Общество
МЫ ПРОРУБИЛИ ОКНО В ЕВРОПУ
20 ноября
Болонским процессом с 1999 года, когда министры образования 29 европейских государств подписали Болонскую декларацию, называют движение, цель которого - создание единого образовательного пространства в Европе. Разумеется, для этого системы высшего образования должны стать "прозрачными" и максимально сравнимыми. То есть в высших учебных заведениях должны действовать одинаковые образовательные циклы: бакалавриат - магистратура, единая система образовательных кредитов (или зачетных единиц, позволяющих легко перезасчитывать курсы, прослушанные в другом университете), должны взаимно признаваться академические квалификации. В таком случае станет совершенно привычной и необременительной мобильность студентов и преподавателей. Собственно, возможность слушать и читать лекции в другой стране - одно из необходимых условий формирования общеевропейского пространства высшего образования. Каждый выпускник вместе с дипломом бесплатно получит специальное приложение, написанное на одном из распространенных европейских языков. Министры образования европейских стран призывают работодателей с вниманием относиться к этому документу и убеждены, что приложение поможет молодым людям находить работу и продолжать образование.
В результате такого сотрудничества у каждой страны появится возможность перенять у партнеров все самое лучшее в системе высшего образования, а в целом Европа приобретет большую привлекательность на мировом "образовательном рынке", убеждены участники Болонского процесса.
Признаться, в России многие сомневались, примут ли нашу страну в это движение. Патриотично настроенные скептики утверждали, что мы - слишком сильный конкурент и поэтому не нужны Европе, скептики-реалисты говорили, что европейцев смущает новая российская традиция продавать дипломы: на коммерческой основе в большинство наших государственных вузов примут любого, даже если он сдал все экзамены на "двойки".
Но ошиблись и те и другие. Россию приняли, причем единогласно. "Мы уже третий год пытаемся прорубить окно в Европу", - заметил министр образования Владимир Филиппов на международном семинаре, посвященном болонскому процессу. Кажется, это удалось. Правда, российской высшей школе предстоит невероятно большая и трудная работа. Но зато теперь мы перестали быть в изоляции, выпускникам российских университетов не придется за границей в судах отстаивать свое право работать по специальности. Отныне мы тоже можем влиять на процессы, которые происходят в системе высшего образования в Европе, и поделиться лучшим, что у нас есть.
ВЛАДИМИР ФИЛИППОВ, МИНИСТР ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ:
- Теперь нам необходимо построить план действий, который позволит вывести Россию к 2010 году на уровень, соответствующий требованиям Болонской декларации. Но не нужно ставить перед собой неисполнимые задачи: за два-три года мы не успеем решить все вопросы. Хотя иногда приходится слышать: дайте нам денег и мы за 2004 год все сделаем.
Кстати, эти задачи актуальны для России независимо от того, приняли бы нас в Болонский процесс или нет. Первая задача - двухступенчатая система образования: подготовка бакалавров и магистров. Нельзя готовить всех одинаково, нужно учитывать особенности рынка труда. Кто-то, получив степень бакалавра, пойдет работать, а кого-то необходимо готовить в магистратуре к научной деятельности. Правда, до сих пор мы с Министерством труда недостаточно активно работали над признанием бакалавров на рынке труда.
Особое внимание придется также уделить срокам обучения. При 12-13-летнем среднем образовании, существующем в Европе, наверное, может быть эффективна схема, при которой бакалавриат длится три года и еще год - магистратура. Но для нас, пока образование в российских школах длится 11 лет, больше подходит вариант, предложенный в документах Болонского процесса, где допускается не только схема 3+1, но и 4+2. Так, значительная доля инженеров в российских вузах будет готовиться по схеме 4+2. Сейчас подготовлена интересная концепция, и мы восстановим традицию, существовавшую в стране сто лет назад, когда в России готовили инженеров-магистров.
Особый вопрос - научные степени. На Западе очень непросто объяснить, что такое доктор наук. Они считают, что это академик. Нужно работать над тем, чтобы звание нашего кандидата наук стало эквивалентом PhD. Пока у нас существует договор об этом только с Францией. Может быть, следует перейти на четырехлетнюю аспирантуру: почти никому не хватает трех лет на написание диссертации. Лучше уменьшим прием в аспирантуру, но увеличим срок и поднимем качество диссертационных работ. А то мы "раздули" прием, чтобы выпускники в армию не шли.
Нам предстоит с нуля разработать систему так называемых зачетных единиц (или кредитную систему). Да, это совершенно другая система организации образовательного процесса, и в этом вопросе у нас нет опыта. Но действительно, пора избавляться от анахронизма, когда один технический вуз дает студентам 200 часов высшей математики, другой - 250, и в результате студенту, который перевелся из первого вуза во второй, эту дисциплину могут даже не зачесть.
Введение общеевропейского приложения к дипломам выгодно для российских студентов, которым сейчас приходится долго объяснять на Западе, сколько часов они слушали какой-то курс в родном университете, к тому же с них начинают требовать всевозможные справки. Приложение к диплому будет единое для всех стран - участниц Болонского процесса, и российскому студенту уже не придется оправдываться и объясняться. Однако в дипломе около каждой дисциплины должно быть написано количество кредитных единиц, а мы пока эту систему не ввели. Нужно продумать все таким образом, чтобы хотя бы выпускники 2008 года смогли получить такие приложения.
Сейчас в двадцати университетах ведется эксперимент, многие вузы и без нас пробуют реализацию этой модели. Только важно при этом не выдумать свой вариант, который в результате будет совершенно несопоставим с европейской системой кредитных единиц.
Достижение целей Болонского процесса немыслимо без автоматического признания дипломов о высшем образовании и отдельных курсов и дисциплин, прослушанных в одном из университетов. А это, в свою очередь, невозможно без признания качества. Поэтому мы должны создать Государственную систему аттестации и контроля качества, которую бы признавало, в свою очередь, Европейское сообщество. Министерству образования увеличили штат на 95 человек специально под эту структуру. Однако перед нами стоит задача создать центры контроля качества в каждом субъекте Российской Федерации. Причем эти центры должны быть независимы от органов управления образованием.
Что происходит сегодня? Скажем, половина членов Государственной аттестационной комиссии (ГАК) должны быть из других вузов. Мы это обеспечиваем легко: друзей у нас хватает. Так вот, для объективной оценки подготовки специалистов принципиальным в контроле качества должно стать участие работодателей.
К сожалению, в России отсутствует объективная оценка качества образования. У нас пока нет системы профессиональной аттестации, профессионального признания. Нужно создать механизм участия профессионального сообщества в оценке качества образовании. Мы отнесли эту задачу на 2007 год. Проблема в том, что решение зависит не столько от нас, сколько от профессиональных сообществ и их готовности участвовать в работе.
Шекия АБДУЛЛАЕВА
В результате такого сотрудничества у каждой страны появится возможность перенять у партнеров все самое лучшее в системе высшего образования, а в целом Европа приобретет большую привлекательность на мировом "образовательном рынке", убеждены участники Болонского процесса.
Признаться, в России многие сомневались, примут ли нашу страну в это движение. Патриотично настроенные скептики утверждали, что мы - слишком сильный конкурент и поэтому не нужны Европе, скептики-реалисты говорили, что европейцев смущает новая российская традиция продавать дипломы: на коммерческой основе в большинство наших государственных вузов примут любого, даже если он сдал все экзамены на "двойки".
Но ошиблись и те и другие. Россию приняли, причем единогласно. "Мы уже третий год пытаемся прорубить окно в Европу", - заметил министр образования Владимир Филиппов на международном семинаре, посвященном болонскому процессу. Кажется, это удалось. Правда, российской высшей школе предстоит невероятно большая и трудная работа. Но зато теперь мы перестали быть в изоляции, выпускникам российских университетов не придется за границей в судах отстаивать свое право работать по специальности. Отныне мы тоже можем влиять на процессы, которые происходят в системе высшего образования в Европе, и поделиться лучшим, что у нас есть.
ВЛАДИМИР ФИЛИППОВ, МИНИСТР ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ:
- Теперь нам необходимо построить план действий, который позволит вывести Россию к 2010 году на уровень, соответствующий требованиям Болонской декларации. Но не нужно ставить перед собой неисполнимые задачи: за два-три года мы не успеем решить все вопросы. Хотя иногда приходится слышать: дайте нам денег и мы за 2004 год все сделаем.
Кстати, эти задачи актуальны для России независимо от того, приняли бы нас в Болонский процесс или нет. Первая задача - двухступенчатая система образования: подготовка бакалавров и магистров. Нельзя готовить всех одинаково, нужно учитывать особенности рынка труда. Кто-то, получив степень бакалавра, пойдет работать, а кого-то необходимо готовить в магистратуре к научной деятельности. Правда, до сих пор мы с Министерством труда недостаточно активно работали над признанием бакалавров на рынке труда.
Особое внимание придется также уделить срокам обучения. При 12-13-летнем среднем образовании, существующем в Европе, наверное, может быть эффективна схема, при которой бакалавриат длится три года и еще год - магистратура. Но для нас, пока образование в российских школах длится 11 лет, больше подходит вариант, предложенный в документах Болонского процесса, где допускается не только схема 3+1, но и 4+2. Так, значительная доля инженеров в российских вузах будет готовиться по схеме 4+2. Сейчас подготовлена интересная концепция, и мы восстановим традицию, существовавшую в стране сто лет назад, когда в России готовили инженеров-магистров.
Особый вопрос - научные степени. На Западе очень непросто объяснить, что такое доктор наук. Они считают, что это академик. Нужно работать над тем, чтобы звание нашего кандидата наук стало эквивалентом PhD. Пока у нас существует договор об этом только с Францией. Может быть, следует перейти на четырехлетнюю аспирантуру: почти никому не хватает трех лет на написание диссертации. Лучше уменьшим прием в аспирантуру, но увеличим срок и поднимем качество диссертационных работ. А то мы "раздули" прием, чтобы выпускники в армию не шли.
Нам предстоит с нуля разработать систему так называемых зачетных единиц (или кредитную систему). Да, это совершенно другая система организации образовательного процесса, и в этом вопросе у нас нет опыта. Но действительно, пора избавляться от анахронизма, когда один технический вуз дает студентам 200 часов высшей математики, другой - 250, и в результате студенту, который перевелся из первого вуза во второй, эту дисциплину могут даже не зачесть.
Введение общеевропейского приложения к дипломам выгодно для российских студентов, которым сейчас приходится долго объяснять на Западе, сколько часов они слушали какой-то курс в родном университете, к тому же с них начинают требовать всевозможные справки. Приложение к диплому будет единое для всех стран - участниц Болонского процесса, и российскому студенту уже не придется оправдываться и объясняться. Однако в дипломе около каждой дисциплины должно быть написано количество кредитных единиц, а мы пока эту систему не ввели. Нужно продумать все таким образом, чтобы хотя бы выпускники 2008 года смогли получить такие приложения.
Сейчас в двадцати университетах ведется эксперимент, многие вузы и без нас пробуют реализацию этой модели. Только важно при этом не выдумать свой вариант, который в результате будет совершенно несопоставим с европейской системой кредитных единиц.
Достижение целей Болонского процесса немыслимо без автоматического признания дипломов о высшем образовании и отдельных курсов и дисциплин, прослушанных в одном из университетов. А это, в свою очередь, невозможно без признания качества. Поэтому мы должны создать Государственную систему аттестации и контроля качества, которую бы признавало, в свою очередь, Европейское сообщество. Министерству образования увеличили штат на 95 человек специально под эту структуру. Однако перед нами стоит задача создать центры контроля качества в каждом субъекте Российской Федерации. Причем эти центры должны быть независимы от органов управления образованием.
Что происходит сегодня? Скажем, половина членов Государственной аттестационной комиссии (ГАК) должны быть из других вузов. Мы это обеспечиваем легко: друзей у нас хватает. Так вот, для объективной оценки подготовки специалистов принципиальным в контроле качества должно стать участие работодателей.
К сожалению, в России отсутствует объективная оценка качества образования. У нас пока нет системы профессиональной аттестации, профессионального признания. Нужно создать механизм участия профессионального сообщества в оценке качества образовании. Мы отнесли эту задачу на 2007 год. Проблема в том, что решение зависит не столько от нас, сколько от профессиональных сообществ и их готовности участвовать в работе.
Шекия АБДУЛЛАЕВА
