Общество
ХОЧУ УМЕРЕТЬ ХРИСТИАНИНОМ
11 февраля
Время замерло здесь 167 лет назад - в 14.45, когда поэт испустил последний вздох и стрелки часов были остановлены. И каждый год 10 февраля в этот дом без времени приходят люди. Началось это еще тогда, когда петербуржцы собирались у этих дверей на Мойке, 12, чтобы почитать бюллетени, в которых друзья сообщали о состоянии его здоровья. Люди приходили сюда даже во время блокады. Минута молчания, свечи, гвоздики и стихи. Так будет здесь всегда - в день, когда поэт умирает снова.
"Ожесточения к жизни в нем вовсе не было. Он желал смерти как конца мучений и, отчаиваясь в жизни, не хотел продолжать ее насильственно, бесполезными мерами и новыми мучениями".
"Данзас, желая выведать, в каких чувствах умирает он к Геккерну, спросил его: не поручит ли он ему чего-нибудь в случае смерти касательно Геккерна? "Требую, - отвечал он ему, - чтобы ты не мстил за мою смерть, прощаю ему и хочу умереть христианином".
"Послали за священником в ближнюю церковь. Умирающий исповедался и причастился с глубоким чувством. Когда Арендт прочитал Пушкину письмо государя, то он вместо ответа поцеловал его и долго не выпускал из рук; но Арендт не мог его оставить ему. Несколько раз Пушкин повторял: "Отдайте мне это письмо, я хочу умереть с ним. Письмо! Где письмо?"
"Я опять возвратился к его постели и сказал ему: "Может быть, я увижу государя; что мне сказать ему от тебя". - "Скажи ему, - отвечал он, - что мне жаль умереть; был бы весь его".
"Я возвратился к Пушкину с утешительным ответом государя. Выслушав меня, он поднял руки к небу с каким-то судорожным движением. "Вот как я утешен! - сказал он. - Cкажи государю, что я желаю ему долгого, долгого царствования, что я желаю ему счастия в его России".
"Я взял больного за руку и щупал его пульс. Когда я оставил его руку, то он сам приложил пальцы левой его руки к пульсу правой, томно, но выразительно взглянул на меня и сказал:
- Смерть идет".
"Он мучился менее от боли, нежели от чрезмерной тоски: "Ах! какая тоска! - иногда восклицал он, закидывая руки за голову. - Сердце изнывает!"
"Пушкин заставил всех присутствовавших сдружиться с смертью".
"Боль в животе возросла до высочайшей степени. Это была настоящая пытка. Физиономия Пушкина изменилась; взор его сделался дик, казалось, глаза готовы были выскочить из своих орбит, чело покрылось холодным потом, руки похолодели, пульса как не бывало".
"Умирающий несколько раз подавал мне руку, сжимал и говорил: "Ну, подымай же меня, пойдем, да выше, выше, ну, пойдем". Опамятовавшись, сказал он мне: "Мне было пригрезилось, что я с тобою лезу по этим книгам и полкам высоко - и голова закружилась".
"Когда поутру кончились его сильные страдания, он сказал Спасскому: "Жену! Позовите жену!" Этой прощальной минуты я тебе не стану описывать".
"Прощяясь с детьми, перекрестил он их. С женою прощался несколько раз и всегда говорил ей с нежностью и любовью. С нами прощался он посреди ужасных мучений и судорожных движений, но духом бодрым и с нежностью".
"Он открыл глаза и попросил моченой морошки. Когда ее принесли, то он сказал внятно: "Позовите жену, пускай она меня покормит". Она пришла, опустилась на колени у изголовья, поднесла ему ложечку-другую морошки, потом прижалась лицом к лицу его; Пушкин погладил ее по голове и сказал: "Ну, ну, ничего; слава Богу; все хорошо! Поди".
"Минут за пять до смерти Пушкин просил поворотить его на правый бок. Даль, Данзас и я исполнили его волю: слегка поворотили его и подложили к спине подушку.
- Хорошо, - сказал он и потом несколько погодя промолвил: - Жизнь кончена.
...Не прошло нескольких мгновений, как Пушкин сказал:
- Теснит дыхание.
То были последние его слова".
"Он скончался так тихо, что предстоящие не заметили смерти его".
Использованы воспоминания Василия Жуковского, Константина Данзаса, Владимира Даля, Ивана Спасского.
Павел ВИНОГРАДОВ
"Ожесточения к жизни в нем вовсе не было. Он желал смерти как конца мучений и, отчаиваясь в жизни, не хотел продолжать ее насильственно, бесполезными мерами и новыми мучениями".
"Данзас, желая выведать, в каких чувствах умирает он к Геккерну, спросил его: не поручит ли он ему чего-нибудь в случае смерти касательно Геккерна? "Требую, - отвечал он ему, - чтобы ты не мстил за мою смерть, прощаю ему и хочу умереть христианином".
"Послали за священником в ближнюю церковь. Умирающий исповедался и причастился с глубоким чувством. Когда Арендт прочитал Пушкину письмо государя, то он вместо ответа поцеловал его и долго не выпускал из рук; но Арендт не мог его оставить ему. Несколько раз Пушкин повторял: "Отдайте мне это письмо, я хочу умереть с ним. Письмо! Где письмо?"
"Я опять возвратился к его постели и сказал ему: "Может быть, я увижу государя; что мне сказать ему от тебя". - "Скажи ему, - отвечал он, - что мне жаль умереть; был бы весь его".
"Я возвратился к Пушкину с утешительным ответом государя. Выслушав меня, он поднял руки к небу с каким-то судорожным движением. "Вот как я утешен! - сказал он. - Cкажи государю, что я желаю ему долгого, долгого царствования, что я желаю ему счастия в его России".
"Я взял больного за руку и щупал его пульс. Когда я оставил его руку, то он сам приложил пальцы левой его руки к пульсу правой, томно, но выразительно взглянул на меня и сказал:
- Смерть идет".
"Он мучился менее от боли, нежели от чрезмерной тоски: "Ах! какая тоска! - иногда восклицал он, закидывая руки за голову. - Сердце изнывает!"
"Пушкин заставил всех присутствовавших сдружиться с смертью".
"Боль в животе возросла до высочайшей степени. Это была настоящая пытка. Физиономия Пушкина изменилась; взор его сделался дик, казалось, глаза готовы были выскочить из своих орбит, чело покрылось холодным потом, руки похолодели, пульса как не бывало".
"Умирающий несколько раз подавал мне руку, сжимал и говорил: "Ну, подымай же меня, пойдем, да выше, выше, ну, пойдем". Опамятовавшись, сказал он мне: "Мне было пригрезилось, что я с тобою лезу по этим книгам и полкам высоко - и голова закружилась".
"Когда поутру кончились его сильные страдания, он сказал Спасскому: "Жену! Позовите жену!" Этой прощальной минуты я тебе не стану описывать".
"Прощяясь с детьми, перекрестил он их. С женою прощался несколько раз и всегда говорил ей с нежностью и любовью. С нами прощался он посреди ужасных мучений и судорожных движений, но духом бодрым и с нежностью".
"Он открыл глаза и попросил моченой морошки. Когда ее принесли, то он сказал внятно: "Позовите жену, пускай она меня покормит". Она пришла, опустилась на колени у изголовья, поднесла ему ложечку-другую морошки, потом прижалась лицом к лицу его; Пушкин погладил ее по голове и сказал: "Ну, ну, ничего; слава Богу; все хорошо! Поди".
"Минут за пять до смерти Пушкин просил поворотить его на правый бок. Даль, Данзас и я исполнили его волю: слегка поворотили его и подложили к спине подушку.
- Хорошо, - сказал он и потом несколько погодя промолвил: - Жизнь кончена.
...Не прошло нескольких мгновений, как Пушкин сказал:
- Теснит дыхание.
То были последние его слова".
"Он скончался так тихо, что предстоящие не заметили смерти его".
Использованы воспоминания Василия Жуковского, Константина Данзаса, Владимира Даля, Ивана Спасского.
Павел ВИНОГРАДОВ
