаяся тень "Оскара". В России его "Возвращение" ждали с особым волнением: многим хотелось удостовериться в том, что русское киночудо все-таки состоялось. Нынче, когда премьера картины уже прошла в Петербурге, можно перевести дух и спокойно поговорить о том, кто он - Андрей Звягинцев? Никто так до сих пор и не узнал его отчества. Зато все теперь знают, что он родом из Новосибирска и по профессии актер.
Он не производит впечатления человека, испорченного славой. Наоборот, все, что он говорит, отмечено печатью смущения и нежелания навязывать кому-нибудь свое мнение. Настала пора его послушать....
- Русская пословица гласит, что человек проходит испытание огнем, водой и медными трубами. Андрей, вы, кажется, уже прошли испытание медными трубами. А были ли в вашей жизни другие испытания, кроме получения двух "Золотых львов"?
- Пока не могу сказать, что уже прошел испытание медными трубами, потому что как раз в этой ситуации и нахожусь. Последствия славы, видимо, еще долго будут сказываться. Мне помогают мои друзья, которые все время говорят: "Держись!" Очень трудно сохранить трезвую голову после того, что ты читаешь о себе и своей картине в прессе. Что касается испытаний, то каждый из нас проходит определенные испытания, но у каждого они разные, Может быть, кто-то и вовсе не называет их испытаниями, а просто проживает свою жизнь. Говорят, что Бог посылает каждому человеку ту долю, которую он способен вынести. Большего Он никогда не возложит на плечи человека. Чем больше испытывает человек, тем крепче он становится духом. Похвастаться подобными жизненными коллизиями не могу.
- То есть истопником в кочегарке не работали?
- Кочегаром - нет, а дворником работал. Работал однажды официантом. Правда, один день. И был изгнан из ресторана его хозяйкой.
- Причина?
- Она мне сказала, что у меня слишком независимый вид для официанта. В Москве есть такой ресторан, где студенты из театрального училища работают в качестве официантов. Не я один прошел такую школу. Времена лет десять назад были тяжелые и не очень приспособленные для занятия искусством. Почти десять лет, после окончания актерского факультета ГИТИСа, я пытался и профессию сохранить, и на жизнь заработать. Хотя за плечами была уже и армия, и несколько лет самостоятельной жизни, все равно было нелегко.
- Как же случился ваш приход в кино?
- Все началось с участия в массовках, потом я взялся снять несколько роликов для REN TV. Так я встретился с Дмитрием Лесневским. Он предложил мне снять несколько серий для цикла "Черная комната". А однажды он мне сказал, что пора снимать полнометражное кино. Мы заключили договор и стали искать сценарий.
- Кто его нашел?
- Дмитрий Лесневский. Он дал мне его прочитать. И сказал, чтобы я ему позвонил сразу же, как только прочту. Даже если будет глубокая ночь. Я прочел и ему позвонил.
- Ваш фильм сильно отличается от сценария?
- Достаточно. Он назывался "Ты", а у мальчиков были имена Арчил и Давид. Мне стоило огромных усилий убедить авторов - Владимира Моисеенко и Александра Новотоцкого - в необходимости сменить имена. К счастью, они согласились с нашими доводами.
- Вас, наверное, замучили вопросами: о чем вы поставили фильм?
- Не без этого. Но я никогда не буду его комментировать. Принципиально. Все, что я хотел сказать в нем, выражено в самой картине. Представьте себе, что два человека смотрят вместе на закат, и вдруг один из них начинает описывать другому то, что он чувствует. И что тогда делать тому, кто слушает?
- Не знаю. Однако многих из тех, кто видел фильм, волнует вопрос: а где был отец двух мальчишек двенадцать лет?
- Не скажу. Потому что гораздо важнее для меня то, что с ними происходит, когда он вернулся. У многих людей в жизни были такие ситуации безотцовщины. Происходят они от мужской безответственности. Меня это тоже коснулось. И со стороны моего отца, и со стороны моего сына. Видите, какие круги складываются в моей судьбе. И я не знаю, почему так все в жизни складывается. Упрек в жизненном инфантилизме я адресую самому себе и либо соглашаюсь с ним, либо не признаю.
- В фильме ваши герои находятся в очень сложных отношениях с высотой и водой. Это - след каких-то личных переживаний?
- Все время, пока мы снимали кино, я очень часто забирался на ту самую вышку, которая присутствует в нашей картине. Ничего не боялся. Мне даже наш каскадер предупреждение сделал, чтобы я был осторожнее. Плавать я умею. Однажды на съемках мы отправились снимать план двух мальчишек. Только тогда, когда мы вернулись, поняли, на что пошли: пятеро человек с аппаратурой в легкой лодке на Ладоге. Риск был большой, но во время съемок об опасности мы не думали. Страха не было ни перед водой, ни перед высотой.
- Природные стихии для вас что-то значат?
- Для себя придумал такое объяснение: вода - это отец, земля - это мать. Наверное, поэтому в "Возвращении" так много водных просторов и воды, потому что главный герой картины - отец.
- Как вы искали ребят для фильма?
- Был долгий отбор. Для себя я решил, что надо найти двух Бурляевых из "Андрея Рублева". Володю Каргина, который стал в фильме Андреем, мы нашли в Петербурге. А Иван Добронравов - москвич. Когда начались съемки, то я честно сказал себе: я не знаю, как с ними работать. Потому что они были живые и естественные, такие же, как и их герои. Мы с ними работали очень слаженно, хотя им никогда не объяснялась ни сверхзадача, ни смысл эпизода.
- Исполнителя роли отца пришлось искать долго?
- Константина Лавроненко я знаю достаточно давно. Как актера видел его еще в "Ревизоре" в 1995 году и вспомнил о нем тогда, когда решил, что в фильме должны играть не очень "засвеченные" актеры.
- Где проходили съемки фильма?
- На побережье Ладожского озера, в Выборге, в Зеленогорске и на Карельском перешейке летом 2002 года.
- Кого из режиссеров вы воспринимаете как своего учителя? Кто вам близок по духу?
- Первой моей встречей с кино я обязан итальянцу Микеланджело Антониони. До сих пор помню то потрясение, которое испытал, когда увидел его фильм "Приключение". Не так давно открыл для себя Робера Брессона. Это - классика кино, но для меня это та живая вода, которой подпитывается искусство. Однажды я попытался составить список любимых картин, но он очень большим получился.
- И кто же туда еще вошел?
- Михаэль Ханеке с "Пианисткой", "Рассекая волны" Ларса фон Триера, "Магнолия" Пола Андерсона и "Фейерверк" Такеши Китано. Наверное, хватит?
- Достаточно. Ввиду того что вы теперь стали мировой звездой...
- Не преувеличивайте!
- Ладно. Спросим по-другому. У вас никогда не возникало соблазна уехать за границу?
- Ни разу. Там из людей искусства востребованы музыканты, потому что это универсальный язык. А вот людям актерской профессии "там" совершенно делать нечего. И как мне, режиссеру, снимать фильм про "ту" жизнь? Про нее я ничего не знаю.
- А про нашу жизнь?
- Мне кажется, что все-таки что-то про нее знаю. Потому что здесь живу, потому что вижу людей вокруг себя. Потому что дышу с ними одним воздухом. А для человека, который пытается что-то рассказать про жизнь, это крайне важно.
- Нынче к вам поступают предложения что-то снимать за рубежом?
- Дальше разговоров и фантазий дело не идет.
- Когда вы отправлялись в Венецию, то ожидали, что победите?
- Надежда на то, что получим какой-то приз, была, но триумфа не ожидал никто.
- А сейчас вы ощущаете свой триумф?
- Иногда кажется, что все происходило как во сне. Особенно когда в Венеции объявили о присуждении "Золотого Льва святого Марка". Потом мне еще вручили второго "Льва". И я тогда подумал: "Это - явный перебор, даже для сна!" Такие мгновения - ныне одно из самых ярких воспоминаний о том, что прошло. Но солидности это мне вовсе не придает. Я не стесняюсь того, что до сих пор чувствую себя студентом, и не претендую на то, чтобы меня называли по отчеству.
- О чем вы хотите снять свой следующий фильм?
- Мне крайне важно сейчас спокойно пережить успех "Возвращения". Потому что любой мой следующий шаг будет восприниматься с особым вниманием. Все намерены ждать от меня чего-то такого, но чего - я и сам пока не знаю. В подобных ситуациях у режиссеров-дебютантов наступает "комплекс второго фильма". Надеюсь его преодолеть. По крайней мере, тот сценарий, который я очень хотел поставить еще до съемок "Возвращения", отложен. Пусть вылежится. Время еще у меня есть.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
Он не производит впечатления человека, испорченного славой. Наоборот, все, что он говорит, отмечено печатью смущения и нежелания навязывать кому-нибудь свое мнение. Настала пора его послушать....
- Русская пословица гласит, что человек проходит испытание огнем, водой и медными трубами. Андрей, вы, кажется, уже прошли испытание медными трубами. А были ли в вашей жизни другие испытания, кроме получения двух "Золотых львов"?
- Пока не могу сказать, что уже прошел испытание медными трубами, потому что как раз в этой ситуации и нахожусь. Последствия славы, видимо, еще долго будут сказываться. Мне помогают мои друзья, которые все время говорят: "Держись!" Очень трудно сохранить трезвую голову после того, что ты читаешь о себе и своей картине в прессе. Что касается испытаний, то каждый из нас проходит определенные испытания, но у каждого они разные, Может быть, кто-то и вовсе не называет их испытаниями, а просто проживает свою жизнь. Говорят, что Бог посылает каждому человеку ту долю, которую он способен вынести. Большего Он никогда не возложит на плечи человека. Чем больше испытывает человек, тем крепче он становится духом. Похвастаться подобными жизненными коллизиями не могу.
- То есть истопником в кочегарке не работали?
- Кочегаром - нет, а дворником работал. Работал однажды официантом. Правда, один день. И был изгнан из ресторана его хозяйкой.
- Причина?
- Она мне сказала, что у меня слишком независимый вид для официанта. В Москве есть такой ресторан, где студенты из театрального училища работают в качестве официантов. Не я один прошел такую школу. Времена лет десять назад были тяжелые и не очень приспособленные для занятия искусством. Почти десять лет, после окончания актерского факультета ГИТИСа, я пытался и профессию сохранить, и на жизнь заработать. Хотя за плечами была уже и армия, и несколько лет самостоятельной жизни, все равно было нелегко.
- Как же случился ваш приход в кино?
- Все началось с участия в массовках, потом я взялся снять несколько роликов для REN TV. Так я встретился с Дмитрием Лесневским. Он предложил мне снять несколько серий для цикла "Черная комната". А однажды он мне сказал, что пора снимать полнометражное кино. Мы заключили договор и стали искать сценарий.
- Кто его нашел?
- Дмитрий Лесневский. Он дал мне его прочитать. И сказал, чтобы я ему позвонил сразу же, как только прочту. Даже если будет глубокая ночь. Я прочел и ему позвонил.
- Ваш фильм сильно отличается от сценария?
- Достаточно. Он назывался "Ты", а у мальчиков были имена Арчил и Давид. Мне стоило огромных усилий убедить авторов - Владимира Моисеенко и Александра Новотоцкого - в необходимости сменить имена. К счастью, они согласились с нашими доводами.
- Вас, наверное, замучили вопросами: о чем вы поставили фильм?
- Не без этого. Но я никогда не буду его комментировать. Принципиально. Все, что я хотел сказать в нем, выражено в самой картине. Представьте себе, что два человека смотрят вместе на закат, и вдруг один из них начинает описывать другому то, что он чувствует. И что тогда делать тому, кто слушает?
- Не знаю. Однако многих из тех, кто видел фильм, волнует вопрос: а где был отец двух мальчишек двенадцать лет?
- Не скажу. Потому что гораздо важнее для меня то, что с ними происходит, когда он вернулся. У многих людей в жизни были такие ситуации безотцовщины. Происходят они от мужской безответственности. Меня это тоже коснулось. И со стороны моего отца, и со стороны моего сына. Видите, какие круги складываются в моей судьбе. И я не знаю, почему так все в жизни складывается. Упрек в жизненном инфантилизме я адресую самому себе и либо соглашаюсь с ним, либо не признаю.
- В фильме ваши герои находятся в очень сложных отношениях с высотой и водой. Это - след каких-то личных переживаний?
- Все время, пока мы снимали кино, я очень часто забирался на ту самую вышку, которая присутствует в нашей картине. Ничего не боялся. Мне даже наш каскадер предупреждение сделал, чтобы я был осторожнее. Плавать я умею. Однажды на съемках мы отправились снимать план двух мальчишек. Только тогда, когда мы вернулись, поняли, на что пошли: пятеро человек с аппаратурой в легкой лодке на Ладоге. Риск был большой, но во время съемок об опасности мы не думали. Страха не было ни перед водой, ни перед высотой.
- Природные стихии для вас что-то значат?
- Для себя придумал такое объяснение: вода - это отец, земля - это мать. Наверное, поэтому в "Возвращении" так много водных просторов и воды, потому что главный герой картины - отец.
- Как вы искали ребят для фильма?
- Был долгий отбор. Для себя я решил, что надо найти двух Бурляевых из "Андрея Рублева". Володю Каргина, который стал в фильме Андреем, мы нашли в Петербурге. А Иван Добронравов - москвич. Когда начались съемки, то я честно сказал себе: я не знаю, как с ними работать. Потому что они были живые и естественные, такие же, как и их герои. Мы с ними работали очень слаженно, хотя им никогда не объяснялась ни сверхзадача, ни смысл эпизода.
- Исполнителя роли отца пришлось искать долго?
- Константина Лавроненко я знаю достаточно давно. Как актера видел его еще в "Ревизоре" в 1995 году и вспомнил о нем тогда, когда решил, что в фильме должны играть не очень "засвеченные" актеры.
- Где проходили съемки фильма?
- На побережье Ладожского озера, в Выборге, в Зеленогорске и на Карельском перешейке летом 2002 года.
- Кого из режиссеров вы воспринимаете как своего учителя? Кто вам близок по духу?
- Первой моей встречей с кино я обязан итальянцу Микеланджело Антониони. До сих пор помню то потрясение, которое испытал, когда увидел его фильм "Приключение". Не так давно открыл для себя Робера Брессона. Это - классика кино, но для меня это та живая вода, которой подпитывается искусство. Однажды я попытался составить список любимых картин, но он очень большим получился.
- И кто же туда еще вошел?
- Михаэль Ханеке с "Пианисткой", "Рассекая волны" Ларса фон Триера, "Магнолия" Пола Андерсона и "Фейерверк" Такеши Китано. Наверное, хватит?
- Достаточно. Ввиду того что вы теперь стали мировой звездой...
- Не преувеличивайте!
- Ладно. Спросим по-другому. У вас никогда не возникало соблазна уехать за границу?
- Ни разу. Там из людей искусства востребованы музыканты, потому что это универсальный язык. А вот людям актерской профессии "там" совершенно делать нечего. И как мне, режиссеру, снимать фильм про "ту" жизнь? Про нее я ничего не знаю.
- А про нашу жизнь?
- Мне кажется, что все-таки что-то про нее знаю. Потому что здесь живу, потому что вижу людей вокруг себя. Потому что дышу с ними одним воздухом. А для человека, который пытается что-то рассказать про жизнь, это крайне важно.
- Нынче к вам поступают предложения что-то снимать за рубежом?
- Дальше разговоров и фантазий дело не идет.
- Когда вы отправлялись в Венецию, то ожидали, что победите?
- Надежда на то, что получим какой-то приз, была, но триумфа не ожидал никто.
- А сейчас вы ощущаете свой триумф?
- Иногда кажется, что все происходило как во сне. Особенно когда в Венеции объявили о присуждении "Золотого Льва святого Марка". Потом мне еще вручили второго "Льва". И я тогда подумал: "Это - явный перебор, даже для сна!" Такие мгновения - ныне одно из самых ярких воспоминаний о том, что прошло. Но солидности это мне вовсе не придает. Я не стесняюсь того, что до сих пор чувствую себя студентом, и не претендую на то, чтобы меня называли по отчеству.
- О чем вы хотите снять свой следующий фильм?
- Мне крайне важно сейчас спокойно пережить успех "Возвращения". Потому что любой мой следующий шаг будет восприниматься с особым вниманием. Все намерены ждать от меня чего-то такого, но чего - я и сам пока не знаю. В подобных ситуациях у режиссеров-дебютантов наступает "комплекс второго фильма". Надеюсь его преодолеть. По крайней мере, тот сценарий, который я очень хотел поставить еще до съемок "Возвращения", отложен. Пусть вылежится. Время еще у меня есть.
Сергей ИЛЬЧЕНКО
