Спорт
СВЕТ НЕПОГАШЕННОЙ ЗВЕЗДЫ
11 декабря
(ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО В НОМЕРЕ ОТ 5 ДЕКАБРЯ)
ГОРЕЧЬ И БОЛЬ
Игроков "Зенита" и их семьи эвакуировали вместе с Оптико-механическим заводом в Казань. В эвакуации футболисты работали на лесозаготовках, строили бараки, затем Дементьев встал к токарному станку, вытачивал снаряды. Позднее он был награжден медалями "За трудовую доблесть" и "За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны".
В 1943-м, после Сталинградской битвы, спортивная жизнь в стране оживилась, а в следующем году прошел розыгрыш Кубка СССР, завершившийся победой "Зенита". В команде, правда, не было Пеки. Он не мог вернуться в родной город, был не в силах жить и играть в Ленинграде - "слишком свежи раны от утрат". В блокаду умерли отец и мать, погиб на фронте старший брат Александр, был убит мародерами отец жены.
Дементьев отправился в Москву, в команду "Крылья Советов", сделав выбор в ее пользу из-за обещаний помочь с жильем. "Поначалу нас разместили в раздевалках Дворца спорта "Крылья Советов", затем дали квартиру у Белорусского вокзала, но на последнем, седьмом этаже без лифта, и это, возможно, привело к заболеванию жены. Но чтобы получить жилье получше, надо было обращаться к начальству. Я же всегда умел отстаивать у начальства только интересы других игроков, свои - никогда".
В "Крыльях Советов" Петр Дементьев, которого все чаще стали называть Тимофеичем, стал дирижером и наставником команды. И московские "Крылышки", и киевское "Динамо", куда он перешел в 1947-м, помирившись с признавшим свою неправоту Бутусовым и отыграв два сезона, не боролись за высокие места. "Выступать в команде, где все без исключения партнеры значительно уступают тебе в мастерстве, ой как непросто! Если ты по-настоящему любишь футбол, то в этих условиях обязан действовать на пределе собственных возможностей", - увы, но эти слова относятся и ко второму ленинградскому периоду карьеры Дементьева.
В 1949-м он все же вернулся в "Динамо". Но возвращение было нерадостным: "Мы не узнали своего родного города - так он изменился за годы войны. Как-то весь потемнел, дома выглядели облезлыми, грязными. Даже Нева не казалась такой прекрасной, как прежде. Неузнаваемо изменился стадион "Динамо" - стал неуютным, "чужим", поле было совсем заброшено. Изменились и болельщики - значительная часть старых ленинградских поклонников кожаного мяча погибли на фронтах или в блокаду. Но самое главное - изменилась сама команда. По уровню мастерства она была средней.
В душе - боль утрат, в жизни - сплошные невзгоды. Нас поселили вдали от центра, на улице Благодатной, в коммуналке, хотя при переходе мне, как коренному ленинградцу, обещали отдельную квартиру с учетом состава семьи (у Петра Дементьева было трое детей), не говоря уже о положении ведущего игрока в команде. Потом выяснилось, что при решении квартирного вопроса произошла подмена документов, к которой приложили руку мои бывшие коллеги из довоенного "Динамо", занявшие теперь административные посты в этом обществе".
Перенесенные испытания наложили отпечаток на характер некогда веселого и беззаботного Пеки. Большинство их тех, кто его знал, вспоминают Дементьева как человека сурового и нелюдимого, резкого и несговорчивого, порой грубого. Если его младший брат Николай любил шутки, розыгрыши и они получались у него безобидными, то Петр порой шутил очень зло. Он мог запросто "послать" тренера, которого никогда не слушал ("за всю мою карьеру ни один тренер не давал мне установки на игру"). Авторитетов для него не существовало.
ПРАВО НА СВОЙ ФУТБОЛ
Почти всю футбольную жизнь Дементьеву пришлось бороться за право играть в свой футбол. В СССР насаждали культ коллективизма, объявив индивидуальную игру "чуждой советскому футболу". Дементьева и сейчас некоторые историки спорта пытаются объявить эдаким трюкачом-одиночкой, не приносившим никакой пользы команде.
Став любимцем всей страны, кумиром сотен тысяч болельщиков, получив восторженные оценки зарубежных знатоков, Пека превратился в инородное тело в советском футболе. "И вот наступил момент, когда мне больше играть не захотелось. Футбол всю жизнь был для меня игрой, а не работой. Для игры, для творчества нужен соответствующий душевный настрой, а мелкие уколы завистников и недоброжелателей в команде и прессе отравляли радость". Тихо и незаметно, без торжественных проводов и напутственных речей Петр Дементьев сыграл 29 октября 1952 года последний официальный матч.
ИЗГНАНИЕ
Власть имущие Дементьева не любили. Да и он сам не жаловал разного рода начальников, включая политруков (в командах в то время была такая должность). Дорого стоил ему отказ вступить в КПСС, равносильный прощанию с большим футболом. Несколько лет Петр Тимофеевич проработал тренером в спортивной школе при гороно, воспитав будущих зенитовцев Николая Рязанова, Анатолия Дергачева, Владимира Гусева. Но школу закрыли, а тренеров буквально выставили на улицу. Вскоре подвело здоровье - сказались многочисленные травмы головы и начались приступы эпилепсии. Ни общество "Динамо", ни городской спорткомитет не проявили заботы о самом знаменитом ленинградском футболисте. А ведь у больного и безработного Дементьева на иждивении были жена, подорвавшая здоровье в годы войны, и трое детей-школьников. Стоит ли добавлять, что за годы карьеры Пека так и не скопил ничего, никогда не имел ни машины, ни дачи.
К счастью, Петр Тимофеевич с детских лет усвоил завет отца - "Хочешь стать хорошим футболистом - не кури и не пей". Борьбу с бедностью и безработицей он все же выиграл. Работал тренером заводских команд, выступавших в чемпионате города, но не ладил с некомпетентными и нечистыми на руку руководителями спортивных секций. После очередного увольнения ушел на пенсию по инвалидности - получал 55 рублей. Когда же после 60-летнего юбилея, который прошел почти незамеченным, обратился в Смольный (а где еще искали справедливости ленинградцы?) с просьбой увеличить пенсию, то получил ответ, что беспартийными пенсионерами там не занимаются. В городском спорткомитете все обращения Дементьева о помощи, о получении статуса пенсионера республиканского значения оставили без внимания.
Стоит ли удивляться, что в 1978 году терпение Дементьева лопнуло и он переехал в Москву, проделав тот же путь, что до и после него совершили также оказавшиеся чужими в северной столице Дмитрий Шостакович, Аркадий Райкин, Сергей Юрский, Олег Борисов и другие яркие личности.
ЗАВЕЩАНИЕ ПЕКИ
В Первопрестольной Петр Тимофеевич Дементьев уже после 80-летнего юбилея, благодаря помощи директора "Лужников" Владимира Алешина, смог издать автобиографическую книгу.
Лучше поздно, чем никогда - в ней легендарный игрок наконец-то правдиво рассказал о себе и изложил свои взгляды на футбол. Прямо скажем, что они идут вразрез с общепринятыми. И 20-30 лет назад Дементьеву не давали слова, не брали у него интервью, зная, что он даст очень нелестные оценки и современным игрокам, и тренерам. Ну кому было бы приятно услышать такое: "Прочитал множество отечественных и зарубежных пособий по методике тренировки. Из них ничего мало-мальски полезного не "выудил". Связываю это с тем, что авторы были заурядными футболистами, а некоторые - просто далекими от футбола людьми, а значит, и советы их оказывались поверхностными и малозначащими для практики".
Это о теоретиках, а вот как высказался Дементьев о тренерах-практиках, приведя в книге текст из статьи, которую когда-то не пропустили в печать: "На мой взгляд, причины отставания нашего футбола кроются в упрощении самой игры, ее тактики и особенно техники. Низкая техника сковывает творчество, обедняет тактические замыслы, делает футбол примитивным, несмотря на возрастание скоростей перемещения игроков на поле, правда зачастую без мяча. Корни этого явления - в неправильной методике тренировки. Годами тренировочная работа базируется на больших объемах нагрузок на выносливость (общая физическая подготовка, кроссы) в ущерб работе над техникой".
ГОРОД В ДОЛГУ ПЕРЕД НИМ
Ему не воздали при жизни по заслугам. "За плечами большой жизненный путь с радостями и огорчениями в детстве, фантастической популярностью в молодости, трагедией военных лет и надеждами послевоенных... С тяжелой болезнью, нищетой и почти полным замалчиванием моего имени после ухода из большого футбола" - так подвел итог Петр Дементьев.
Еще в шестидесятые годы телекомментатор Виктор Набутов, товарищ Пеки по детским играм и партнер по ленинградскому "Динамо", предложил установить бронзовый бюст Петра Дементьева на стадионе имени Ленина. В 2002 году у входа на "Петровский" с помпой был открыт абсолютно непохожий на него памятник, о котором искусствовед Михаил Золотоносов написал: "Памятник Пеке Дементьеву - забавный симбиоз из дебильноватой статуи "Футболист" неизвестного скульптора, созданной, по-видимому, еще в 1950-е годы и долгое время валявшейся в разбитом виде, пока кто-то не дал немного денег, чтобы Владимир Оленев восстановил утраченные руки-ноги и приделал лицо Дементьева. В итоге получился выходец с того света, реликт стадионно-парковой эстетики послевоенной эпохи, который теперь радует глаз у входа на стадион "Петровский" - на том месте, где до того стоял бюст Петра I (пока его не украли), а еще раньше - бюст Ленина".
К счастью, эта убогая статуя вскоре исчезла - как рассказывали работники стадиона, она была изготовлена из нестойкого материала, чуть ли не из гипса, и, не выдержав капризов погоды, попросту развалилась на куски.
Остается лишь добавить - Петербург по-прежнему в долгу перед одним из своих великих сыновей - Пекой, Петром Тимофеевичем Дементьевым.
Михаил ГРИГОРЬЕВ
ГОРЕЧЬ И БОЛЬ
Игроков "Зенита" и их семьи эвакуировали вместе с Оптико-механическим заводом в Казань. В эвакуации футболисты работали на лесозаготовках, строили бараки, затем Дементьев встал к токарному станку, вытачивал снаряды. Позднее он был награжден медалями "За трудовую доблесть" и "За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны".
В 1943-м, после Сталинградской битвы, спортивная жизнь в стране оживилась, а в следующем году прошел розыгрыш Кубка СССР, завершившийся победой "Зенита". В команде, правда, не было Пеки. Он не мог вернуться в родной город, был не в силах жить и играть в Ленинграде - "слишком свежи раны от утрат". В блокаду умерли отец и мать, погиб на фронте старший брат Александр, был убит мародерами отец жены.
Дементьев отправился в Москву, в команду "Крылья Советов", сделав выбор в ее пользу из-за обещаний помочь с жильем. "Поначалу нас разместили в раздевалках Дворца спорта "Крылья Советов", затем дали квартиру у Белорусского вокзала, но на последнем, седьмом этаже без лифта, и это, возможно, привело к заболеванию жены. Но чтобы получить жилье получше, надо было обращаться к начальству. Я же всегда умел отстаивать у начальства только интересы других игроков, свои - никогда".
В "Крыльях Советов" Петр Дементьев, которого все чаще стали называть Тимофеичем, стал дирижером и наставником команды. И московские "Крылышки", и киевское "Динамо", куда он перешел в 1947-м, помирившись с признавшим свою неправоту Бутусовым и отыграв два сезона, не боролись за высокие места. "Выступать в команде, где все без исключения партнеры значительно уступают тебе в мастерстве, ой как непросто! Если ты по-настоящему любишь футбол, то в этих условиях обязан действовать на пределе собственных возможностей", - увы, но эти слова относятся и ко второму ленинградскому периоду карьеры Дементьева.
В 1949-м он все же вернулся в "Динамо". Но возвращение было нерадостным: "Мы не узнали своего родного города - так он изменился за годы войны. Как-то весь потемнел, дома выглядели облезлыми, грязными. Даже Нева не казалась такой прекрасной, как прежде. Неузнаваемо изменился стадион "Динамо" - стал неуютным, "чужим", поле было совсем заброшено. Изменились и болельщики - значительная часть старых ленинградских поклонников кожаного мяча погибли на фронтах или в блокаду. Но самое главное - изменилась сама команда. По уровню мастерства она была средней.
В душе - боль утрат, в жизни - сплошные невзгоды. Нас поселили вдали от центра, на улице Благодатной, в коммуналке, хотя при переходе мне, как коренному ленинградцу, обещали отдельную квартиру с учетом состава семьи (у Петра Дементьева было трое детей), не говоря уже о положении ведущего игрока в команде. Потом выяснилось, что при решении квартирного вопроса произошла подмена документов, к которой приложили руку мои бывшие коллеги из довоенного "Динамо", занявшие теперь административные посты в этом обществе".
Перенесенные испытания наложили отпечаток на характер некогда веселого и беззаботного Пеки. Большинство их тех, кто его знал, вспоминают Дементьева как человека сурового и нелюдимого, резкого и несговорчивого, порой грубого. Если его младший брат Николай любил шутки, розыгрыши и они получались у него безобидными, то Петр порой шутил очень зло. Он мог запросто "послать" тренера, которого никогда не слушал ("за всю мою карьеру ни один тренер не давал мне установки на игру"). Авторитетов для него не существовало.
ПРАВО НА СВОЙ ФУТБОЛ
Почти всю футбольную жизнь Дементьеву пришлось бороться за право играть в свой футбол. В СССР насаждали культ коллективизма, объявив индивидуальную игру "чуждой советскому футболу". Дементьева и сейчас некоторые историки спорта пытаются объявить эдаким трюкачом-одиночкой, не приносившим никакой пользы команде.
Став любимцем всей страны, кумиром сотен тысяч болельщиков, получив восторженные оценки зарубежных знатоков, Пека превратился в инородное тело в советском футболе. "И вот наступил момент, когда мне больше играть не захотелось. Футбол всю жизнь был для меня игрой, а не работой. Для игры, для творчества нужен соответствующий душевный настрой, а мелкие уколы завистников и недоброжелателей в команде и прессе отравляли радость". Тихо и незаметно, без торжественных проводов и напутственных речей Петр Дементьев сыграл 29 октября 1952 года последний официальный матч.
ИЗГНАНИЕ
Власть имущие Дементьева не любили. Да и он сам не жаловал разного рода начальников, включая политруков (в командах в то время была такая должность). Дорого стоил ему отказ вступить в КПСС, равносильный прощанию с большим футболом. Несколько лет Петр Тимофеевич проработал тренером в спортивной школе при гороно, воспитав будущих зенитовцев Николая Рязанова, Анатолия Дергачева, Владимира Гусева. Но школу закрыли, а тренеров буквально выставили на улицу. Вскоре подвело здоровье - сказались многочисленные травмы головы и начались приступы эпилепсии. Ни общество "Динамо", ни городской спорткомитет не проявили заботы о самом знаменитом ленинградском футболисте. А ведь у больного и безработного Дементьева на иждивении были жена, подорвавшая здоровье в годы войны, и трое детей-школьников. Стоит ли добавлять, что за годы карьеры Пека так и не скопил ничего, никогда не имел ни машины, ни дачи.
К счастью, Петр Тимофеевич с детских лет усвоил завет отца - "Хочешь стать хорошим футболистом - не кури и не пей". Борьбу с бедностью и безработицей он все же выиграл. Работал тренером заводских команд, выступавших в чемпионате города, но не ладил с некомпетентными и нечистыми на руку руководителями спортивных секций. После очередного увольнения ушел на пенсию по инвалидности - получал 55 рублей. Когда же после 60-летнего юбилея, который прошел почти незамеченным, обратился в Смольный (а где еще искали справедливости ленинградцы?) с просьбой увеличить пенсию, то получил ответ, что беспартийными пенсионерами там не занимаются. В городском спорткомитете все обращения Дементьева о помощи, о получении статуса пенсионера республиканского значения оставили без внимания.
Стоит ли удивляться, что в 1978 году терпение Дементьева лопнуло и он переехал в Москву, проделав тот же путь, что до и после него совершили также оказавшиеся чужими в северной столице Дмитрий Шостакович, Аркадий Райкин, Сергей Юрский, Олег Борисов и другие яркие личности.
ЗАВЕЩАНИЕ ПЕКИ
В Первопрестольной Петр Тимофеевич Дементьев уже после 80-летнего юбилея, благодаря помощи директора "Лужников" Владимира Алешина, смог издать автобиографическую книгу.
Лучше поздно, чем никогда - в ней легендарный игрок наконец-то правдиво рассказал о себе и изложил свои взгляды на футбол. Прямо скажем, что они идут вразрез с общепринятыми. И 20-30 лет назад Дементьеву не давали слова, не брали у него интервью, зная, что он даст очень нелестные оценки и современным игрокам, и тренерам. Ну кому было бы приятно услышать такое: "Прочитал множество отечественных и зарубежных пособий по методике тренировки. Из них ничего мало-мальски полезного не "выудил". Связываю это с тем, что авторы были заурядными футболистами, а некоторые - просто далекими от футбола людьми, а значит, и советы их оказывались поверхностными и малозначащими для практики".
Это о теоретиках, а вот как высказался Дементьев о тренерах-практиках, приведя в книге текст из статьи, которую когда-то не пропустили в печать: "На мой взгляд, причины отставания нашего футбола кроются в упрощении самой игры, ее тактики и особенно техники. Низкая техника сковывает творчество, обедняет тактические замыслы, делает футбол примитивным, несмотря на возрастание скоростей перемещения игроков на поле, правда зачастую без мяча. Корни этого явления - в неправильной методике тренировки. Годами тренировочная работа базируется на больших объемах нагрузок на выносливость (общая физическая подготовка, кроссы) в ущерб работе над техникой".
ГОРОД В ДОЛГУ ПЕРЕД НИМ
Ему не воздали при жизни по заслугам. "За плечами большой жизненный путь с радостями и огорчениями в детстве, фантастической популярностью в молодости, трагедией военных лет и надеждами послевоенных... С тяжелой болезнью, нищетой и почти полным замалчиванием моего имени после ухода из большого футбола" - так подвел итог Петр Дементьев.
Еще в шестидесятые годы телекомментатор Виктор Набутов, товарищ Пеки по детским играм и партнер по ленинградскому "Динамо", предложил установить бронзовый бюст Петра Дементьева на стадионе имени Ленина. В 2002 году у входа на "Петровский" с помпой был открыт абсолютно непохожий на него памятник, о котором искусствовед Михаил Золотоносов написал: "Памятник Пеке Дементьеву - забавный симбиоз из дебильноватой статуи "Футболист" неизвестного скульптора, созданной, по-видимому, еще в 1950-е годы и долгое время валявшейся в разбитом виде, пока кто-то не дал немного денег, чтобы Владимир Оленев восстановил утраченные руки-ноги и приделал лицо Дементьева. В итоге получился выходец с того света, реликт стадионно-парковой эстетики послевоенной эпохи, который теперь радует глаз у входа на стадион "Петровский" - на том месте, где до того стоял бюст Петра I (пока его не украли), а еще раньше - бюст Ленина".
К счастью, эта убогая статуя вскоре исчезла - как рассказывали работники стадиона, она была изготовлена из нестойкого материала, чуть ли не из гипса, и, не выдержав капризов погоды, попросту развалилась на куски.
Остается лишь добавить - Петербург по-прежнему в долгу перед одним из своих великих сыновей - Пекой, Петром Тимофеевичем Дементьевым.
Михаил ГРИГОРЬЕВ
